Совершенно очевидно, течение здесь изменялось к отливу. Наблюдения Гарри позволили ему сделать вывод, что каждый период длится примерно шесть часов, следовательно прилив начнётся примерно в полночь, а отлив — около шести следующим утром. Эти знания могли пойти на пользу.

Гарри приказал установить сигнальные флажки, и эскадра, которая вызвала некоторый интерес на берегу, судя по активности в порту, ушла в ночь. Они легли в дрейф, и Гарри созвал всех капитанов на борту флагманского судна, чтобы проинструктировать их. Перед рассветом они взяли курс на огни крепости. Одно более яркое пятно света, расположенное выше по устью реки, выделяло отмель.

Четыре маленьких судна тихо скользили по тёмной воде, Гарри налегал на направляющее весло главного судна. Во время короткой разведки, предпринятой вечером, он отметил скалы, спускавшиеся вниз от крепости, но у него сложилось впечатление, что сама бухта была гладкой до того места, где стояли на якоре корабли. Таким образом, его маленькая эскадра спокойно прошла мимо крепости, прежде чем повернуть назад; при юго-западном ветре этот манёвр оказался не очень сложным. Прилив почти не ощущался.

Гарри ждал первые лучи света, и именно в этот момент они достигли судна, стоящего на якоре.

Предыдущим вечером он выбрал жертву — большой карак, на котором царила суета. Как будто он собирался отплывать и просто ждал благоприятного ветра. Ветер не менялся, и, как удалось установить Гарри, половина команды была на берегу. Он повёл своё судно мимо других судов, меньшего размера, мирно стоявших на якоре рядом с торговыми судами. Стояла абсолютная тишина.

Ещё до того, как на каком-либо из стоявших на якоре караков поняли, что происходит, четыре пиратских судна были уже рядом с одним из них; паруса опущены и мостики переброшены.

Турки перебрались через планширы с обеих сторон. Вперёдсмотрящий был сбит в то мгновение, когда собрался дать сигнал тревоги, и не больше чем через пять минут судно было взято. Расчёт Гарри оправдался: большинство команды находилось на берегу, а те, кто успел уклониться от сабель атакующих, попадали за борт. Несколько человек погибли.

Трюмы ломились от всякой всячины, но Гарри интересовало только золото; у пиратов не было времени брать рабов или переправлять припасы на ждущие фелюги[68]. Через пятнадцать минут люди Гарри покинули карак, проложив по палубе пороховой шнур к складу боеприпасов.

Мостики были опущены, паруса натянуты, корсары поспешили прочь от обречённого судна. Ветер не благоприятствовал им, и было невозможно выплыть прямо к якорной стоянке, но это оказалось к лучшему. Гарри, направил суда вверх по устью реки прочь от гама, что внезапно поднялся, Как только каскайцы поняли, что произошло.

Орудия форта были подготовлены, суда отчаливали от берега, чтобы вернуть карак. Но эскадра Гарри была уже на расстоянии мили выше по реке в недосягаемости пушечных выстрелов. Отойдя на какое-то расстояние, они повернули в устье реки. Течение изменилось, и отлив позволил ему держаться ветра лучше, чем когда-либо. Он собирался пройти за пределами форта на обратном пути.

Но форт вскоре пришёл в смятение. Как только люди добрались до карака, он взорвался. Взрыв огромной силы подбросил в воздух мачты, орудия и куски дерева.

На несколько секунд после взрыва воцарилась тишина — португальцы были потрясены случившимся. И в этот момент пираты спокойно вышли из бухты.

— Что они теперь о нас скажут? — спросил Диниз с победным видом.

Но Гарри знал, что пока им сопутствует только удача.

Удача изменила пиратам на севере, когда они миновали мрачный мыс Финистерре. Высокие скалы скрывали низко нависшие облака. На следующее утро погода стала ясной, и юго-западный ветер, что нёс их суда, как скорлупки, стал набирать силу.

Высокие и мощные волны со всей силой обрушивались на маленькие суда. В этот раз Гарри, спустив паруса, решил избежать бури. Остальные капитаны последовали его примеру, но эти двадцать четыре часа стали ожиданием смерти. Наконец суда влетели в Бискайский залив, постоянно настигаемые пенящимися волнами. Люди выли от страха и молили Аллаха о пощаде, Гарри мрачно налегал на вёсла, стараясь удержать судно на плаву.

Не все капитаны были достаточно умелы. Один из них потерял контроль сразу после рассвета. Гарри мог только в ужасе наблюдать, как его судно перевернуло, потом подхватило волной и понесло вниз в месиве дерева, воды и тонущих людей. Гарри смотрел на перевернувшееся судно, которое вот-вот разобьёт в щепки другая огромная волна. Он был бессилен чем-нибудь помочь судну или людям.

Когда днём позже шторм утих, оставшиеся суда снова смогли поднять паруса.

— Именем Аллаха! Часто ли такое случается в этих водах? — со страхом спросил Диниз.

— Слишком часто, ответил Гарри.

Два капитана настаивали, чтобы вернуться, но Гарри не согласился на это, потому что гарнизон на португальском берегу всё ещё искал пиратов. Его беспокоило, что их плавание началось не очень удачно. Они направлялись в залив, погода улучшалась. Им встретилось несколько островов, а потом какая-то река. Миновав её, они очутились перед довольно большим городом, охраняемым маленькой крепостью.

Французские защитники были удивлены внезапным появлением корсаров. Спустив паруса, они взялись за вёсла и быстро направились к пристани. Причалив к берегу, люди помчались в крепость.

Гарри приказал навести орудия на город. Пушки дали залп. Люди бросились в холмы за городом, но Гарри отослал отряд, чтобы взять рабов. Те вернулись с немалым количеством хорошеньких девушек.

Тем временем глава города поднял белый флаг и предложил начать переговоры. Узнав о сумме выкупа, он почти потерял рассудок. Гарри потребовал десять тысяч золотых слитков. Эти деньги смогли собрать за два дня, обшарив подвалы каждого торговца.

К тому времени разведчики Гарри, которые направилась вверх по течению реки, доложили, что один из местных правителей собирает ополчение. Гарри отправил своих людей с золотом и рабами на корабль, не забыв пополнить запасы пищи и воды. Вскоре он вышел в море. Через час берег был уже не виден.

Такие набеги повторялись и далее, в штормовую погоду Гарри держал свои корабли в укрытой бухте в полной безопасности. Но когда непогода не причиняла им почти никакого вреда, тогда они неожиданно столкнулись с бедой. Они бросили якоря перед самыми сумерками и проснулись через два часа, услышав, как днища трутся о песок. Через несколько часов суда лежали на боках на песке.

Турки считали, что попали в совершенно безнадёжное положение, особенно это стало ясно с наступлением дня. Гарри понял, что случилось, но он видел, что вода возвращается. До его сознания дошло, что, если французы доберутся до них, они пропали. К счастью, всё обошлось, и утром суда уже качались на воде и смогли отплыть сразу, как улёгся шторм.

Очевидно, Гарри ещё многому предстояло научиться.

Был уже конец июня, корабли ломились от награбленного. Но он хотел осуществить свою мечту перед тем, как плыть домой.

От побережья Бретани Гарри повёл свои суда на север. Через два дня показались горы, поднимавшиеся от берега вглубь острова.

Гарри удивился своим эмоциям, вернее их отсутствию, когда наконец увидел родину. Это, возможно, была самая зелёная земля из тех, которые он знал, даже по сравнению с Францией. И выглядела она такой мирной...

Навстречу им попалось рыбацкое судно. Его экипаж встал, чтобы поприветствовать незнакомцев несмотря на то, что были удивлены необычным видом их судов. Затем они в спешке подняли паруса и отправились подальше от чужестранцев.

Фелюги встали. Перед ними был пустынный берег в мелководной бухте. Дул лёгкий ветерок, и облака были совершенно безобидными; для входа в бухту не было ни одного препятствия, хотя скалы громоздились по обеим сторонам. Гарри вошёл в бухту, встал на якорь и, измерив глубину воды с помощью тяжёлого камня, привязанного к верёвке, решил, что в этом месте суда останутся на плаву даже при отливе.