Граф Гаури. Аристократия Шотландии XVI в. мало напоминала вельмож Англии и западных стран Европейского континента. В результате относительно медленного исторического прогресса Шотландии ее бароны в то время напоминали отчасти вождей полудиких племен, отчасти предводителей шаек разбойников. Эти бароны вели частые междоусобные войны, нередко восставали против королей и неоднократно захватывали их в плен для осуществления тех или иных домогательств.

Даже на фоне других своевольных феодалов Шотландии, древний род Ратвенов выделялся своим исключительно дерзким пренебрежением к существовавшим тогда законам. Дед погибшего в 1600 г. графа Гаури лорд Ратвен был предводителем группы дворян, которые убили Риччио. Его сын, получивший впоследствии титул графа Гаури, также участвовал в этом убийстве, а через ряд лет оказался руководителем описанного выше захвата в плен молодого короля Джемса. После освобождения из плена Джемс сумел добиться казни графа Гаури.

Сын этого графа, погибший в 1600 г. последний граф Гаури, так же как его отец и дед, активно поддерживал влиятельную в Шотландии пресвитерианскую церковь, что укрепляло их положение при столкновениях с королевским двором.

Последний граф Гаури уже в возрасте 17 лет вместе с несколькими другими шотландскими лордами предлагал свое содействие английской королеве Елизавете для организации заговора против короля Джемса. Затем в течение пяти лет он жил в Италии, где учился в Падуанском университете. На обратном пути из Италии в Шотландию он встречался с королевой Елизаветой и ее министрами, которые выражали надежду на его содействие английским интересам в будущем.

Возможно, что тогда у графа укрепилось давно существовавшее убеждение членов дома Ратвенов об их родстве с домом Тюдоров. Английские министры могли быть заинтересованы в поддержании этого убеждения для создания дополнительного претендента на наследство Елизаветы в Шотландии, чтобы в случае необходимости использовать его против Джемса, отношения которого с Англией в то время были довольно плохими.

В дальнейшем события развивались с поразительной быстротой. Уже через несколько недель после возвращения графа Гаури в Шотландию произошла описанная выше история, в ходе которой погибли граф и его брат. Некоторые упомянутые выше детали этой драмы можно объяснить довольно легко. Интерес короля к кувшину, наполненному золотыми монетами, был очень понятен при относительной бедности короля. Также совершенно ясно желание короля не привлекать к выяснению вопроса об этом кувшине своих придворных, которые были еще беднее короля и могли впасть в искушение присвоить хотя бы часть денег.

Сама идея найти неизвестного человека с таким громадным для нищей страны богатством не была абсурдной — этим человеком мог быть агент папы римского, который прилагал крайние усилия для сохранения влияния в Шотландии католической церкви, находившейся в трудном положении под натиском пресвитерианской реформации.

Также понятны колебания короля явиться в дом Гаури, к сыновьям казненного им мятежника, который однажды уже захватил его в плен. Вполне возможно, что надежда получить кувшин с золотом перевесила эти колебания.

Обращаясь к менее ясным аспектам этой истории, следует ответить на вопрос: кто был более заинтересован в гибели своего противника в свете важнейшей для участников этого столкновения проблемы наследования английского престола.

Так как родство Джемса с Елизаветой было общепризнано, у него не было особой необходимости уничтожать гораздо менее известных претендентов, тем более что число их не ограничивалось родом Ратвенов. Наоборот, граф Гаури мог считать, что его права получат шансы на признание только после смерти шотландского короля. К этому следует добавить напоминание о физической слабости Джемса, при которой его попытки лично преследовать своих политических врагов были бы явно неразумны. Более того, король располагал законными средствами борьбы со своими противниками, что он и продемонстрировал, казнив отца графа Гаури. В противоположность этому братьям в их отчаянном предприятии приходилось в основном рассчитывать на собственные силы.

Следует напомнить также о второй причине, вызвавшей заговор графа Гаури, — об обычае кровной мести, в то время широко распространенном в Шотландии. Неотмщенная гибель отца графа могла объяснить быстроту, с которой было организовано покушение на короля после возвращения графа Гаури из длительного пребывания в Италии.

Все эти соображения указывают на большую вероятность виновности графа Гаури в заговоре. При таком заключении естественно возникает вопрос, почему объяснение короля и его спутников событий, происшедших 5 августа 1600 г., вызвало у многих современников полное недоверие.

Ответ на этот вопрос вытекает из острой политической ситуации, которая существовала тогда в Шотландии и в которой было заинтересовано правительство Англии. Усилия Джемса укрепить королевскую власть против своеволия баронов, упорного вмешательства в государственные дела руководителей пресвитерианской церкви, интриг английского двора создали многих недовольных, для которых гибель графа Гаури открыла выгодную возможность причинить королю больше неприятностей. Играло роль также то обстоятельство, что Джемс не пользовался особенно большим доверием у своих подданных. Лавируя между сильными противниками, король в прошлом часто прибегал к явному обману, и его репутация как честного человека была довольно низкой.

Характерно, что, пытаясь оправдаться, король организовал изготовление писем, компрометирующих графа Гаури, о которых в дальнейшем выяснилось, что они поддельные.

Драматург и король. В 1603 г. королева Елизавета скончалась и благодаря интриге, успешно осуществленной ее министром (получившим впоследствии за это титул графа Солсбери), английским королем под именем Джемса I стал шотландский король, объединивший под своей властью оба королевства. Оставляя в стороне вопрос, была ли полезна деятельность Джемса для английского государства (историки на этот вопрос обычно отвечают отрицательно), следует признать, что появление нового короля принесло заметную пользу, по крайней мере, для одного из его подданных — драматурга и актера Уильяма Шекспира.

Дело заключается в том, что из всех английских королей Джемс I был единственным писателем. Он издал много разнообразных произведений — в молодости довольно плохие стихи и стихотворные переводы с иностранных языков, затем трактаты по религиозным и политическим вопросам. Довольно естественно, что буквально в первые дни своего появления в Англии Джемс заинтересовался театральной труппой лорда-камергера, главным деятелем которой был Шекспир, и превратил ее в личную труппу короля. Сохранившиеся записи указывают, что число спектаклей, которые эта труппа исполняла лично для короля и его приближенных, резко возросло по сравнению со временем Елизаветы, соответственно возросли доходы пайщиков труппы. Были случаи, когда король, просмотрев спектакль, поставленный по пьесе Шекспира, приказывал в один из ближайших дней повторить этот спектакль.

Вероятно, не случайно, что с первого года правления Джемса Шекспир прекратил свою работу в качестве актера и ограничился деятельностью драматурга. По-видимому, тогда он смог позволить себе отказаться от малопривлекательной обязанности исполнять второстепенные роли, так как, насколько известно, его актерские способности были недостаточны для исполнения ведущих ролей.

Существуют данные, что на протяжении ряда лет сохранялось позднее утраченное письмо короля Шекспиру, в котором Джемс дал высокую оценку его драматическому творчеству. Это известие очень правдоподобно, так как современники короля довольно единодушно отмечали его превосходное образование и хорошее понимание им литературы и театрального искусства.

Ясно, что Шекспир должен был выразить благодарность королю, который покровительствовал труппе актеров, исполнявших его пьесы. Уже давно высказывалось предположение, что шотландский сюжет трагедии «Макбет», написанный через три года после занятия Джемсом английского трона, был знаком благодарности со стороны автора пьесы новому королю. Такое же значение имело содержащееся в этой трагедии предсказание ведьмами долгого процветания королевского рода, к которому принадлежал Джемс.