Солнце уже скрылось, давая знать о себе лишь лиловым сиянием на крае небосклона, когда далеко впереди, наконец, показалась небольшая деревушка. Ещё час ходьбы — и граф оказался на её окраине. Почти во всех домах уже спали, и лишь в одном окошке мерцал неясный свет. Приблизившись, Остин рассмотрел ветхую от древности лачугу — ибо домом назвать это строение было невозможно.

Привязав вороного, Трампл постучался у дверей. Двери отворились сами — от прикосновения руки графа. «Входите, Ваша светлость», — услышал он дребезжащий старческий голос. В горнице, чистой и благоухающей ароматами сушёных трав, его встретила такая же древняя, как и её домишко, старуха.

— Откуда Вы знаете, кто я? — ступая через порог, спросил удивлённый Остин.

— Есть вопросы, молодой человек, — проскрипела старуха, — ответы на которые лучше никогда не узнать. Сегодня ты уже убедился в этом. Вон там, в углу, ведро с родниковой водой. Ты можешь умыться и напоить своего коня. А я пока состряпаю ужин своему знатному гостю.

— Не знаю, кто Вы, добрая женщина, но всё равно благодарю Вас.

— Погоди благодарить, сынок. Я ворожея. Но местный люд кличет меня ведьмой. Я знаю, что ты заблудился, и дам тебе приют на ночь. Иди же, и напои бедное животное.

Остин, набрав воды, вышел во двор. Пока он умывался и рассёдлывал вороного, старуха приготовила ужин.

— Садись, отужинай, твоё сиятельство. Не бойся, я-то не отравлю. Не по мне это — жизни губить, хоть звериные, хоть человеческие. То, что случилось с тобой сегодня — это ещё не беда. Помиришься ты со своей возлюбленной, завоюешь её сердце, как же иначе? — тут старая ведьма рассмеялась хриплым каркающим смехом. — Что ж ты думаешь, не вижу, что ли? Ты мужчина знатный и благородный, сердце у тебя чистое и мысли светлые. Ты уж, было, совсем очаровал свою голубку, да вмешалась другая женщина. Берегись её, граф! Много в ней зла, слишком много! И всё кругом она этим злом отравляет. Любимая твоя простит тебя — мягкая она и отходчивая. Только нависла над ней опасность, и от тебя, сынок, зависит: спасёшь ты её или нет.

Кряхтя, старуха поднялась и скрылась в тёмном углу. У Остина нарастало чувство, что всё происходящее — лишь сон, бред его воспалённого разума. Трампл даже ущипнул себя за руку, но видение не рассеялось. Повозившись, старуха вернулась к огню.

— Вот, возьми, — протянула она ему склянку с притёртой крышечкой, наполненную тёмной жидкостью. — Носи её всегда с собой. Придёт время — сам узнаешь, как ею воспользоваться. Помни, граф, что я тебе сказала.

Снова поднявшись, ворожея прошла к широкой лавке и стала стелить постель.

— Прости, твоё сиятельство, пуховых перин у меня нет, так что будешь спать, как простой крестьянин. Ложись, а я приберу со стола.

Остину казалось, что он никогда не уснёт в этой старой скрипучей лачуге под неясное бормотание старой женщины. Но стоило ему прилечь, как сон сморил его, окутав туманом забытья.

Очнулся Трампл под утро, свежий и отдохнувший. Он сам удивился ясности своего сознания и остроте восприятий. Казалось, мир зазвучал новыми, доселе неслыханными нотами и заиграл ранее не виданными красками.

— Что, выспался? — раздался от дверей знакомый каркающий смех. Ох, и силён же ты спать, сынок. Однако вставай, пора тебе ехать. Дядюшка твой скоро людей в поля погонит — тебя искать.

От этих слов Остин вскочил, словно ужаленный.

— Бедный старик! Я ведь не предупредил его! Хорош же племянничек, так пожилого человека волновать.

— Ты давай, граф, садись, молока выпей. Разговоры мы с тобой вчера разговаривали, а сегодня недосуг мне.

— Не знаю, чем отблагодарить тебя, добрая женщина. Вот разве что… — не задумываясь, Остин снял перстень со своего пальца и протянул старухе.

— Дорогую вещь отдаёшь, граф. Не пожалеешь потом?

— Скорее пожалею, если отвечу чёрной неблагодарностью на Вашу заботу.

— Что ж, достойный ответ. А теперь езжай, сынок. Тут уж недалеко.

Ворожея указала Трамплу направление и объяснила, где и куда поворачивать.

Виконт фон Эссекс, весь вечер напрасно прождавший Остина, направился в его покои. Не обнаружив там никого, виконт вышел во двор, где старый привратник и доложил ему, что «его светлость изволили взять коня и умчаться, словно за ними гнались все черти преисподней». Антуан не на шутку встревожился. Всю ночь провёл он без сна в покоях племянника. Поутру, отчаявшись, старик отправил на поиски всех мужчин, работавших в школе, и даже внука привратника, который помогал на конюшне.

Избавленная, наконец, от успокаивающих микстур доктора, Мирабель встретила это утро в полном сознании. Услышав шум во дворе, она обратилась к Эмили, сидевшей у окна:

— Что там случилось, что за шум?

— Не знаю, Мирабель. Похоже, господин попечитель чем-то сильно расстроен. Хочешь, я сбегаю, узнаю, что случилось?

— Да, Эмили. Ты можешь идти. Только бегать не надо: это не пристало юной леди, — ласково пожурила она малышку. — Было бы здорово, если бы ты прихватила для меня на кухне чашку молока и ломтик хлеба.

— Конечно, Мирабель! — и девочка умчалась.

Через несколько минут она вернулась, нагруженная подносом, на котором стояли миска с ячменной кашей, чашка кофе, кувшинчик со сливками и плошка с мёдом. На отдельной тарелочке лежала свежая, ещё горячая булочка с малиной.

— Зачем так много, Эмили? — воскликнула Мирабель.

— Доктор Деркер приказал, чтобы Вас хорошо кормили, мисс Макнот. — Малышка, как заворожённая, смотрела на булку с малиной. Мирабель усмехнулась, заметив это.

— Я всё равно не съем так много. Мне нужна помощница. Давай-ка, крошка, съешь эту булочку, а господину доктору мы ничего не скажем! — предложила она.

Ребёнка долго уговаривать не пришлось. Усевшись в кресло, девочка принялась жевать сдобу и делиться добытыми новостями.

— Ты представляешь, Мирабель! Говорят, господин граф пропал!

— Как это — пропал? — не поверила мисс Макнот.

— Ха, вот так вот! Сел вчера на своего вороного и умчался неведомо куда. До сих пор не вернулся. Господин попечитель всех мужчин на розыски отправил, — от удовольствия Эмили болтала ножками.

— Странные существа эти мужчины. Совершают поступки, которым нет никаких разумных объяснений, а потом пытаются исправить содеянное — не менее нелепыми способами, — задумчиво проговорила девушка.

— Скажи, Мирабель, ты не любишь господина графа? — посерьёзневшим голоском спросила девочка.

— Почему ты так решила, детка? — искренне удивилась Мирабель. — Господин Трампл — уважаемый и щедрый человек. Он очень много делает для нас, для нашей школы. Как я могу не любить его?

— У тебя очень холодный голос и равнодушный взгляд, когда ты говоришь о нём, Мирабель.

— Ты очень наблюдательна для своих лет, Эмили. Из тебя выйдет хорошая наставница! — засмеялась мисс Макнот.

Позавтракав, она взяла книгу и погрузилась в чтение.

Тем временем поиски исчезнувшего графа продолжались. Мужчины, взяв с собой запас еды, ушли в поля. Изнервничавшийся виконт почувствовал себя совсем плохо и вынужден был отправиться в свои покои, чтобы прилечь. Не в силах уснуть, Антуан раздумывал, что можно ещё предпринять и у кого искать помощи.

Однако к полудню граф Трампл явился сам. Поскольку мальчишка-грум отсутствовал, Остину пришлось самому позаботиться о своём вороном. Пока он рассёдлывал коня, младшие девочки, обнаружившие его появление, разбежались по всей школе с этой радостной вестью.

Таким образом, появление племянника не стало для фон Эссекса неожиданностью. Не в силах встать, он с укоризной взглянул на вошедшего молодого человека:

— Если ты желал моей смерти, Трампл, то мог бы найти более простой и безболезненный для меня способ, — вместо приветствия заявил он.

— Прости, прости ради всего святого, дядюшка Антуан! — взмолился Остин, вставая на колени перед ложем виконта и целуя его холодную дрожащую руку. — Я сам не помнил, что творил, это было затмение какое-то!