Ещё через несколько секунд он задался вопросом, а почему он это делает.

В смысле, сдерживается.

Врег, похоже, ощутил какую-то часть его мыслей. Он поднял голову.

— Не волнуйся, маленький брат, — сказал он, слегка улыбнувшись. — Ты можешь расслабиться. Я об этом позабочусь, обещаю.

Джон лишь кивнул, ощущая, как тот узел эмоций пытается опять пробиться вверх к его груди. Он не знал точно, что Врег имел в виду, говоря, что он «позаботится об этом», но он мог предположить. Через несколько секунд он убедился в этом, когда отбросил всякий контроль, но видящий не дал ему кончить.

Когда Врег опять опустил голову, Джон стиснул его пальцы и через считанные минуты уже не мог думать ни о чём, кроме рта, дыхания и языка видящего. Он понимал, что Врег делает что-то с ним, отчего та боль отступает и возвращается рывками и волнами, которые заставляли Джона вскрикивать и сильнее цепляться за него.

Ещё через несколько минут он умолял его, стискивая его волосы и свободную руку, снова кричал, но не мог облечь эмоции в слова.

Боль усилилась до такой степени, что пальчики на его ногах подогнулись, сами ноги свело судорогой, а всё тело напряглось.

Он почти хотел причинить видящему боль, а может, просто сделать с ним то же самое.

Врег рассмеялся, поднимая голову.

— Ты в любой момент можешь вернуть услугу, брат, — сказал он. Джон невольно заметил сострадание в его тёмных глазах. — …После прошлой ночи ты можешь проделать со мной то же самое в любой момент, когда тебе вздумается. Ты, наверное, не помнишь, но я говорил тебе это.

Не позволяя себе задумываться, Джон принял решение.

Он толкнул крупного мужчину назад, чтобы Врег приземлился на свои татуированные руки и ладони.

Джону больше не хотелось думать. Ему не хотелось переживать из-за всего этого. Он знал лишь одно — он не мог вынести мысли о том, чтобы выйти отсюда, лечь в той комнате, которую он делил с Дорже, и притворяться, что ему всё равно. Он знал, что это, наверное, избегание, отрицание, или как это ещё можно назвать, но и до этого ему не было дела.

Он отпустил всё остальное, закрыл глаза и затерялся в ощущении кожи и рук другого мужчины на своём теле. Как только он начал, боль ударила по нему так сильно, что буквально парализовало. Только через несколько секунд он осознал, что боль принадлежала Врегу.

Как только он ощутил её, она как будто стёрла всё остальное. Джон прижал запястье видящего к кровати и отталкивал его всякий раз, когда Врег пытался помочь ему. Его боль ухудшилась, когда Джон продолжил, и он ощущал свет видящего как вторжение, спешку, от которой перехватывало дух.

Когда Врег начал терять контроль, Джон почувствовал, как всё его тело отреагировало, и он вообще уже не мог думать. Видящий вскрикнул, стиснув его спину… умоляя его… и Джон вспомнил, как несколько раз делал это с видящим прошлой ночью, в том числе и на кухне вскоре после того, как они впервые поцеловались.

Вспомнив реакцию видящего в тот раз, он невольно хрипло вздохнул.

Ощутив, как ухудшилась его собственная боль, он использовал её, чтобы притянуть другого видящего, пытаясь копировать то, что делал с ним Врег, вкладывал больше себя в каждое прикосновение.

Ещё через несколько минут видящий гладил и стискивал его плечо, издавая низкие, полные боли стоны, держа Джона за волосы и слегка толкаясь ему в рот.

— Бл*дь… Джон…

Он издал протяжный крик и достиг пика раньше, чем ожидал Джон — похоже, раньше, чем ожидал сам Врег. Джон оставался с ним, пока видящий не закончил, водил языком по жёсткому кончику его члена, и Врег издал ещё один низкий стон, когда его дыхание, наконец, начало замедляться.

— Gaos… — он отрывисто рассмеялся, крепко стиснув его и почти обняв, когда оттащил нижнюю часть своего туловища от губ Джона. — Чтоб меня… — он издал очередной полусмешок. — Как ты научился делать это так хорошо в твоём возрасте? Я-то думал, что после прошлой ночи буду готов. Gaos…

Он вновь застонал, и боль импульсами исходила от его кожи. Он обхватил рукой спину Джона, прижимая его к себе почти собственническим жестом.

Джон вытер рот и осознал, что его руки дрожат. Может, и не только руки. Заставив себя поднять взгляд, он усилием воли посмотрел Врегу в глаза и ответил:

— Дорже задавал мне тот же вопрос, — сказал он.

Врег ответил на его взгляд лёгким кивком, и в его тёмных глазах вновь проступил тот оценивающий взгляд.

Затем его пальцы сжались в коротких волосах Джона, и он притянул его губы к своим. Долгое время они целовались, в этот раз уже крепче. Где-то в тот момент до Джона дошло, что Врег всё ещё осторожничает с ним.

Вскоре после того, как они оторвались друг от друга, Врег опять поцеловал его, наградив таким долгим поцелуем, что Джон ушёл с головой в ощущения, снова затвердевая и ощущая боль, нараставшую в груди. Когда они оторвались друг от друга во второй раз, глаза Врега слегка расфокусировались, и он тоже вновь затвердел.

— Дорже был прав, — произнёс он.

Джон просто смотрел на него, и та боль усилилась до такой степени, что он не мог уже удерживать взгляд видящего. Он почувствовал, как пальцы Врега сильнее сжимаются на его теле, а дыхание видящего учащается.

— Могу я теперь трахнуть тебя? — хрипло спросил он.

Джон посмотрел на него. Увидев взгляд его тёмных глаз, он кивнул, ощутив очередной резкий укол боли в груди.

— Ага. Ладно.

Врег не стал ждать и сразу силой повалил Джона на спину.

Джон был практически уверен, что он снова плакал к тому времени, когда по-настоящему кончил.

Сложно было понять, что он чувствовал к тому моменту.

Казалось, Врег провёл с ним несколько часов, словно пытаясь не то удовлетворить его, не то заставить чувствовать. Джон не мог понять. И ему уже не было дела. Какая бы эмоция ни пыталась задушить его всё время, это уже не ощущалось как чувство вины.

Во всяком случае, не совсем.

— То есть, ты согласен? — переспросила я, слегка опешив. — Серьёзно?

Он кивнул, откусив ещё кусок тоста и положив руку на спинку диванчика в ресторане.

— Да, — подтвердил он, закончив жевать и проглотив. — Согласен.

— Почему? — спросила я, всё ещё всматриваясь в его лицо.

Он улыбнулся. Взяв пальцами полоску бекона, он сделал уклончивый жест той же рукой.

— Потому что ты права?

То хищное выражение вновь проступило в его глазах.

— Это хороший план, жена… план разведчика. Учитывая наши ресурсы и те немногие факты, которые нам точно известны, всё логично, — он серьёзно посмотрел на меня. — Нам нужно сейчас же ознакомить с этим остальных. Особенно Врега и Балидора. А ещё у меня есть новая структура для дислоцированных отрядов, которую я бы хотел опробовать в данной ситуации. Она уже практически написана. Мне нужно лишь провести брифинг руководителей, дать им схему для разделения разведданных на случай, если кого-то из них захватят…

— Ты имеешь в виду ячейки, — произнесла я. — Ты хочешь создать ячейки. Как в Пирамиде?

Он кивнул, проглотив ещё один кусок.

— Да. Ты согласна?

Я кивнула, чувствуя, как что-то в моих плечах расслабилось. Как будто я не просто выдохнула задерживаемый воздух, а даже выдернула булавку, застрявшую в моем горле.

— Определённо, — отозвалась я. — Отличная идея.

— Я позову их сейчас, — добавил Ревик. — Джона тоже. Теперь, когда он сам занимается своей вербовкой, у него могут иметься предложения о том, куда нам его направить, — он фыркнул. — Хотя мы оба знаем, что он скажет.

Я кивнула, вздохнув, и провела пальцами по волосам.

— Да. Знаем.

Он бросил на меня очередной пытливый взгляд.

— Он может понадобиться нам там. Тебя это устраивает?

Я кивнула, прикусив губу.

На самом деле меня это не устраивало, но всё логично.

Джон теперь стал активом. Мне надо начинать относиться к нему как к активу.

Откинувшись на спинку диванчика, я взяла свой кофе и потягивала его, наблюдая, как Ревик ест. Я уже разделалась с большей частью своей яичницы и вполне наелась, а вот он пребывал в состоянии «готов съесть всё, что есть на кухне». Он заказал второй завтрак в виде омлета после того, как умял порцию жареных овощей с сосисками, которые напомнили мне особенно ужасный завтрак, который мы с Мэйгаром ели тем утром, когда приехали в Лондон.