Балидор был единственным из всех знакомых Джона, кто большую часть времени разговаривал грамматически правильными предложениями. Криво улыбнувшись, он покачал головой.

— И что? — сказал он. — И вновь я спрошу… почему библиотека?

Балидор вздохнул. В этот раз он говорил скорее устало, нежели раздражённо.

— Потому что это не совсем шифровка, — сказал он, выдохнув. — Это файл данных с компьютера, который работает не на двоичной системе. Таких компьютеров существовало всего несколько. Те, что остались, предшествуют бинарным, если ты хочешь углубиться в детали. Повстанцы ими пользовались… — увидев, что Джон во второй раз приподнял бровь, Балидор перебил его уже с явным раздражением. — …Немцы тоже ими пользовались, Джон. У нас также есть основания полагать, что русская разведка использовала нечто схожее во Второй Мировой Войне.

— И в библиотеке имеется одна из таких машин?

Балидор один раз кивнул.

— Имеется. Что важно… там есть принтер, который справится с конвертацией. Я хочу, чтобы вы с Дорже пошли туда и распечатали хранящиеся в этом ключе данные.

— И с чего бы они позволили нам воспользоваться ею? — скептически поинтересовался Джон. — Ну, то есть, эта штука антикварная, верно? Не может же она располагаться на публичных этажах с другими терминалами?

Балидор тихо щёлкнул языком, качая головой так, будто мыслями он был где-то в другом месте.

— Ты притворишься студентом, Джон, — сказал он.

— Мне тридцать пять, Балидор.

— Студентом-выпускником, Джон, — произнёс Балидор с явным раздражением. — Дорже поможет, если понадобится разобраться с недоверием. Если у вас возникнут проблемы, мы предпримем более радикальные меры, но в данный момент я бы предпочёл, чтобы мы сделали это как можно тише и как можно быстрее. Пока того, кому принадлежала ячейка, не уведомили о краже его собственности.

— То есть… немедленно. Если говорить другими словами.

— Да, — сказал Балидор. — Немедленно. Я хочу, чтобы ты был там в ту же минуту, когда библиотека откроется, — он сверился с органическими наручными часами. — А именно через тридцать семь минут, так что тебе лучше идти.

Джон убрал в карман ключ шифрования данных и кивнул.

Покинув конференц-зал, он направился прямиком к лифтам, даже не утруждаясь звонить Дорже по гарнитуре. Когда дело касалось таких просьб, Балидор не валял дурака. Дорже наверняка уже ждал его в лобби, вооружённый до зубов таким оружием, которое не спровоцирует ни одну из систем общественной безопасности в библиотеке.

Он не ошибался.

К тому времени, когда он добрался до лобби, Дорже уже смотрел на часы, сидя в золотистом плюшевом кресле посреди лобби с высокими потолками, фонтаном-скульптурой и огромными окнами с видом на Пятую Авеню.

Джон поймал себя на том, что окидывает взглядом жилистые, мускулистые руки видящего, следит за карими глазами Дорже, пока тот сканировал лица на улице. С тех пор как они приехали в Соединённые Штаты, Джон видел другую сторону своего бойфренда, нежели в Азии. Что-то в Дорже здесь казалось более резким. Его взгляд был резче, точнее подмечал окружение. Он даже говорил быстрее.

Адаптировавшись к перемене, Джон осознал, что ему это нравится.

В каком-то странном отношении им двоим стало легче налаживать контакт.

Дорже шутил, что он просто подключился к американской конструкции — то есть, к той, что накрывала всю страну — а Джон к ней подключён естественным образом, поскольку воспитывался американцем.

В любом случае, Джон думал, что Дорже это шло, даже если означало, что они больше ссорились, а сам Дорже больше ссорился с другими видящими.

Почему-то особенно с Врегом.

Более того, между этими двоими что-то происходило, но Джон ещё не разобрался, что именно. Что бы там ни было, это казалось достаточно серьёзным, чтобы Дорже сердился всякий раз, когда видел, что Джон проводил время с Врегом по какой бы то ни было причине — включая прошлую ночь.

Врегу Дорже тоже не нравился.

Экс-Повстанца Джону удавалось прочесть ещё хуже, чем Дорже, но он несколько раз видел, как они обменивались взглядами, которые говорили, что враждебность определённо взаимна. Он даже как-то раз подслушал, как они ссорились в одной из общих комнат, однако они оба заткнулись, как только вошёл Джон.

На самом деле, большинство того, что он услышал, сводилось к угрозам, и от Дорже в адрес Врега их было не меньше, чем наоборот, что изрядно удивило Джона.

В чём бы ни крылась их проблема, это явно что-то личное, и это озадачивало Джона. Он не думал, что эти двое вообще были знакомы до всего этого.

Во всяком случае, эта добавочная резкость в свете Дорже сделала его более агрессивным.

Джон невольно находил это сексуальным, хотя понимал, что, наверное, не стоит так к этому относиться.

— Я это слышал, кузен, — Дорже слегка улыбнулся, не поворачивая темноволосой головы. Его голос зазвучал более мягко. — Значит, ты простил меня?

Джон покачал головой.

— Совершенно точно нет.

Напрягшись, Дорже поднял взгляд. Увидев, что Джон улыбается, он расслабился и улыбнулся в ответ.

— Ну, если ты закончил думать о том, чтобы уложить меня в койку, мы можем идти? Балидор орёт в моей голове как бабка… наверное, потому что твоей сестре хватило ума улизнуть от него.

Джон рассмеялся, подходя к нему так, чтобы Дорже мог видеть его, не выгибая шею.

— Я готов, — он показал на него в манере видящих. — Это ты тут булки просиживаешь… и так и напрашиваешься, чтобы тебя уложили в койку.

Дорже поднялся на ноги одним плавным движением и мягко щёлкнул языком. Он любящим движением похлопал Джона по подбородку, пока проходил мимо. Даже тогда Джон невольно подумал, что видящий с тибетской внешностью занимал больше пространства, чем когда они находились в Китае.

— Пошлые мысли в сторону, — пошутил Дорже. — По крайней мере, пока мы не закончим с работой.

Джон шутливо отдал честь, но не отводил взгляда от тела видящего.

— Несомненно, кузен.

Они вышли к обочине, приняв обоюдное решение пойти пешком, а не париться с такси в пригородном трафике. Тут всего пятнадцать или шестнадцать кварталов. Поскольку это уличные кварталы, а не блоки авеню, это займёт примерно столько же минут.

Джон обычно ходил быстро, поэтому он без проблем поспевал за отрывистой, типичной для видящих походкой Дорже, которая всегда напоминала Джону то, как животное ходит по вражеской территории. Дорж выглядел так, будто он готов в любую минуту стремительно ринуться с места, будто энергия готова вырваться из-под его кожи. Тот факт, что Джон так легко это видел, заставлял его понервничать.

Для него Дорже выглядел явно не-человеком.

Должно быть, видящий почувствовал часть наблюдений Джона, потому что его походка изменилась, сделавшись более плавной и в то же время как будто более неуклюжей.

— Лучше? — спросил он, оборачиваясь через плечо. — Теперь я выгляжу достаточно сбитым с толку и неуверенным в себе, чтобы сойти за человека?

Джон фыркнул, вскидывая ладони в жесте преувеличенного раздражения. Сделав это, он увидел, как женщина, пялившаяся на них обоих, вздрогнула при виде его изуродованной руки.

Джон невольно заметил её реакцию, хотя изо всех сил постарался её проигнорировать.

Засунув эту ладонь обратно в карман джинсов, он прибавил шагу и вновь пошёл бок о бок с Дорже. Видящий схватил его за свободную руку и ласково потянул за пальцы.

— Ты красив, Джон, — сказал он с улыбкой. — …И как мне довелось узнать, по-прежнему очень талантливо обращаешься с этой рукой, несмотря на отсутствующие пальцы.

Джон фыркнул и расхохотался при виде невинного выражения лица видящего.

— Mulei, Джон! — упорствовал Дорже с широкой улыбкой. — Я имел в виду mulei! Какие же у тебя грязные мыслишки, человек…

— Ну конечно, — Джон поцеловал видящего в щеку, всё ещё улыбаясь.

Они добрались до библиотеки меньше чем за четверть часа, и до её открытия в десять часов оставалось ещё добрых двадцать минут.