— Эля, милая, прости меня, умоляю… Я сделаю все возможное, чтобы доказать тебе, как сильно я тебя люблю… И невозможное тоже…

— Нет, Стас, — покачала она головой тогда, — есть вещи, которые даже ты не в силах сделать…

— Какие?

— Ты не сможешь вернуть нашу Анюту…

А он смог. Он дважды вернул ее к жизни — вернул любовь и вернул их дочь. Поистине, его любовь была всесильной.

Стас смотрел на светящееся тихой радостью лицо Эли. Он был счастлив. Невероятно счастлив. Анечка, их маленький ангелок, она снова вернулась в семью, принеся в дом спокойствие. Теперь все будет хорошо. И теперь Эля наконец-то сможет быть спокойна, тяжелый камень потери любимой малышки спадет с ее души. Он лежал и любовался своими девочками: как же они похожи, и даже не смотря на то, что Анечка была его копией, от Эли она тоже взяла какие-то едва уловимые черты. Эля неотрывно наблюдала сейчас за ним и на ее лице начала появляться улыбка.

— Ты счастлива? — спросил Стас у нее.

— Да. А ты?

— Невероятно.

— Стас… — Эля осторожно, чтобы не разбудить дочь, полезла в карман кофты. Достав оттуда что-то, она стала колебаться, а потом и вовсе потупила глаза.

— Что, милая?

В ответ Эля протянула ему две маленькие палочки.

— Что это? — и не дожидаясь ответа он посмотрел. Сначала он не сразу понял, что это такое, а потом его брови удивленно поднялись. И он поднял глаза на Элю. В его глазах застыл невысказанный вопрос, хотелось, чтобы Эля сама ему это сказала, подтвердила его догадку.

— Стас, я беременна, — тихо ответила Эля.

Тихо-тихо, боясь разбудить дочь, Стас поднялся с постели и, обойдя ее, подошел к Эле, которая уже успела сесть на край кровати, присел перед ней и прижался лицом к ее животу, нежно обнимая ее. Почувствовал, как в ответ Эля положила ладони поверх его головы и стала перебирать его волосы меж пальцев — так нежно и ласково. Удивительный день — сегодня они обрели не одного, а сразу двоих детей.

Глава 48.

Я все еще никак не мог поверить в то, что все поиски уже позади. Вот она, наша малышка, наша Анечка, спит тихим и спокойным сном рядом с нами. Сколько было потрачено сил, нервов на поиски — одному только Богу известно. Но по другому и быть не могло! Лишь только стоило подумать о том, что Ане может грозить какая-то опасность или ее могут навсегда забрать в чужую семью, как откуда-то из самых глубин появлялись новые силы. Я был просто обязан ее вернуть. Чего бы это мне ни стоило.

Всю ночь мы с Элей так и не сомкнули глаз. Лежали рядом с Анютой и наконец-то чувствовали, что все встало на свои места. Черт с ним, что впереди нас ждали долгие и неприятные суды. Главное, что мы вместе!

Смотрел на нашу маленькую принцессу и слезы застилали глаза. Я пропустил момент ее рождения. Я не видел ее первых шагов. Не слышал ее первого "папа". Так много всего пропустил. Но вчерашний день вернул мне все это разом. Я впервые почувствовал, что значит стать отцом по-настоящему. Что значит прижать к себе своего ребенка, поцеловать. Впервые услышал "папа", обращенное ко мне вместе с ярким взглядом моих же глаз на этом маленьком личике. Девять месяцев счастливого ожидания рождения мне заменили три тревожных, но в то же время не менее счастливых от мысли, что моя дочь жива, месяца ожидания встречи. И теперь боялся потревожить сладкий сон моей малышки. Вслушивался в ее сопящее дыхание. И чувствовал, как сходит внутреннее напряжение, непрерывно держащее меня все то время, пока я искал ее.

Я всю ночь прижимал к себе Элю, осторожно положив свою ладонь на ее живот. Так необычно было осознавать, что там, внутри, теперь зародилась и живет частичка жизни — нашей с Элей жизни. А она, податливо прильнув к моей груди спиной, держала меня за свободную руку. Мы оба боялись даже пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы дотронуться к нашей малышке — боялись потревожить ее сладкий сон. Боялись, что стоит лишь до нее дотронуться, и она исчезнет, как иллюзия. Так и лежали всю ночь, молча и в то же время необыкновенно близко друг к другу душами. И каждый из нас думал о том, что вчера мы сделали друг другу поистине бесценные подарки.

Наверно, под утро я все же задремал, так как очнулся от того, что услышал, как тихо закрылась дверь в ванную комнату. Долгий, непрерываемый шум воды. Слишком долго Эля там задержалась. И мне даже стало как-то тревожно. Осторожно поднявшись с постели, чтобы не потревожить спящую Анюту, я постучал в дверь. Эля тут же открыла, и я увидел ее бледное лицо.

— Что случилось? — напряжение и паника тут же охватили меня.

— Стас, не переживай, — Эля тут же положила руки мне на грудь, и от ощущения прикосновения ее ладошек по моему телу разлилось тепло спокойствия. — Так бывает в первые месяцы. Это потом пройдет.

Мы старались говорить тихо, чтобы не потревожить спящую дочку. Даже отошли в дальний край номера, предварительно убедившись, что малышка спит.

— Скажи, когда ты узнала, — задал я вертевшийся всю ночь в голове вопрос.

— Вчера. — Сейчас она выглядела такой смущенной, такой уязвимой, что мне хотелось прижать ее к себе и не отпускать ни на мгновение. — Когда ты за завтраком в ресторане сказал, что я много стала есть. Я чувствовала, что что-то не то… Но списывала это на усталость. А вчера я почему-то вспомнила, как была беременна Аней. Представляешь, я тогда целыми днями только и мечтала поскорее добраться до еды. А вчера просто сопоставила свое самочувствие тогда и сейчас. У меня с собой была упаковка с тестами… Боже мой, — Эля растерянно заулыбалась и закрыла ладонями лицо, — ты не представляешь, как я нервничала, когда пошла проверять. У меня тряслись руки. А когда я увидела результат, у меня… Я…

Эля замолчала, а я смотрел, как она пытается дрожащими руками совладать с собой, то прикрывая глаза, то рот, то хватаясь за щеки.

— Я даже не знаю, как описать это, Стас. Это просто невероятно.

— Я же говорил, что все будет хорошо, милая моя, — я осторожно привлек ее к себе, обнял и поцеловал. — Нужно только верить. И немного времени.

Как можно осторожнее пробрался рукой под Элину кофту и положил ладонь на ее пока еще плоский живот.

— Как ты думаешь, когда мы его зачали? — это вопрос теперь не давал мне покоя.

— Не знаю. Это только доктор сможет сказать с большей долей точности. Но мне кажется, именно тогда, когда мы ездили в монастырь.

— Скажи, ты его уже чувствуешь? — прошептал я, слегка поглаживая животик.

Эля нежно улыбнулась. Так нежно, что в душе даже потеплело.

— Нет, еще рано для этого. Вот когда он чуть подрастет и начнет шевелиться, тогда даже ты сможешь его почувствовать.

Наверно на моем лице блуждала совершенно идиотская улыбка, но в этот момент я был счастлив как никогда. Видеть Элю каждый день, засыпать и просыпаться рядом с ней, иметь возможность просто прикоснуться к ней, поговорить. Дарить свою любовь и знать, что она ответит тем же. А теперь в нашу жизнь вошли два ангела: наша маленькая Анечка и малыш, который еще не родился, но тоже уже стал вторым центром нашей с Элей Вселенной.

Мы стояли так еще какое-то время. А я все ждал, когда же она задаст этот вопрос. Ждал и внутренне содрогался от мысли о том, что мне придется открыть Эле отвратительную правду о ее матери. Как она это воспримет? Особенно сейчас, когда она так ранима, так открыта чувствам и эмоциям. Когда она ждет малыша. От этих мыслей я прижал ее еще сильнее к себе.

— Стас, — Эля подняла голову и я почувствовал, что она ищет мой взгляд. И ответил ей глазами. — Стас, а как ты узнал, что Аня жива.

Вот он и задан, этот вопрос. Я чувствовал, как нелегко он ей дался. Как еще держится в ее голове второй, не менее важный вопрос — кто же это сделал.

— Случайно, малыш. Когда тебя мучили кошмары. А я все искал в интернете видео того, что с вами произошло, чтобы понять, что видела ты. И совершенно случайно нашел кадры, которые были пропущены следователями. Запись с видеорегистратора другой машины. Там совершенно с другого ракурса было видно то, что произошло со всеми, кто стоял на остановке. А дальше, — я вздохнул, вспомнив, как тяжело шли поиски, как нелегко переживал в эти дни и понимая, что самое главное мне еще предстоит сказать, — дальше мы с Валей долго искали. Он мне очень помог.