«Что он делает с неправильными солдатами? – задумался Алекс. – Куда мы направляемся?» Ему показалось более достойным не суетиться и не задавать вопросов. Он в любом случае узнает.

Они поехали к холмам на восточной стороне долины, а потом – наверх по извилистой тропе в холмах. Когда они растянулись по тропе в цепочку, Алекс заметил, что рядом с князем едет придворный в черном. Он подумал, это тот молодой человек, который столь элегантно конвоировал Сесилию. Потом Алекс опустил взгляд в долину, на громадный дворец с висящим над ним красным зимним солнцем и заинтересовался, увидит ли его когда-нибудь снова.

Они проехали не слишком далеко. Через полмили медленной езды по заснеженным плоскогорьям, князь отдал приказ остановиться. Солдаты тут же разделились и немного отъехали, пока Алекс, князь и обходительный лорд Арбард не оказались в центре широкого круга. Вокруг не было видно ничего, кроме заснеженных холмов. Алекс посмотрел на князя и заинтересовался, что будет дальше.

К его удивлению, князь улыбнулся.

– Что ж, – произнес он. – Я так понимаю, ты мало что знаешь об искусстве фехтования.

– Да, – озадаченно ответил Алекс. – Я едва могу отличить один конец меча от другого.

– А я, – сказал князь Эверард, – всегда плохо дрался на кулаках.

Алекс понял, что сейчас произойдет.

– Но ты не можешь убить меня мечом, – сердито сказал он. – В кулачном бою люди не умирают.

– Мало, почти никогда, редко – или, по крайней мере, не сразу, – вдруг вмешался лорд Арбард.

– Помолчи, Хьюго, – велел князь. – Я знаю, сражение на мечах может быть опаснее, особенно с пришельцем из Внешнего мира, поэтому я пытался придумать другой способ сражения, в котором мы были бы более равны. Ты умеешь бороться?

Алекс стиснул зубы, чтобы не дать челюсти упасть от изумления. Он умел бороться. В те дни борьба была популярным спортом в деревне.

– Да, – ответил он, – но не очень хорошо. Я слишком легкий, чтобы быть хорошим борцом.

И подумал: «Но мне придется попытаться. Будучи настолько больше, он в два счета меня одолеет».

Князь окинул его взглядом:

– Этого я и боялся. И единственная альтернатива, которая пришла мне в голову – сражаться на шестах. Это ты можешь?

– Да, – ответил Алекс, более, чем когда-либо, изумленный щепетильностью мальчика. – Да, я умею пользоваться шестом.

На самом деле, он считал себя настоящим бойцом. Они с Недом Гатли почти каждую неделю устраивали дуэли, и Алекс побеждал чаще Неда. Единственное – он жалел, что так сильно замерз. Для шеста нужны теплые влажные руки.

Князь, похоже, пришел в восторг.

– Значит, ты согласен?

– Да, согласен.

Князь тут же спешился. Алекс спускался дольше из-за того, что замерз. Лорд Арбард тоже сошел с лошади, держа два деревянных шеста. Князь расстегивал плащ. Алекс неохотно сбросил накидку и расстегнул куртку.

– А теперь, – сказал князь, – я возьму реванш. Вот увидишь.

– Еще чего, – ответил Алекс и начал ритуал плевания на руки – действительно необходимый ритуал, когда кругом снег, понял он.

Вдруг князь сердито вскинул взгляд:

– Назад, вы. Я приказал держаться в стороне.

Солдаты надвигались на них, медленной трусцой подъезжая ближе. Их будто бы стало больше в два или три раза. Алекс видел, как князь и лорд Арбард обменялись встревоженными взглядами и положили ладони на эфесы мечей. Потом они трое оказались окружены плотным кольцом людей и лошадей, и среди них на фоне красного солнца неясно вырисовывалась дородная зловещая фигура нового графа Герна.

Алекс встал близко к князю и юному лорду. Странным образом он чувствовал себя на их стороне – естественно, он встал бы на чью угодно сторону, лишь бы не на сторону графа Герна. По тому, как граф смотрел на них троих, он понял: то ужасное, чего он боялся, наконец, произошло. Интересно, был ли он когда-нибудь в жизни испуган больше, чем сейчас? Бывало, ожидая порки от Джозии, он считал, что ему страшно, но это было ничто по сравнению с нынешним страхом.

Князь и его друг тоже испугались. Они не подали виду, но Алекс чувствовал, почти обонял, что они испуганы не меньше него. Однако заговорил князь твердо и четко, будто был лишь слегка раздражен:

– Что такое, Тауэрвуд? Вы обещали заниматься своими делами.

Граф рассмеялся:

– Правда, ваше высочество, но, когда дело дошло до суда, я обнаружил, что не могу позволить вам вот так нарушать ваши собственные указы.

Князь Эверард сердито вскинул подбородок, однако его лицо сильно покраснело.

– Я…

– Никто, – сказал граф, – не должен выезжать, если только речь не идет о неотложнейшем деле, пока с Нового Года не пройдет неделя. Вы выехали на десять дней раньше, мой лорд.

Князь Эверард потерял самообладание, как в тот раз на острове. При виде того, как он топает и потрясает кулаком, Алекс заподозрил, что он частенько так делает.

– Вы, жирная подлая жаба! Очень хорошо, я нарушил указ, но разве я не князь? Разве нет у меня власти создавать и нарушать любой закон в стране?

И так далее.

Пока князь бушевал, граф с вялой фальшивой жалостливой улыбкой качал головой. Никогда еще Алекс так не ненавидел улыбку. Заметив ее, лорд Арбард взял князя за локоть, попытавшись его успокоить. Князь Эверард оттолкнул его и продолжил кричать на графа. Но вскоре его тоже встревожил этот сожалеющий взгляд. Он запнулся, заговорил спокойнее и нескладно закончил:

– Я не собираюсь уступать запугиванию, Тауэрвуд.

Тогда граф вздохнул и мягко ответил:

– Ах, ваше высочество, эти ваши приступы ярости стали вашей гибелью. Как все мы боялись, вы, в конце концов, сошли с ума. Здесь, – он обвел жестом ждущих солдат, – здесь сорок свидетелей.

Алекс, как и князь, в изумлении обвел взглядом солдат. Каждого будто выбрали за безжалостное жестокое лицо. В ожидании они сидели, держа в руках длинные копья и глядя вниз на стоявших в снегу троих людей без единого проблеска доброты или сострадания хоть на одном из сорока лиц.

– Чушь, – храбро ответил князь Эверард, но его голос дрожал. – Уходите, Тауэрвуд. Заберите с собой ваших людей.

– Конечно, – продолжил граф, – ни один сумасшедший не признает себя таковым. Этого следовало ожидать. Но уверяю вас, ваше высочество, вы безумны. Естественно, мы удержали вас от убийства пришельца из Внешнего мира, но, несмотря на все наши усилия, вы убили присутствующего здесь бедного юного лорда Арбарда.

– Что? – произнес князь.

Алекс заметил, как лорд Арбард, прикусив губу, перекрестился.

– Вы слышали меня, – сказал граф. – Давайте, ваше высочество. Доставайте меч. Убейте его.

– Я не стану этого делать! – воскликнул князь. – За кого вы меня принимаете?

– Вы говорите, – произнес граф, – что вы тот, у кого есть власть создавать и нарушать любой закон в стране. Но, – он засмеялся, – если вы не хотите убивать присутствующего здесь моего лорда, мне придется совершить ваше злодеяние вместо вас.

Алекс испуганно наблюдал, как он медленно вынимает меч.

– Куда вы раните его, ваше высочество? В сердце? В горло?

– Нет! – отчаянно прошептал лорд Арбард, наблюдая за красным отблеском солнца на мече графа.

Он начал вытаскивать собственный меч, но один из солдат быстро опустил острие копья и прижал его к запястью лорда Арбарда.

Тогда Алекс потерял самообладание. Он никогда не встречал ничего настолько несправедливого. Он не был уверен, что понимает половину из того, что происходит, но было предельно ясно, что юного глупого лорда в самом деле убьют.

– Прекратите! – крикнул он графу. – Как вы смеете!

Он бросился на высокую коричневую лошадь, подняв свою палку. К нему тут же опустились шесть копий, и его резко остановила холодная острая сталь возле горла. Граф спокойно склонился с седла и забрал у него шест.

– Ах, да, – произнес он. – Ты тоже безумен. Никто в этом не сомневается. Вижу, у тебя точно такой же темперамент, как у бедного Эверарда. А теперь прочь с моей дороги, мальчик.