Утром она проснулась позже обычного. Странно, но даже сигнал будильника не смог разбудить ее. Настя огляделась вокруг — Олега в комнате не было. Она быстро накинула на себя халат и выбежала в коридор. Прислушалась к звукам в квартире. Тишина. Звенящая. Девушка в волнении заглянула в каждую комнату, но как она уже успела понять раньше, в квартире больше никого не было — Олег уехал.

Настя села на тумбочку возле выхода и прижалась головой к стене. Сбежал. Даже не потрудился попрощаться. И взглянуть ей в глаза. Она невесело усмехнулась самой себе. На что она надеялась? Что он растечется лужицей перед ней? Если не от секса, то от ее спонтанного признания? Господи, и дернул же ее черт сказать ему. Но это получилось так неожиданно — слова сами сорвались с губ, высказывая то чувство, которое она уже не могла сдерживать в себе. А теперь Олег уехал и Настя даже не представляла, как он поведет себя при встрече с ней. Если он снова сделает вид, будто ничего и не было, то Настя точно не вынесет этого — ее чувства обречены на безответность.

Она медленно встала и пошла на кухню сделать себе крепкий чай. Рядом с чайником она увидела оставленную Олегом записку: «Сегодня на работу не выходи — я знаю, что ты захочешь навестит Элю. К тому же тебе самой не мешает успокоиться и отдохнуть.» Все. И больше ничего, никакого намека на то, что произошло между ними этой ночью. Настя в гневе скомкала бумагу и зашвырнула ее в мусорное ведро. Она поступит так, как говорила легендарная Скарлетт О'Хара — «Я подумаю об этом завтра». А сегодня ей нужно наведать Элю с Анютой.

Интересно, отец дозвонился до Стаса? Настя набрала номер сотового брата, но телефон был отключен. Домашний номер тоже не отвечал. Она вчера успела отправить ему несколько писем по электроне с просьбой как можно быстрее связаться с кем-нибудь из них, но ответа так и не поступило. Никакого.

«Да где ж тебя носит-то?» — в гневе подумала Настя, откидывая от себя ноутбук.

Она быстро приняла душ, оделась и поехала в больницу.

***

Виктор ненадолго отлучился из больницы, чтобы отвезти Софию Владимировну домой. Мать настолько была расстроена произошедшей трагедией, что оставлять ее там больше он просто не мог — гнетущая атмосфера в больнице делало ее состояние только хуже. Он удостоверился, что соседка будет весь день находиться рядом с ней, и снова вернулся в больницу.

Мария Алексеевна сумела договориться с медсестрой пустить их с мужем к Эле. Сейчас, пока мужчины поехали домой, она осталась в палате одна и просто сидела на стуле рядом с кроватью, держа девушку за руку.

Внезапно дверь в палату распахнулась и в нее вошла женщиной. Мария сразу же узнала ее — это была Кристина. Та смерила ее взглядом, полным ненависти, и тут же резко проговорила:

— Что вы здесь забыли? Попрошу покинуть палату и больницу вообще.

Мария смерила ее не менее суровым взглядом и стойко ответила:

— Я пришла поддержать свою невестку.

— Насколько я помню, — слова Кристины так и сочились ядом, — Эля не выходила замуж за вашего Стаса. Вон отсюда, пока я охрану не вызвала.

— Я отсюда никуда не уйду. И то, что ребята вместе не живут, еще не означает, что Эля с Аней не являются членами нашей семьи.

— Это все из-за вас, из-за вашей семейки. Сначала вы пытаетесь лишить моего мужа бизнеса, затем подсылаете своего сыночка, чтобы он совратил Элю, после чего выясняется, что она беременна от него. Ваша семья сломала нам всю жизнь…

— Минуточку, — как можно спокойнее постаралась ответить Мария, хотя в душе у нее все кипело от негодования, — прежде чем обвинять нас во всех смертных грехах, я бы хотела напомнить, что и от вашей семьи мы тоже пострадали не меньше. Я не хочу сейчас ворошить прошлое — пусть это там и останется…

— Останется? — возмущенно перебила ее Кристина. — Думаешь, раз муж депутат, то все можно, все с рук сойдет?

— Мы не переходили на «Ты», — гневно остановила ее Мария, — и попрошу впредь не обращаться так ко мне и следить за своим тоном. А потом, что вы себе позволяете: мы сейчас находимся в больнице и прежде чем набрасываться на меня с обвинениями, лучше бы узнали о состоянии дочери и подошли бы к ней.

— Да кто тебе вообще право давал читать мне мораль? — уже почти кричала Кристина, вот-вот готовая накинуться на собеседницу. — Кто тебя сюда впустил?

— Я впустил, — раздался сзади нее зловеще твердый голос Виктора. — Что ты здесь устроила? Это же больница. Здесь лежит твоя дочь.

Кристина обернулась на вошедшего мужа. Он прошел мимо нее, не удостоив даже взгляда, и подошел к Марии.

— Ты, я смотрю, совершенно забыл, кто был причиной всех твоих неудач, — шипела Кристина, — Теперь ты перед ними стелешься…

— Крис, замолчи, — гневно проговорил Виктор. — Я не хочу сейчас выяснять отношения. Это сейчас не важно.

— Витя, ты что, не понимаешь, что это они во всем виноваты? Если бы не их семейка…

— Крис, — Виктор обернулся к жене и уставился на нее, его злой взгляд не предвещал ничего хорошего, — я тебя прошу, давай оставим эти обвинения и поговорим обо все дома. Мы здесь не для того, чтобы выяснять отношения, а чтобы поддержать нашу дочь. — Он смерил ее холодным взглядом и добавил. — И еще: когда Эля придет в себя, ничего не говори ей про Аню — пусть немного придет в себя после аварии.

Кристина только фыркнула в ответ.

— Ты меня поняла? — чуть повысив тон, спросил Виктор.

— Да, — Кристина отошла к окну и обиженно принялась разглядывать двор больницы.

Виктор снова подошел к Марии и подвинув стул к кровати дочери, присел рядом.

— Как она? — тихо спросил он у женщины. — Не приходила в себя?

— Нет еще, — так же тихо ответила Мария, стараясь не обращать внимания на стоявшую у окна Кристину. — Врач сказал, что действие снотворного уже давно закончилось, и скоро она может проснуться.

Виктор взял дочь за руку и другой рукой нежно поглаживал ладошку дочери, прямо как когда-то в детстве. Они еще некоторое время просидели вот так у кровати, не пытаясь заговорить. Каждый думал о своем. Виктор — о том, сколько ошибок он натворил и к чему все это привело. Мария — о том, сумеет ли Игорь дозвониться до Стаса, который внезапно отключился ото всех. А Кристина негодовала в душе от того, что ненавистная ей семья Зариповых снова имеет виляние на ее мужа. Когда-то давно эта семейка чуть было не разрушила их брак, и теперь они снова после стольких лет ворвались в их жизнь.

Через некоторое время Мария краем глаза увидела, как Эля пошевелилась и, медленно моргая, стала открывать глаза. Мария тут же бросилась к девушке.

— Элечка, милая, как ты?

Эля поморщилась и слабо произнесла чуть хрипящим голосом:

— Более-менее, терпимо. — Она осмотрела собравшихся в палате и, заметив Кристину, очень удивилась. — Мама? Откуда?

Кристина только обернулась, но не стала подходить к дочери.

— Мне позвонил доктор из больницы, он меня знает. Ну ты как?

— Нормально. — Эля посмотрела на всех и задала вопрос, больше всего волнующий ее. — А где Аня? Как она?

Мария повернулась к Виктору, и Эля заметила, как поникли ее плечи.

— Что с Аней? — допытывалась она.

— Элечка, все в порядке, — не глядя на нее, ответил Виктор. — Тебе сейчас нужно отдыхать…

— Где моя дочь? — уже перешла на крик Эля. — Что с ней?

Виктор замолчал, потупив глаза в пол.

— Слава богу, с этой семейкой нас больше ничего не связывает, — совершенно спокойным голосом произнесла Кристина, разглядывая свой маникюр.

Эля ошарашено уставилась на мать.

— Что значит не связывает?

— Элечка, с Аней все хорошо, — поспешила вмешаться в разговор Мария, — ты только не переживай, тебе нельзя…

Кристина как-то жутко торжествующе засмеялась:

— Хорошо… Нету больше этого недоразумения… Теперь-то ты точно свободна…

Эля резко села на постели, но из-за сильной слабости и травм у нее быстро помутнело в глазах и она чуть было не упала, если бы Мария не сумела вовремя ее подхватить.