Элеонора была неглупа и наблюдательна, она сразу заметила интерес молодого человека к своей ученице — Мирабель Макнот. «Обмануть графа не получится, — думала она. — Так что придётся сделать вид, что я не замечаю его симпатий. А вот наивную дурочку — мисс Макнот — я вполне могу убедить в том, что граф — чудовище, злой и беспринципный негодяй, способный испортить жизнь юной и неопытной барышне!»

Приняв такое решение, мадемуазель Девернье не стала терять время и отправилась на поиски своей воспитанницы. Одна из учениц направила её в оранжерею. Там мадемуазель и застала девушку, поглощённую работой и своими мыслями. На лице Мирабель всё ещё алел румянец, а по губам иногда проскальзывала мягкая улыбка. «Похоже, обаяние графа не пропало даром, — желчно усмехнулась Элеонора. — Глупая девчонка уже мечтает о нём. Что ж, я преподнесу ей горькое, но целительное лекарство».

— Мирабель, дитя моё, подойди ко мне, — самым своим ласковым голосом окликнула она юную труженицу. — Мне необходимо поговорить с тобой.

Мисс Макнот удивилась, увидев в оранжерее свою наставницу: обычно эта надменная дама не снисходила до визитов в помещение, где пахло сыростью и землёй. Сняв перчатки и фартук, Мирабель провела рукой по покрытому лёгкой испариной лбу и направилась к мадам. «Неужели случилось что-то плохое? Не заболела ли малышка, приехавшая в школу всего две недели назад — она так много плачет, особенно по ночам», — озабоченно думала Мирабель, встревоженная внезапным приходом классной дамы.

— Давай присядем, Мирабель, — ворковала между тем Элеонора. — Здесь тихо, и никто не помешает нам с тобой.

Они уселись на скамье у стены, словно две подруги, две сестры — старшая, умудрённая опытом, и младшая — наивная и доверчивая, нуждающаяся в руководстве и защите.

— Послушай, Мирабель, — начала мадам Девернье издалека. — Ты — моя лучшая ученица, и вся школа гордится тобой. Ты не только хорошо учишься — ты делаешь работу, которую кроме тебя, выполнять некому из-за бедственного положения школы. Думаю, однако, положение это скоро изменится благодаря новому попечителю — виконту фон Эссексу и его племяннику. Пока же я хотела бы, чтобы появление в нашем замкнутом мирке молодого и интересного мужчины — графа Нортгемптонширского — не привело к трагическим последствиям. Тебе, Мирабель, никогда раньше не приходилось так близко сталкиваться с мужчинами. Так знай, девочка, что вас, юных и наивных, неспроста скрывают и прячут от них. Мужчины коварны и опасны, они способны погубить жизнь честной девушки и принести ей много горя. Граф Остин Трампл — известный светский лев, повеса и сердцеед. Он знал много женщин и научился очаровывать и обманывать их. Будь осторожна, Мирабель, не доверяй графу, его ласковым словам и нежным взглядам. Помни: я не хочу, чтобы ты стала очередной его жертвой! Надеюсь, ты прислушаешься к моим словам, крошка?

— Да, мадемуазель, спасибо, мадемуазель, — пролепетала побледневшая девочка.

Довольная произведенным эффектом, мадемуазель Девернье встала, подхватила подол своего не к месту пышного платья и удалилась. Печальная и задумчивая, Мирабель осталась сидеть на скамье.

«Неужели это правда, неужели граф — действительно такое чудовище, каким предстаёт со слов мадемуазель? — думала Мирабель. — В это трудно поверить, но в воскресных проповедях пастор так же предупреждал нас об опасности и призывал не доверять мужчинам. Так значит, слова мадемуазель — правда? Лорд Трампл показался мне таким добрыми благородным! Да и к чему ему обманывать меня? Я ведь простая бедная девушка, а не одна из светских красавиц, которые, как я поняла со слов мадемуазель, нравятся графу. Что ж, я, конечно, буду осторожна с ним», — решила девушка и вернулась к своей работе.

Но работа не спорилась в её руках, а на лице её вместо улыбки застыло задумчивое и печальное выражение.

***

Остин вернулся из поездки только вечером. Усталый и голодный, он был, тем не менее, весел, потому что предвкушал не только обильный тёплый ужин и беседу с любимым дядюшкой, но и новую встречу с малышкой Макнот (именно так уже называл мысленно граф юную ученицу). Переодевшись в своей комнате и заглянув к виконту, Трампл спустился в кабинет, чтобы выпить вечерний стаканчик бренди и дождаться ужина.

Пока он помешивал угли в камине и наливал себе выпить, раздался стук в дверь и после его слов «Входите, пожалуйста!» в кабинет вошла мисс Макнот с подносом, уставленным снедью. Изобразив вежливый полупоклон, девушка молча, не поднимая глаз, прошла к столу и начала расставлять на нём принесенную еду. Граф, оживившийся было при её появлении, заметил её сдержанность и замедленные движения и постарался успокоиться.

— Чем Вы угостите меня, мисс Макнот? — попытался завязать он беседу. — Я весь день провёл в седле и жутко проголодался! А как Вы провели день?

Мирабель покорно отвечала, что на ужин принесла отбивные с отварным картофелем, и что день прошёл неплохо, но в голосе не было той живости, а во взгляде — открытости, которые так понравились графу утром. Девушка была весьма сдержанна и холодна. Это огорчило Остина. «Похоже, маленькая дикарка, выросшая в изолированном женском коллективе, совсем смущена и напугана моим обществом, — оправдывал он про себя её внезапную холодность. — Надо дать ей время привыкнуть к тому, что теперь придётся общаться не только с женщинами». Тем временем мисс Макнот, расставив посуду, устремилась к дверям.

— Куда же Вы, Мирабель? Вы разве не составите мне компанию, пока я дожидаюсь господина виконта? — в голосе графа девушке послышалась мольба и даже обида.

— Извините, Ваше сиятельство, однако молодой незамужней даме неприлично находиться наедине с незнакомым мужчиной, — непреклонно ответила она и, ещё раз почтительно поклонившись, ушла.

Граф Трампл проводил её задумчивым взглядом. «Нет, тут что-то не так, — пронеслось у него в голове. — Ну не могла же она так измениться за те несколько часов, что я был в отъезде! Утром она смотрела на меня хоть и смущённо, но смело и открыто! А теперь?! Она еле двигается, и совсем не смотрит на меня! Словно само моё присутствие ей неприятно!»

Настроение было испорчено, и даже оживлённая беседа со старым виконтом не смогла отвлечь Остина от грустных мыслей. Отправившись в спальню, Остин ещё долго не мог улечься, — раздумывал над поведением Мирабель и пытался решить, как же теперь вернуть её расположение.

В последующие дни граф помогал виконту решать хозяйственные вопросы и разбирать бумаги. Мисс Макнот всё так же подавала мужчинам на стол, но оставалась холодной и сдержанной с графом, несмотря на все его добрые слова и ласковые взгляды. Зато мадемуазель Девернье не оставляла Трампла своим вниманием. Она сопровождала его в обходах школьной территории, приглашала на свои уроки и напрашивалась на совместные обеды и чаепития. Её навязчивость несколько раздражала Остина, но он был слишком хорошо воспитан, чтобы без видимой причины оттолкнуть женщину, проявлявшую столько заботы.

Однако мысли молодого человека были заняты только юной мисс Макнот. Остин не раз наблюдал, как Мирабель заботится о младших девочках, играет с ними и читает им книжки. В эти минуты она была такой, какой он увидел её в первый день знакомства: весёлой, открытой и энергичной. Малышки тянулись к ней, как тонкие ростки тянутся к солнцу — и она согревала их, лишённых материнской ласки.

Как хотелось графу, чтобы хоть капельку этого тепла, хоть маленькую толику своей любви она подарила ему. Однако какая-то бесплотная тень встала между ними. Остину было досадно, тоскливое настроение всё чаще посещало его. Чтобы хоть немного отвлечься, он стал совершать длительные конные прогулки.

В воскресенье, пользуясь выходным, Остин заехал особенно далеко. Возвращаясь к школе, он проезжал невдалеке от реки, огибавшей близлежащий холм. Когда он подъехал к воде, чтобы дать вороному напиться, то услышал девичьи голоса в рощице у излучины. Привязав коня к дереву, несколько проголодавшийся граф побрёл на эти звуки, надеясь встретить местных поселянок и купить у них хлеба и молока.