Тот самый тип эльфийской наружности, который за всё нами выпитое и платит. Одет в вышитый золотом кафтан или камзол, чёрт знает, я не разбираюсь. Явно аристократ. И чего его занесло в такое заведение? Судя по размеру мышей, бегающих в подгнившей соломе на полу, их тут откармливают на мясо. В общем, кабак едва потянет на две звезды, и то если трактирщика с толстой бородатой рожей поменять на одну из сопровождающих эльфа девах. Если на обеих, то можно на три звезды натянуть. Если натягивание девиц будет входить в обслуживание.

Девахи одеты так фривольно, что прямо-таки снова провоцируют меня на стариковское брюзжание. Или это невкусное пиво так действует? Забавно, что уши у них на сто процентов круглые, человеческие. Но глядя на людские морды присутствующих, могу понять, почему они предпочли эльфа. Хотя судя по кожаным ошейникам – выбор не был добровольным. Хм, а сколько будет стоить завести пару рабынь-эльфиек? Явно больше полусотни медяков.

Трактирщик поставил передо мной четвёртую кружку, забрав пустую. Нажираться до обеда, да ещё такой крысиной мочой, в мои планы не входило. Так что я прихватил пойло и направился к столу эльфа.

– Что вам угодно? – поинтересовался он, вскинув брови.

– Да вот, – я махнул рукой и плюхнулся на свободный стул. – Поблагодарить за угощение решил. Да разговор завести. Негоже пить одному.

– Не стоит благодарности. Лучше найдите другого собеседника.

– Э, братан, ты чё, меня не уважаешь? – набычился я. – Ты с какого... этого самого...

Эльф закатил глаза. Видимо, общение с пьяным быдлом не было для него экзотической невидалью.

– Из какого клана? – вежливо уточнил он.

Эльф поднял руку и продемонстрировал чёрную татуировку на ладони. Какой-то абстрактный узор в круге. И что это должно мне сказать? Какой-то клановый знак? Ну, хоть вообще про кланы узнал. Ладно, если продолжать строить из себя дурака, то и разговаривать будут, как с дураком.

– Ага, – многозначительно протянул я. – Круто. А я вот новый помощник палача.

– Рад за вас, – снова улыбнулся эльф, и глазом не моргнув. – К сожалению, я сегодня уезжаю, так что вряд ли выдастся случай поближе познакомиться с вашей работой.

– Круто. Ну, спасибо за пиво, – я отсалютовал кружкой, залпом выхлебал содержимое и грохнул ею о стол. – Кстати, почём девиц покупал?

– Это подарок, – он всё продолжал улыбаться. – Но вполне сносную рабыню можно приобрести всего за один золотой. Правда, вероятно, с преступным прошлым. Но вам же не привыкать, с учётом работы.

– А остроухую? – продолжил борзеть я.

– Полукровку? – уточнил он. Я кивнул. – От пяти монет. Хотя... Сходите в Жидкий переулок, дом пять. Скажете, что от Абриниса. Хозяин лавки... как это у вас называется? А! Сделает подгон. За три монеты вполне сторгуетесь.

Он начал улыбаться ещё шире, глядя на мою обалдевшую рожу. Подгон сделает? Ну и сленг у этого остроухого. Ещё и с работорговлей повязан. Обалдеть вообще. Три золотых... Это сколько лет мне на них работать, если пирожки не жрать?

– Ага, – пробормотал я. – Абринис. Круто, учту.

Я протянул руку. Как ни странно, эльф не побрезговал её пожать. От соприкосновения с его татуировкой ладонь неприятно закололо.

– Ну, спасибо за пиво. Пойду я.

– Хозяин, – позвал Абринис. – Бутыль вина этому господину на дорожку. С собой. За мой счёт. Да чего поприличней подбери.

Трактирщик суетливо кивнул и скрылся в подсобке. Вернулся довольно быстро, я даже не успел округлившиеся глаза вернуть к нормальному размеру. Чего это такая подозрительная доброта и щедрость к какому-то левому пьянчуге? Неужели на мою должность так отреагировал? Хм... Орчихи пугаются, эльфы уважают. Интересно, какая будет реакция у людей? Трактирщик притащил пузатую пыльную бутыль тёмного стекла. С сургучной печатью на пробке. И опять какой-то непонятный орнамент на печати. Эльф небрежно бросил ему золотой. Цена плохонькой человеческой рабыни. И моя зарплата за чёрт знает сколько. Надо разобраться в соотношении местной валюты всё же.

Я кивнул, ухватил бутыль покрепче в руку и поспешил выйти. На улице сразу свернул в подворотню, судя по запаху – используемую завсегдатаями в качестве уборной. Так, попробуем... Бутыль исчезла в инвентаре. Отлично! Попробовал вытащить обратно. Работает.

Я поплёлся обратно к жилищу палача, стараясь идти ровно. Не то, чтоб я напился вдрызг, что там в паре литров пива пить-то. Но всё же трезвым как стекло не назвался бы. А ведь даже не знаю, рабочий день у меня сегодня или нет.

Джонаса не было дома. Кажется. Дверь в его комнату оказалась заперта, в отличие от входной. Но тут и брать-то было нечего, разве что мою постель с клопами и ночной горшок под ней. Ну, котелок с очага ещё. Однако дураков, чтоб грабить жилище палача, прямо возле тюрьмы, не водилось. Может, уже перевелись.

Я ещё раз перетряхнул постель. Даже запихивал бельё в инвентарь и проверял. «Матрас, 1 шт.». И никаких клопов. Может, просто паук пробегал... Я решил не параноить и завалился в койку. После сытного завтрака и выпивки нет ничего лучше, чем немного вздремнуть. Хотя нет, поваляться в койке с девкой было бы лучше. Но на что денег нет, того нет.

– Подъём.

Я приоткрыл один глаз и уставился на Джонаса. Эх, надо бы и в свою комнату засов на дверь поставить. Может, я голым сплю, а? Правда, спал я одетым. И второй день ходил и спал в одной одежде. При этом, как ни странно, всё ещё не вонял потом.

– Обед? – поинтересовался я.

– Только завтрак и ужин, – разрушил мои надежды палач.

Вот вам и стол и кров. А как же трёхразовое питание? Я сел на кровати и почесал в затылке.

– Слушай, а шестьдесят медяков – это сколько от серебрушки? – задал я давно мучивший вопрос. – Я просто из деревни...

– Три четверти. Четверть урезал за предоплату, – не моргнув глазом, отозвался палач. – Осталось четыре монеты. На медяки посчитать сможешь?

Вот ведь ворюга! На двадцать монет меня таки обул. Это ж четыре пирожка с мясом. А то и шесть или даже семь, если сторговаться. Жлоб!

Так, если по восемьдесят медяков в серебрушке, наверное, столько же серебяных в золотом. По пять в месяц... Это мне шестнадцать месяцев на один золотой зарабатывать! Так, о чём он там спрашивал? А, да, умножить четыре на восемьдесят.

– Триста двадцать?

Джо кивнул.

– По восемьдесят каждый восьмой день недели. Если в первый день, то шестьдесят. Пошли.

Восьмой день недели? А всего их тут в неделях сколько? Что, тут у них восьмеричная система, что ли? Вроде пальцев по пять на каждой руке, так откуда тогда? Интересно, а месяцев в году тоже восемь или все шестнадцать?

– Куда идти-то? Работать?

Мысль о работе совсем не грела. Но вряд ли новичку доверят что-то большее, чем разогревать пыточные клейма или как там эти железки зовутся. Хотя всё равно, удовольствия мало.

– Нет. Начальство зовёт. Знакомиться изволит.

А кто у палачей начальство? Командир стражи? Судя по реакции орчихи, которая не рвалась ко мне в коллеги, немного сомнительно. Хотя будет забавно, если она-то и окажется начальницей. Но нет, не похожа. Вела себя не как командир.

– А мне знак дадут? Ну, этот, отличительный, – поинтересовался я.

– Да.

Эх, всё же Джонас не лучший собеседник. Видимо, запас разговорчивости на сегодня он уже исчерпал. Ну, ладно, может, начальство окажется более болтливым. Пусть хоть орёт на меня, лишь бы это информативно было.

– Ну, ладно, веди.

Я последовал за палачом. Благо идти оказалось недалеко. Казарма стражи расположилась возле той же стены, где и наше жильё, правее тюрьмы. Ну что ж, познакомимся с местным начальством.

Предположительный начальник оказался самой что ни на есть реальной начальницей. Всё-таки не встреченной мной орчихой, не бывает таких совпадений. Даже напротив – эльфийкой-полукровкой.

Правда, если бы не торчащие остроконечные уши, особенно сильно выделяющиеся из-за короткой солдатской стрижки, ни за что не заподозрил бы в ней нечеловеческое происхождение. Вообще, при виде капитана Ширам мне пришлось взять парочку своих шаблонов, и один порвать на мелкие-мелкие кусочки, а другой смять в комок и засунуть туда, куда никто никогда, включая меня, не заглянет. То есть, в носок левого сапога, а вовсе не в то место, о котором мог бы кто-то подумать, вздумай я озвучивать вслух эти свои метафоры, столь же образные, как котёнок с дверцей.