— Вестэль — умный мальчик, он не станет болтать попусту. К тому же мы — Вельфы, Его Величество простит мне маленькую месть.

— И вам ничуть не жаль, что по вашему приказу убили двух человек?

— Что тут скажешь? Око за око, зуб за зуб. Я сделал то, что должен был.

— И все потому, что убитым был ваш брат?

— Не только. Но другие причины я, пожалуй, называть не буду, не хочу портить вам ужин… Думаю, вам, юная леди, следует поскорее привести себя в порядок. Скоро трапеза, а я вижу на юбке вашего платья пятно. Мадам Деллоуэй будет очень недовольна. Адель, радость моя… Ой, прошу прощения. Адальберт, черт тебя возьми! — внезапно громким голосом произнес Вельф-старший. — Сейчас же собрался и проводил мисс Лидию до ее комнаты. Сегодня ты прислуживаешь мне за ужином, который начнется через двадцать минут. Поторопись!

Адель птичкой вспорхнула с дивана, и всего через пять секунд перед присутствующими предстал застегнутый на все пуговицы Адальберт с серебряным колечком на пальцы. Лишь разорванный корсет, сиротливо валяющийся на полу, напоминал о происходящем. Его белокурый камердинер точным броском отправил в пылающий камин. Затем он подошел к мадмуазель Деллоуэй и с поклоном произнес:

— Мисс Лидия, прошу следовать за мной. Так как ныне по коридорам особняка гуляет убийца, ходить одной небезопасно. Я провожу вас в вашу комнату.

Девушка нерешительно посмотрела на него. С одной стороны ей было любопытно узнать, о чем герцог и маркиз желают поговорить без свидетелей. С другой ей представился шанс остаться с «Зеркалом Мира» наедине. В итоге последнее желание пересилило.

— Благодарю вас, — с достоинством произнесла она и, поднявшись со своего места, последовала за камердинером.

Не утерпев, Лидия обернулась у порога. Лица у обоих Вельфов были нечитаемыми. Про себя она впервые подумала, что какие-то общие черты у дяди и племянника все же есть. Но, не успев ухватить за хвост свою мысль, девушка очутилась в коридоре.

Оставшийся в кабинете Вестэль не торопился продолжать допрос. На кончике языка вертелось множество вопросов, и юноша тщательно обдумывал, какой задать первым. Начать он решил с самого неважного.

— Почему Адаль был тогда в плаще?

— Что? — недоуменно спросил герцог.

— Когда мы впервые встретились, Адальберт был в твоем плаще. Я тогда вообразил, что ты спас его из пожарища, где сгорели всего вещи, ведь под плащом он был почти голый. Вы ведь вместе прибыли из Скайдона. Так почему?

— Надо же, ты запомнил! — ровным голосом произнес Северин. — Была поздняя весна, в Геральдхофе в это время очень холодно. Мы остановились полюбоваться на озеро Байд. Адальберт зашел слишком далеко от берега и провалился под лед. У нас были теплые вещи, но тот плащ зачаровывал мой научный руководитель в подарок за блестящее выступление на научной конференции. Начинать новую жизнь с простуды — плохая идея, поэтому я одолжил свой плащ мальчику.

— Девочке, — безучастно поправил дядю Вестэль. — Сложно было научить ее вести себя иначе?

— Не очень. В столь раннем возрасте девочки не сильно отличаются от мальчиков, особенно деревенские. Самым трудным было научить Адель сдерживать себя, когда слова сами рвутся с языка. Подозреваю, что то «Зеркало Мира» из легенды, о котором нам рассказала здесь мисс Деллоуэй, не был бесстрашным, оно просто не умело держать свой язык за зубами, так что его участь была предрешена. Ведь люди не любят слышать правду.

— Зачем? Зачем весь этот маскарад? Ты мог сделать все по-другому: отдать ее в семью слуг, сделать из нее свою приемную дочь; отправить в отдаленную провинцию, в конце концов. Зачем было делать из нее мальчика и врать мне все эти годы?

— Ах, если бы все было так легко, — почти пропел Вельф-старший, сложив пальцы домиком. — Ты так молод, Вестэль, и еще не знаешь, как рождается и развивается кровная вражда. Мой тебе совет: если задумаешь убить кого-нибудь, то проверь, нет ли у него семьи и возлюбленной, а если есть, уничтожь сначала их. У того, кто заказал твоих родителей, тоже имелся брат, который был в курсе произошедшего. Я не знал, успел ли убийца поговорить с этим братом. Адель было удобнее держать поблизости так, чтобы никто не догадывался о ее настоящей личности.

— А, возможно, тебе просто могло потребоваться «Зеркало Мира» и ты решил, что будет лучше иметь его под рукой?

— Возможно, — не стал отрицать Его Светлость.

— Где ты достал это кольцо, накладывающее иллюзию? Сомневаюсь, что такие можно купить, где попало.

— Кольцо мне дал Его Величество, Артур V, пришлось пойти на кое-какие уступки, но… Разве не смешно? У рода, который правит мощной военной державой магический талант лежит в области иллюзий.

— Но как ты скрывал ее личность, не сменив фамилию?

— Ты когда-нибудь открывал справочник адресов Лиденбурга? В одном городе целых пять семей носят фамилию Ольфсгайнер. А сколько их по всему Геральдхофу?

— Да? И сколько же юношей с этой фамилией зовут Адальбертами? — парировал его ответ Вестэль. — Зачем ты дал имя ее брата?

— О, здесь я ни при чем. Просто ее брат умер, и она решила, что раз ей предстоит претворяться мужчиной, то она хотела бы прожить жизнь вместо него. И потому взяла это имя. Моя сердечная боль от утраты твоего отца тогда еще не зажила, и я позволил ей эту слабость.

Вельф-младший смотрел на дядю и с трудом осознавал, что сегодня тот не лжет, не юлит и не замалчивает правду. День выдался воистину поразительным. Следовало идти до конца.

— Последний вопрос на эту тему: каковы твои намерения по отношению к моему камердинеру? Мне все еще сложно воспринимать его как девушку. Он всегда был для меня словно старший брат, который всегда не только поможет, но и накажет, если я стану задаваться. Однако, учитывая то, что я сегодня увидел, не могу не поинтересоваться твоим отношением к ней. Что ты собираешься делать с Адель?

Внимательно посмотрев на лицо племянника и не найдя там того, что искал, Северин ответил:

— Мои планы довольно прозрачны. Камердинера я тебе больше не верну. Адель — тот человек, с которым я хочу провести всю свою оставшуюся жизнь.

— С девушкой или с юношей? — с усмешкой спросил маркиз.

— Как она того пожелает, — ответил герцог. — Я уже отнял у нее право в выборе своего партнера по жизни, пусть хоть это она решит сама. Мне вот никогда ничего не позволялось выбрать самому.

Вестэль посмотрел на серьезное лицо дяди и решил отступить на сегодня.

— Хорошо. У меня еще довольно много вопросов, но их я задам в следующий раз. Сейчас мой мозг слишком перегружен новой информацией. Но прежде, чем мы пойдем ужинать, ответь: ты ведь разузнал о моих друзьях? Как ты их находишь?

Герцог Вельф тут же оживился.

— Твои друзья? О! Я прихожу к мнению, что ваша встреча — это великая насмешка судьбы. Но я не буду вмешиваться, играйтесь без меня.

Закончив беседу, Северин встал с дивана и вышел из кабинета. Опаздывать на ужин хозяину дома не престало. На завтраке и обеде можно и вовсе не присутствовать, но на вечерней трапезе следовало обязательно быть. Этикет-с.

На ужин подавали нежнейшую форель с белым вином. Пытаясь загладить свою вину за неудавшийся завтрак, Теодолинда расстаралась на славу. Адальберт привычно стоял на два шага позади своего господина, вот только господин теперь был другой. Камердинер сверлил взглядом затылок Вельфа-старшего, но тот, если и чувствовал что-то, не оборачивался. Он вел непринужденную беседу со своими гостями. Темой вечера снова были восточники.

— Я не понимаю, — сказал Артур Клиффорд, покачивая в воздухе бокалом с вином. — Всем известно, что восточники славятся своей способностью перенимать искусства и ремесла у других народов и доводить их до совершенства. Они даже одно из своих самых распространенных вероучений — буддизм — заимствовали у Юга. Так почему же они до сих пор не сделали такую же систему обучения, как в Империи Запада? Человеческая селекция у них, значит, развита (кстати, здесь они наверняка стали подражать Ями, ведь шиноби выращивают тем же способом), а простое обучение нет? Что-то здесь не сходится.