— Значит, решено, дядя. Я отправлюсь к госпоже Мейплстон, но вначале мне придётся посетить моё имение: там возникли неотложные дела, требующие моего присутствия.

— Итак, дорогой мой племянник, мы с тобой обо всём договорились. Крепись, ибо я предчувствую, что тебе предстоит немало хлопот и испытаний, но я уверен: ты выйдешь из них с честью!

Оставшись один, граф занялся приготовлениями к отъезду. Виконт же, верный своему слову, направился в кабинет и взялся составлять письмо к бабушке Мирабели.

«Уважаемая госпожа Мейплстон, — писал он. — Сим письмом рекомендую Вам моего племянника, пятого графа Нортгемтонширского, Остина Трампла. Этот достойный молодой человек имеет хорошее воспитание и образование. Его финансовое положение устойчиво. За его порядочность и благонадёжность я готов поручиться своей честью. Мистер Трампл имеет к Вам дело столь деликатного свойства, что я не решаюсь говорить о нём в письме. Покорнейше прошу Вас принять и выслушать моего племянника, ибо Ваша встреча может иметь большое значение в его жизни и в судьбе Вашей внучки — мисс Мирабель Макнот.

С почтением,

Виконт Антуан фон Эссекс».

Встреча на ярмарке

Октябрь месяц близился к концу. Урожай с полей был собран. В Девон, расположенный в долине Дин Борна, со всех окрестных земель стекались крестьяне, желавшие продать плоды своих трудов, торговцы, бродячие певцы и циркачи. Город готовился к ярмарке.

Наставницы, придержавшие часть своих доходов, ходили в приподнятом настроении, предвкушая поездку и разнообразные удовольствия, ожидавшие их в Девоне. Мирабель, памятуя об обещании, данном ей госпожой Девернье, тоже надеялась побывать там. Доктор Деркер, узнав о её желании, посчитал, что девушке полезно будет развеяться и отвлечься от тягостных дум, по-прежнему не оставлявших её.

Поскольку отъезд графа был назначен на этот же день, виконт фон Эссекс почёл за лучшее разрешить мисс Макнот эту поездку. Памятуя о бурном темпераменте племянника, он опасался, что Остин попытается перед отъездом встретиться с девушкой, и тем самым оттолкнёт её ещё больше. Итак, поездка была решена!

Наступил воскресный день — пасмурный и прохладный. Дамы, с вечера собравшие всё необходимое, торопливо съели завтрак, накинули тёплые шали и уселись в простую крестьянскую телегу, запряжённую чалой кобылкой. Мирабель, никогда ранее не имевшая собственных карманных денег, да и не нуждавшаяся в них, сейчас с некоторым волнением сжимала кошелёк, в котором лежали пять фунтов, по меркам девушки — целое богатство.

Возница щёлкнул кнутом, телега тронулась. Перед глазами притихших женщин медленно поплыли картины осенней Англии: низкое, набрякшее влагой синевато-серое небо, жёсткие пожелтелые поросли вереска вдоль дорог, облетелые кусты и деревья, стволы которых поблёскивали от мелкого косого дождика, грустные стада коров, подбирающих на выгонах последние зелёные травинки…

Дорога была не слишком дальней, так что утомиться однообразием этих картин Мирабель не успела. Да и не казались они однообразными девочке, выросшей за высокими монастырскими стенами и почти не знавшей внешнего мира. Когда же перед глазами путешественниц встали первые, самые бедные домишки окраин Девона, все женщины радостно и возбуждённо загомонили:

— Смотрите, мисс Макнот, — восклицала госпожа Флэминг, — вот в том домике, с синими воротами и железным сапогом над крылечком — лавка обувщика! У него можно заказать зимние сапожки, и совсем недорого!

— Да, а вон там, — вторила ей мисс Уоткинс, — лавка пекаря. Он печёт нежнейшие пирожные и ароматную сдобу! Ах, как я хочу булочек с маком и свежих эклеров!

Тем временем телега въехала в город, трясясь на булыжниках мостовой, прогрохотала по узкой улочке и, наконец, выбралась на широкую круглую площадь.

— Приехали! — объявил возница и первым спрыгнул на землю. Вслед за ним спустились и дамы. Мисс Макнот, медленно поворачиваясь вокруг себя, с немым восторгом пыталась охватить взглядом богатые лавки и палатки, нарядную публику и разнообразные возки, телеги и даже кареты, запрудившие центр города.

— Мирабель, идёмте, и постарайтесь не отставать, иначе Вы потеряетесь! — мисс Флэминг подхватила девушку под руку и повлекла за собой. — Помните, мисс, в этой поездке я отвечаю за Вас, так что не подведите меня, милая!

— Не волнуйтесь, мисс Флэминг! Я буду следовать за Вами, как нитка за иголкой, — пообещала Мирабель.

— Вначале мы пройдём к торговым рядам, сделаем покупки, а затем можно будет подойти к циркачам и скоморохам, — заявила мисс Уоткинс.

Все остальные признали разумность такого предложения.

Рассудив, что поесть можно и в школе, Мирабель решила все свои деньги потратить исключительно на серьёзные покупки. Она приобрела себе новую тёплую шаль, затем, не удержавшись — недорогие перчатки в тон. Для вышивания девочка выбрала набор тонких ниток нежных пастельных оттенков. Для работы в оранжерее — ещё одну пару нитяных перчаток. В лавке ювелира её внимание привлекла небольшая, но очень красивая брошь. Эта изящная вещица была очень похожа на ту, которую видела Мирабель на платье своей бабушки, ранее регулярно навещавшей внучку. Камешки играли всеми своими гранями, и, несмотря на пасмурную погоду, нежно светились фионитовым и аквамариновым сиянием.

— Сколько стоит эта брошь? — мисс Макнот с надеждой взирала на ювелира.

— Для Вас, милая леди, — хитро подмигнул он в ответ, — всего полтора фунта.

Полтора фунта? Но на эти деньги можно купить ещё несколько катушек ниток для вышивания вместе с пяльцами и набором игл! А уж хлеба и молока, купленных на эти деньги, хватило бы, чтобы накормить завтраком весь старший класс! Мирабель печально покачала головой и отступила. Нет! Она не может позволить себе такую растрату.

— Погодите, милая леди, — окликнул её ювелир. — Разве Вам не хочется взять в руки эту вещицу? А примерить её к Вашей чудесной новой шали? Поверьте, эта милая безделушка чудесно оттенила бы нежный цвет Вашего лица и свежесть Вашего сочного ротика!

Смущённая некоторой фривольностью незнакомого мужчины, Мирабель, однако, не смогла устоять перед соблазном. Протянув ладонь, она приняла из его рук заветную брошь и приколола её у горла. Заглянув в маленькое карманное зеркальце, поданное ей торговцем, девочка ещё больше расстроилась: вещица была ей действительно к лицу. К тому же, у Мирабели никогда ещё не было собственных украшений.

— Почему Вы такая грустная, юная леди? — поинтересовался ювелир.

— Мне очень нравится эта брошь, — отвечала мисс Макнот. — Однако я не могу себе позволить купить её: у меня осталось чуть более фунта.

— Я уступлю Вам, красавица! Покажите, сколько у Вас осталось?

Позволив себя уговорить, Мирабель отдала торговцу последние монетки и бросилась догонять своих наставниц, направлявшихся к рядам циркачей. Неожиданно перед её лицом оказался чёрный лошадиный бок и мелькнул чёрный сапог со шпорами.

— Осторожнее, мисс! — услышала она до боли знакомый голос и подняла покрытую новой тёплой шалью голову.

— Это Вы, Ваша светлость? — удивилась она.

— Это Вы, Мирабель? — не менее потрясённый, едва не упал со спины вороного граф. — Что вы делаете здесь одна? Кто позволил Вам явиться здесь без сопровождения? Это может быть опасно!

— Единственная опасность, которую я видела пока что на этой ярмарке — это Вы, господин граф, и Ваш вороной! — парировала девушка. — Я здесь не одна, а с группой наставниц. И, с Вашего позволения, мне бы хотелось догнать их.

— Погодите, Мирабель. Всего пару мгновений! Я сегодня здесь не только потому, что провожаю доктора Деркера, в услугах которого Ваша школа больше не нуждается. Мне так же необходимо уехать, и я хотел попрощаться с Вами. Вы были так добры ко мне, ваша улыбка согревала мою душу. Неужели сейчас у Вас не найдётся хотя бы нескольких добрых слов для Вашего несчастного друга?

— Я не знаю, Ваше сиятельство, о каких несчастьях Вы говорите, — отвечала мисс Макнот, — но я, без сомнения, очень ценю Вашу заботу и Вашу помощь, оказанные нашей школе. Позвольте пожелать Вам доброго пути, господин Трампл.