Она запечатала последние нити как раз вовремя. Приглушенное стаккато приближавшихся к завесе тел звучало так, будто по тротуару стучал град камней. Неровные вмятины сформировались в светящейся ткани завесы. Наоми разгладила их своей магией. Если бы она не сделала этого, позднее в таких местах могли образоваться прорехи.

Наконец, закончив, она согнулась, тяжело втягивая воздух.

— Я никогда не видела, чтобы кто-то так быстро манипулировал завесой, — прокомментировала Лейлани.

— Потребность рождает компетентность.

— Ты не просто компетентна.

Наоми медленно выпрямилась, натянув на лицо улыбку.

— Как ты себя чувствуешь?

— Умиротворённой. Я почти не помнила, каково это. Столетиями я постоянно гналась за новой способностью, за новой целью, нагружала себя ещё сильнее, — она взглянула на Макани, и её улыбка дрогнула. — Я забыла, кто я на самом деле, кем я была. Я не ожидаю, что ты просишь меня после всего, что я сделала, Макани, но надеюсь, теперь ты веришь, что я действительно сожалею.

— Да, верю. Я чувствую это, — тихо сказал он. — После стольких веков я не могу с лёгкостью забыть боль твоего предательства. Но то, что ты сделала в замке Героя… ты отдала всю магию, которую получила. И ты сделала это для меня. Это я тоже не забуду.

Лейлани просто смотрела на него, и её губы дрожали. Ещё несколько дней назад Наоми никогда не поверила бы, что Файрсторм не только присоединится к ним, но и откажется от своей магии и бессмертия, чтобы снова стать Лейлани. Мир полон чудес. И им ещё пригодятся чудеса прежде, чем всё это закончится.

Наоми взяла за руки Макани и Лейлани.

— Идёмте. Пора домой.

Наоми перенесла их на землю прямо возле её дома, чтобы им не пришлось идти далеко. Она набрала код, чтобы открыть гараж, и все они вошли внутрь.

Когда зажегся свет, Лейлани посмотрела на пустую клетку.

— Вот только не надо ностальгии по холодным железным решёткам, — поддразнила её Наоми.

— Ну, они же так хорошо отражают магию, — произнесла Лейлани с осторожной улыбкой.

Наоми усмехнулась.

— У меня в гостиной есть раскладной диван. Его матрас пружинит ничуть не хуже. Ведь так, Макани?

Лейлани рассмеялась. Наоми одобрительно кивнула.

— Хорошо.

— Хорошо? — с любопытством переспросила Лейлани.

— Смех — это действительно лучшее лекарство. На 120 % лучше магического крема «Мгновенное Исцеление». Маги Иллюстрейтед сделали сравнительный анализ. Там были диаграммы, графики и всё такое. Абсолютно научно доказано.

Лейлани снова рассмеялась.

— Я не уверена, что настолько верю научным исследованиям, которые проводит модный журнал.

— А зря. Там возле статьи была фотография ведущего исследователя. Он выглядел очень умным. Особенно без рубашки, — Наоми поиграла бровями.

Лейлани расхохоталась так сильно, что её тело затряслось с головы до пят. Наоми гадала, когда же она в последний раз смеялась от души. Злобный гогот над телами жертв не считается.

— Спасибо, — сказала Лейлани, наконец-то отсмеявшись. Её лицо выглядело посвежевшим и счастливым. — Мне это действительно было нужно.

Наоми сжала её ладонь.

— Знаю. Именно поэтому я это сделала.

— То есть, милая и глупенькая фейри — это всего лишь представление?

— Да. И нет, — Наоми пожала плечами. — Я подстраиваюсь под обстоятельства.

— Ты становишься той, в ком нуждаются люди в данный момент.

— Типа того.

Макани подошёл к Наоми сзади.

— Наоми не может не заботиться о людях.

— А что насчёт тебя? — спросила её Лейлани. — Кто заботится о тебе?

Макани обнял Наоми обеими руками и прижал спиной к своей груди.

— Я, — его ладони прошлись по её рукам и легли на огромный округлившийся живот.

Наоми прислонилась к нему, купаясь в тепле его тела. Он всегда был горячим как печка. И она это обожала.

— Мне лучше оставить вас двоих наедине, — сказала Лейлани.

Наоми потянулась, выпрямив руки над головой, и её мышцы болезненно сжались. Будь проклят этот демон. Бил он крепко.

— Не глупи, — сказала ей Наоми. — Сейчас всё равно далеко не достаточно времени для удовлетворительного сексуального акта.

— Фейри такие фейри, — расхохоталась Лейлани.

Наоми ей подмигнула.

Они переместились в гостиную. Наоми наклонилась, чтобы разложить диван, но Макани втиснулся перед ней и сделал это сам.

— Если я могу путешествовать между мирами и сражаться с демонами, то и диван разложить в состоянии, Ваше Величество. Или ты сделал это только потому, что знаешь, как я люблю наблюдать, как ты работаешь? — она позволила своему взгляду пробежаться по его телу, проследить контуры мышц и понаблюдать, как они двигались, когда он что-то поднимал. Наоми облизнула губы.

— Ты уверена, что вы не хотите побыть наедине? — спросила у неё Лейлани.

— Может, попозже, — Наоми вздохнула. — Всему своё время. Нам нужно исцелить ваши раны. А потом надо отнести Рейн её кинжал.

Наоми схватила целительную мазь из шкафчика. Ноги Макани покрылись ожогами, а у Лейлани по всему телу имелось несколько глубоких порезов.

— Садитесь, — приказала им Наоми.

Макани приподнял брови.

— Практикуешься в навыках материнства?

— Не заставляйте меня ставить вас в угол, Ваше Величество, — парировала она, усмехнувшись.

Они уселись за обеденный стол, и Наоми исцелила их многочисленные ранения с помощью ассортимента кремов и целительных спреев. Свою магию она приберегала для следующего сражения.

Лейлани вздрогнула, когда Наоми разбрызгала спрей на рану на её ноге.

— Такие штуки раньше заживали быстрее. И причиняли далеко не такую сильную боль.

— Добро пожаловать в нормальность, — Наоми наложила повязку; рана была слишком большая, чтобы спрей мгновенно залечил её. — К следующему дню ничего не останется, — она взглянула на глубокий порез на животе Лейлани. — Что тут случилось?

— После реинкарнации паук разозлился. Особенно он разозлился на меня. Он полоснул ногой по моему животу. Я уже не была настолько быстрой, чтобы увернуться.

Наоми намазала на рану целительный крем.

— Скорее всего, останется шрам, но как говорит моя подруга Алекс, шрамы — это круто.

— Что ж, без моих суперсил мне понадобится вся крутизна, которую я смогу получить, — заявила Лейлани.

Наоми широко улыбнулась.

— Как и всем нам, — закончив наносить крем, она наложила на живот Лейлани повязку. — Но у тебя всё равно остались очень даже суперские силы.

Она уже была на полпути к шкафчику, чтобы убрать целительные припасы на место, когда входная дверь слетела с петель и просвистела по воздуху как сердитая блудная пила. Макани прыгнул перед Наоми и сотворил заклинание ветра, чтобы отбросить дверь в сторону. Она изменила направление и выбила окно в гостиной.

Первая паническая мысль Наоми была о том, что это напал демон, но потом к её разуму вернулась ясность. Она осознала, что на Земле не осталось больше демонов — за исключением тем двоих, что сидели в ней.

На пороге появился силуэт в чёрном плаще, хлопавшем вокруг его тела. Он взмахнул рукой, сбрасывая плащ. Чернильно-чёрная ткань рассеялась роем летучих мышей. Они вылетели через раскрытую дверь и исчезли в ночи.

Под плащом он был одет в костюм из чёрной кожи, который сливался с его длинными чёрными волосами и контрастировал с бледным лицом. Чёрные крылья расправились за его спиной.

— Дарксайр, — тихо прошептала Лейлани.

Он посмотрел на Лейлани, и в его глазах пылала боль предательства.

— Ты вернулась к своему брату. Макани никогда не поймёт тебя. Он никогда не будет любить тебя. Никто из них не будет любить тебя. Но я люблю. Вернись ко мне, и я всё исправлю.

Лейлани шагнула вперёд. Её щеки сделались мокрыми от слез, в глазах пылал гнев и магия.

— Как ты можешь что-либо исправить? Ты обманул меня. Ты использовал меня — ты и Дамарион. И ради чего? Чтобы вы сумели использовать меня для разрушения моего вида. Дамарион сказал тебе охмурить меня, чтобы он мог использовать нас и разорвать весь мир враждой. Он манипулировал нами.