— А излечение?! — воскликнул Кассад. — Колдун сказал, что ты вылечишься?

— Нет. Сказал только, что я смирюсь со своей немощью.

Тимон — лучший воин Правой войны! И такая незавидная судьба! Какая беда может быть хуже болезни? Хотя Тимон уже с ней смирился.

— И кроме того он сказал, он напророчил… — Тимон как будто не осмеливался выговорить что-то страшное.

— Дядя? — в нетерпении спросил Кассад.

— Он сказал, что увидит королевство Хисанн на своем веку!

Королевство Хисанн. Провозглашение его казалось решенным делом, а теперь отец мертв. Кем же оно будет создано, если провидец прав? Им самим — Кассадом? А если Кхиру ошибается…

Будь что будет! Он должен выполнить волю отца, укрывать его слова сродни предательству.

— Отец перед смертью кое-что прошептал, — сказал Кассад мрачным тоном. — Он шептал слабо, но я различил его слова. «Начни войну!» — вот что он велел мне.

Тимон взглянул на Тейта, потом наклонился к столу и посмотрел прямо в глаза Кассаду.

— Ты его наследие! Его настоящий сын! Смотря на тебя, я вижу Эссада в молодости! В моей спальне спрятаны два его первых указа. — Тимон горько усмехнулся. — Первые, они же последние… Один, весь замазанный кровью, — о создании королевства Хисанн, второй — о лишении Зартанга наследства. Указы короля, так и не ставшего королем. Знай, Кассад, всему королевству это неважно! Только прикажи, и мы с Тейтом поддержим любой твой поступок!

А он хотел, чтобы они решили сами или хотя бы подтолкнули его. Хотел бы сбросить с сердца тяжкую ношу…

Раздался стук в дверь — в гостиную прошел Нерк, его Кассад послал на верхнюю площадку Главной башни наблюдать за Слезой, как только пришел к дяде и узнал о посольстве. В руке оруженосца — приближающая труба, а на лице смесь нетерпеливости и смятения.

— Милорды, на реке показался корабль со стягом Маурирта!

Кассад выдохнул полной грудью. Дядя и Тейт боятся идти по пути отца. Они понимают — новая война будет намного кровавей и ожесточеннее прежней. Неужто ввергнуть народ в ее тяготы должен он?

Лучше обождать… Зартанг — лорд и он захочет выслушать послов. Кассад поднялся.

— Ладно, не будем спешить, вначале узнаем с чем приплыли колыбельные псы!

Кассад не собирался идти на пристань, чтобы встречать посольство. Пусть брат-лорд пресмыкается! Пора выяснить его отношение к давним врагам.

— Я навещу Зартанга. Расскажу о прибытии Маурирта и настою на том, чтобы переговоры состоялись сегодня же! Их требования мы выполнять не будем! Хорошо бы им сразу уплыть восвояси, а не ночевать под кровом моего отца.

Тейт тоже встал и пожал ему руку. Нерк оставил трубу на комоде и выскочил из покоев.

— Отлично, Кассад! — похвалил дядя. — Будь добр, призови моих носильщиков, я тотчас отправлюсь в главный чертог. Передай лорду, я жду всех там!

Кассад зашел в комнату для слуг, сказал им о желании дяди. Потом заскочил к себе — на уровень ниже, чтобы переодеться в парадное. Лерика вышивала, сидя у окна, еще более узкого, чем у дяди. Он менял одежду без челяди — торопился, и жена почувствовала неладное.

— Что произошло? — спросила она, отложив шитье.

— Маурирта. Их корабль скоро причалит.

— Ты… Ты не злись.

— Со мной все в порядке, — успокоил он жену, хотя ему было отнюдь не спокойно, и выйдя из покоев, зашагал в Главную башню.

Далеко Кассад не ушел. Навстречу спускался Зартанг, и они встретились прямо на лестнице.

— Хотел позвать тебя, брат. Корабль из Колыбели. Видимо еще одно посольство, — сказал Зартанг, прислонившись спиной к стене.

— Знаю. Гонец из Века прибыл этим утром.

— Вот как? Ты мог бы меня предупредить.

— Решил не беспокоить своего лорда, — не удержался от сарказма Кассад, но Зартанг не обратил на колкость никакого внимания.

— Я хотел бы…

— Мы с Тимоном решили, что переговоры лучше провести немедленно, и послам лучше убраться до ночи, — с нажимом произнес Кассад, оборвав брата. — Дядя уже ждет в чертоге, и я направляюсь прямо туда.

Полумрак залег на лестнице, ни дать не взять — медведь в берлоге, но Кассад увидел, как блеснули синевой глаза брата.

— Я хотел бы, чтобы ты вспомнил, чего добивался наш отец.

— Он думал начать войну! — высказал правду Кассад, чуть не добавив, что сделает то же.

— Верно, брат. Однако война — лишь средство, необходимая горькая пилюля. Через нее лорд-отец думал прийти к процветанию для всего нашего народа. Ты должен уяснить, это и моя цель!

Зартанг опять его поучает. По-прежнему считает, что он глуп!

— Вот оно как! Полагаешь, процветание возможно без свободы?

Не сказать, чтобы он сильно злился, нет. Он уже попривык к боязливости нового лорда, также как с детства привык к его высокомерию.

Зартанг оттолкнулся от стены, заложил руки за спину.

— Нет, — вдруг признал он правоту Кассада. — Но пойми! Мы не готовы! Хисанн не выстоять против Колыбели в одиночку! Ты же видел наше поражение в прошлый раз. — брат схватил Кассада за рукав. — Мы должны ждать подходящего времени. Времени, когда они станут слабыми. И тогда, я обещаю, мы нанесем удар!

Ждать. С Зартангом быстрее скончаешься… Кассад промолчал.

— Я прошу, не испорти переговоры, — тихо сказал старший брат.

— Пусть так, послы есть послы, им ничего не грозит, если они не обнаглеют больше, чем прошлогодний толстяк, — все-таки пообещал Кассад.

— Не обнаглеют. Я вскоре приведу их в зал.

Главный чертог — не очень вместительный, зато с высокими потолками и парой красивых колонн, украшенных затейливой резьбой. Дядя уже сидел за столом — тем самым, где при отце лежали карты, вырезанным в виде Слезы из ядовитого дерева тонка. Его темная сапфирового цвета поверхность, залакированная и гладкая, могла прослужить не один век. Кассад не помнил, кто из его предков соорудил большой стол.

Кассад уселся на первое место по правую руку от кресла лорда. Рядом дядя, а следующее место для Тэйта. Послы сядут напротив, значит, Мейду Хирунн и его зеленому юнцу-сыну придется довольствоваться дальними местами. Ха! Оттуда и в разговор-то не влезть, да и делать это чтецу незачем. Кассад почувствовал злость и решимость, мало ли что там просил его брат.

Тейт пришел вскоре, слуги Зартанга принесли кубки и вино. Друзья отца молчали, и он тоже — в главном чертоге у стен могут завестись уши. Ждали они не так уж долго — вздохов тридцать. Дверь отворилась вошел Зартанг, послы, Мейд, хорошо еще без своего отпрыска.

Их представили, послы сели напротив, а горбоносый чтец приютился четвертым на стороне Кассада. Естественно, Кассад даже не встал, лишь только кивнул угрюмо и издевательски взглянул на брата.

Впрочем, привлекал внимание не новоиспеченный лорд, а Иланна Маурирта, хотя и приезжавшая раньше. Золотистые волосы, большие серо-голубые глаза, совершенная, без единой морщинки кожа. Дочь тронувшегося умом короля выглядела лет на десять моложе своего возраста. Она непохожа на сводного придурковатого брата, присланного прошлый раз, как будто в насмешку. Но разницы нет, она Маурирта — не кобель, так сука из своры столичных псов!

Рядом с ней сидел муж, не очень-то видный и еще один знакомый Кассаду человек. Угос — личный повар и лекарь Кимирры. Полностью лысый, бритый, с большими оттопыренными ушами.

— Милорды, мы приносим соболезнования от моего отца короля Кайромона Шестого, от дома Маурирта и всего народа Колыбели! — мелодичным голосом сказала женщина.

Будь что будет! Отец… Он наблюдает за ним из далеких земель. И даже без этого, терпеть ее лицемерие сил нет!

— Мой отец хотел воевать с вами! — воскликнул Кассад, не дав брату-лорду и заикнуться. — Я очень сомневаюсь в искренности ваших соболезнований.

Он сжал пальцы на правой руке в кулак, а большой его палец ползал по фалангам, будто готовил их к бою.

Маурирта посмотрела прямо ему в глаза. Взгляд у нее спокойный, немного грустный.