Я уставилась на него. В его голосе звучала та же лёгкость, но я чувствовала в его словах нечто ещё. Я сжала ладони в перчатках, и заскрипевшая кожа вжалась в мои пальцы.

— Надеюсь, ты сейчас шутишь, — ответила я.

Слегка щёлкнув языком, он застегнул пуговицы своего пальто, всё ещё не глядя на меня.

— Образное выражение такое.

— Вот как? Для кого?

— Элли, — он наградил меня тяжёлым взглядом. — Ты знаешь, что я имею в виду.

— Нет, — сказала я. — Не знаю, — подавив злость, я добавила: — Ты всё равно знаешь, что это неправда. Как ты и сказал, я приглашала тебя в свою комнату. Много раз. Ты ни разу не остался.

В этот раз он заметно вздрогнул и отвёл взгляд.

Почувствовав, как моё лицо ещё жарче заливается румянцем, я добавила:

— Ты ничем мне не обязан, Ревик. Ты вытащил меня из Пекина. Я бы сказала, что мы квиты. Тебе так не кажется?

Он наградил меня суровым взглядом.

— Ты бы вообще не оказалась в Пекине, если бы не я.

Я прикусила губу, стараясь решить, стоит ли мне отвечать. Я хотела прикоснуться к нему, но он ясно дал понять, что не хочет этого, так что я стояла со скрещёнными руками.

— Почему ты говоришь мне это? — спросила я наконец. — Из чувства вины? Потому что я думала, что мы это обсудили.

— Это не вина, Элли.

— Тогда что это?

— Это не вина, — он взглянул на меня, посмотрел в глаза, но ненадолго. — Называй это благодарностью, если тебе нужно как-то это назвать.

Когда его выражение не изменилось, я отвела взгляд, всё ещё стискивая собственные бока. Я уже готовилась уйти, но он схватил меня за запястье и притянул поближе.

— Элли, — в его голосе едва слышно звучала боль, но я прочувствовала её до самых колен. Когда я подняла взгляд, он посмотрел мне в глаза и сглотнул. — Это не отвержение. Все эти ночи не были отвержением. Об этом мы тоже говорили.

Я кивнула, стараясь сохранять нейтральное лицо.

— Вэш ещё что-нибудь сказал об этом? — спросила я. — О нас?

Ревик пожал плечами, отпуская меня, чтобы одной рукой поправить воротник пальто. Я всматривалась в его лицо, пока он оглядел свою одежду в отражении, избегая моего взгляда.

— Что тут ещё говорить? — спросил он.

— Он по-прежнему хочет, чтобы мы повременили?

— Он хочет, чтобы я повременил, — в ответ на моё молчание он пожал плечами и поджал губы. — Он думает, что я не сумею с этим справиться. Наверное, он прав.

Я продолжала хмуро наблюдать за ним.

— Ты винишь меня? — спросила я. — В этом?

Он обернулся, и его глаза выражали озадаченность.

— Я имею в виду не секс, — сказала я. — Я имею в виду сегодняшнюю затею. Я нечестным образом уговорила тебя на это? Потому что я не пыталась воспользоваться женской хитростью или ещё что. Я думала, что была довольно прямолинейна, когда просила тебя… и, похоже, ты хотел пойти, — я нахмурилась, стараясь не реагировать на его молчание и решить, говорила ли я всю правду. — Это ты имел в виду, говоря о прыжке с крыши? Что ты не можешь мне отказать?

Он ответил полуулыбкой.

— Я просто знал, что ты пойдёшь без меня.

— Очень смешно, — я прикусила губу, наблюдая за его лицом. — Это значит, что ты хотел пойти? Или нет? Скажи мне правду, Ревик. Ещё не поздно всё отозвать.

Он пожал плечами, но я видела, как что-то в его глазах расслабилось. После очередной паузы он покачал головой. Я с облегчением увидела, что он опять улыбается.

— Я хотел пойти, — он окинул взглядом небольшое пространство комнаты хранения, избегая моих глаз. — Принудительные отпуска никогда не давались мне хорошо.

Покосившись на меня, он выдержал мой взгляд.

— Я хотел пойти, Элли. И это важно. Ведь так?

Кивнув, я выдохнула и попыталась скрыть облегчение, натягивая своё пальто и застёгивая его на пуговицы. Я сделала свой тон деловитым.

— Так что? Тогда отправляемся, пока никому не вздумалось нас поискать?

Он кивнул, бросил последний взгляд на полку и засунул ещё несколько ручных гранат в карман пальто.

— Я готов, — сказал он.

Если честно, не знаю, как бы я это сделала, если бы он мне не помог.

Полагаю, он прав; наверное, я бы всё равно пошла, только мне пришлось бы делать это в одиночку.

Я бы всё равно попыталась — наверное, сочетая давление на людей и использование телекинеза (что мы, по сути, и сделали), но он несколько раз отговаривал меня от очевидных подходов и предлагал вещи, которые наверняка не пришли бы мне в голову.

И да, он явно намного лучше управлялся с телекинезом.

Как бы мои навыки разведки ни улучшились после месяцев тренировки под началом Лао Ху, я всё равно с ним даже рядом не стояла. Я просто никак не могла нагнать восемьдесят с лишним лет опыта в разведке меньше чем за год, и неважно, что бы ни возражал Балидор себе под нос.

Я предоставила большую часть информации. Он спросил меня о паре вещей, которые я сама не додумалась нарыть, но в целом он был доволен тем, что я ему дала.

Конечно, когда я впервые обратилась к нему, он подумал, что я шучу.

— Ты просишь, чтобы я помог тебе… — он моргнул. — …ограбить банк.

Взгляд его прозрачных глаз остановился на мне, и в них виднелась какая-то попытка пошутить.

По его выражению я понимала: он знал, что я не шучу, но может, надеялся, что я всё же шучу. Я знала, что удивила его, потому что он посмотрел на меня в упор — а он вообще не делал этого с тех пор, как я позвала его поговорить наедине и увела в свою комнату.

— Зачем, Элли? — произнёс он растерянно.

Вот эту часть объяснить уже сложнее.

Мне опять снились сны.

Они начались практически сразу же, как я покинула конструкцию Лао Ху в Китае. Первый сон мне привиделся тогда, когда я лежала в объятиях Ревика и дремала вскоре после того, как мы улетели из Пекина. Я проснулась как от толчка и дёрнулась достаточно сильно, чтобы разбудить и его тоже, но тогда ничего не сказала.

Однако когда я объявила ему обо всем этом плане, мне же нужно было ему что-то сказать.

Он слушал, не перебивая, и его прозрачные глаза ничего не выдавали.

Когда я закончила, он поначалу не отвечал. Я понимала, что он использует свой свет — не столько чтобы прочесть меня, но, может, чтобы прочесть разряды в моем aleimi, пытаясь узнать больше о самих снах. Может, он пытался сообразить, откуда они берутся.

Я просто ждала. Для него было типично не говорить, пока он не определился, что хочет сказать.

В этом отношении Джон прав — он снова стал прежним Ревиком.

Через несколько минут я ощутила, как его свет отстранился. В то же мгновение он задрожал, но заблокировал от меня большую часть этой реакции. Я всё ещё ждала, когда он вздохнул и щёлкнул языком.

— Ты думаешь, это настолько важно? — сказал он. — Чтобы рискнуть и пойти на это, имею в виду? — он взглянул на меня, и его глаза смотрели серьёзно. — Балидор никогда такое не одобрит, Элли. А значит, только ты и я. И это станет публичным. Этого никак не избежать, какую бы конструкцию мы ни использовали. Ты говоришь о том, чтобы проникнуть в один из крупнейших международных банков, с подразделениями не только здесь, но по всей Европе, Азии, Северной Америке. Есть вероятность, что они сумеют отследить это до нас, если только ты не планируешь идти вслепую, без света. Или не использовать телекинез… в таком случае, нам стоит просто нанять кого-нибудь. Но и тут тоже свои риски.

Его выражение сделалось задумчивым.

Он посмотрел на камин в моей комнате, не видя его на самом деле.

— Может, человеческого подрядчика…? — произнёс он, и его взгляд оставался отрешённым. — С правильной информацией, может, и получится. При условии, что мы обеспечим достаточную поддержку из Барьера. Но это всё равно может выдать нас в перспективе…

Я постаралась скрыть улыбку со своего лица, но почувствовала, что мои плечи расслабляются.

Он уже планировал вместе со мной.