Покои Тимона раньше строгие и аскетичные с приходом второй жены расцвели и помолодели. В гостиной, а дальше Кассад никогда не заглядывал, на стенах появились небесного цвета гобелены; одинокий стол возле сводчатого окна получил в компанию комод и шкаф для платья. Дядя любил читать за этим столом из горной сосны, подставляя волосы легкому ветерку, дующему из оконной щели. Точь-в-точь, как сегодня, когда они опять собрались поговорить о насущных делах.

Тимон сидел напротив, и Кассад жалел его, пусть даже против воли. Измученное безбородое лицо — все в морщинах, заостренные скулы, впадины под глазами. Или от принятого на себя яда или от природы болезни, а может из-за смерти дорогого брата Тимону стало намного хуже. Он перестал ходить — говорил, что ноги стали бесчувственными и не слушают его, словно чужие. На совет к Зартангу дядю доставляли в носилках, чего он стеснялся, поэтому его или приносили задолго до начала в пустой зал, или он отсиживался в своих покоях до последнего, опаздывая на заседания. Но его ум по-прежнему отточен, будто стило для письма. В уме Тимона Хисанн Кассад и Тейт постоянно нуждались.

Именно к дяде, а не к новому лорду заглянул гонец первым делом. Он прискакал на сменных лошадях поздним утром, торопясь опередить столичный корабль. Нарочный прибыл от тучного лорда Анида Зату — сюзерена Индигова Века. Не то чтобы вести неожиданные, просто очень быстро заявилось новое посольство. Не успел прах отца рассеяться по реке — и, посмотрите-ка, слетаются падальщики!

Кассад чувствовал затаенную ярость — знал, что последние слова короля Хисанн, обращенные к нему, были не просто словами. Отец не давал напутствие, не советовал и, тем более, не говорил в беспамятстве. Он отдавал последний приказ и при кончине жаждал его исполнения. Отец следит за ним издалека, он по-прежнему управляет Кассадом! «Начни войну!» — вот что он завещал ему — младшему сыну.

— Посольство возглавляет Иланна Маурирта. Женщина, — оповестил дядя Тимон. — Она уже приезжала в Скит, и она — не Кимирра.

— Разницы небольшая, — пробурчал Тейт. — Она выразит соболезнование, а потом начнет требовать корабельный лес. Я слышал у Маурирта не хватает новых кораблей для их странствия.

— Вряд ли Иланна будет настаивать на выплате дани. Они не осмелятся. — Дядя Тимон подпер голову обеими руками. — Не говоря уже о том, что дерево перед постройкой корабля должно высохнуть, а времени у Колыбели мало. Ко дню отплытию успеют просохнуть лишь деревья тонка, а не наши сосны, дубы или ясени.

— Тогда они попросят еды для экипажей, — продолжал Тейт и дядя что-то ответил ему.

Отец всегда наказывал Кассаду быть откровенным с близкими. А кто для него ближе сидящих за столом людей? Только Лерика… Возможно еще Марка?

Он шумно вздохнул, привлекая внимание к себе.

— Со дня смерти лорда Эссада меня гложет одно подозрение! Каким образом зеленозуб оказался в зале? А если кто-то принес и подкинул его? — Кассад сжал зубы так, что под щеками заходили желваки и выдавил, наконец, обвинение:

— А если злодеяние совершил мой брат?

— Или кто-нибудь из его людей, — поддержал Кассада Тейт, а он понял, что напрасно задержался со злыми помыслами.

— Нет. Зартанг труслив, и мы знаем его с детства. Он не убийца, — не согласился Тимон, потерев скулы и лоб. — Кроме того, в тот вечер я прибыл в зал одним из первых, когда столы еще пустовали. Женщины привели меня, и я уселся на место. Не хотел, чтобы наши воины видели меня слабым.

Однако слуг, накрывающих столы для пира, в Зале Чтений находилось предостаточно. Кассад хотел поспорить дальше, но Тимон словно прочитал его намерения.

— Зеленозуб опутанный. Он любит чистую воду. Морскую воду, не пресную! Иногда аспид заплывает в дельту, очень редко дальше вверх по реке. Немыслимо, чтобы он проплыл по Слезе в такую даль — до Скита, и совершенно невозможно для этой змеи проползти через грязь илистой протоки по своей воле! А ведь ей понадобилось еще скрытно залечь в зале!

— Вот видишь, — сказал Тейт своим низким басом, — змею подбросили.

Тимон отрицательно покачал головой.

— Я не верю. Зеленозуб — пугливый гад! Он никогда не нападает первым. Допускаю, брат мог наступить на него, однако не меньше рисковал бы и сам Зартанг, посаженный рядом. Пронести змею и подложить ее на виду у слуг? Подумай, Тейт! Повара не просто ставили яства, они приносили стулья, постоянно ходили вокруг да около. Рискованно подкладывать змею так нагло!

— Ее принесли туда загодя, — предположил Кассад. — Ночью кто-то пробрался в зал и подбросил!

— И потом она лежала все Чтения дожидаясь своего шанса?! — Тимон усмехнулся. — И укусила не куда-нибудь, а прямо в вену! Не старайся объяснить убийство любым путем, племянник. Я не знаю виновен ли Зартанг или нет. Но я догадываюсь, что именно там произошло!

— О чем ты говоришь, дядя? — совсем запутался Кассад.

— Произошло нечто другое… — молвил Тимон в раздумьях. — В горах, недалеко от Жаркого Предгорья живет один отшельник. Его зовут Кхиру! Хотя я не знаю настоящее имя у него или выдуманное. Он очень стар! И он знает темное искусство!

— Магия! — воскликнул Тейт. — Я помню, я присутствовал, когда этого человека изгнал из Скита твой отец.

— Да. Магия. О ней не принято говорить. Чтецы отрицают любое вмешательство Неизвестного Бога, кроме ниспослания пророков. Спорить с ними недопустимо. А я вам скажу наедине, в этой комнате! Наша жизнь темна и разнообразна, боюсь, иногда в ней происходит что-то необъяснимое!

Кассад слышал о магии. Люди часто рассказывают, что к ним приходят лжепророки, призраки и чудовища из древнего прошлого. Колдовством объясняют внезапные смерти, неурожай и другие беды. Даже лорды Хисанн, его предки объясняли поражения в битвах происками чуждых богов и заклинаниями вражеских магов. А если Неизвестный Бог и вправду допускает магию?

Кассад встряхнулся. Он воин! Не его дело объяснять волшебство и копаться в запрещенных свитках. Он научен честно побеждать мечом, а не пользоваться втайне темной магией. Что он может знать?

— О магии толкуют в народе и в старых легендах, от которых у нас даже книг не осталось!

— Да, — вновь подтвердил Тимон. — Чтецы не любят древность, не любят сведения о временах до Неизвестного Бога. — Дядя поводил взглядом с Кассада на Тейта. — Признаюсь честно, мне их привычки не особо нравятся! Казня давнюю память, мы обрекаем себя повторять старые ошибки! — воскликнул Тимон, а затем продолжил рассказ вполголоса. — Я в молодости много путешествовал, даже как-то добрался на крайний юг, в земли Старцев. Один из них — Маг Лаунарадо… Странное имя для лорда, не так ли? Так вот, он показывал мне летопись о последней битве с Течением.

— Течение? О нем больше всего толкуют в Колыбели. Существовало ли оно вообще? — усомнился дотошный Тейт.

— Не знаю. Слушайте дальше, в той книге давалось описание столицы Сияющей Империи. Различных ее храмов и чудес, а также знаменитых крепостных стен. Высоченные, сложенные из крепчайшего гранита, они двойным кольцом защищали город. Не прошло и часа, как Течение разрушило их и прорвалось внутрь. Лаунарадо спросил меня: «Чем еще можно проломить два ряда таких стен, если не магией?»

— Ничем, — признал очевидное Кассад. — Но какая здесь связь с убийством отца?

— Кхиру рассказывал мне, как некоторые колдуны могли управлять животными. И он говорил: чем зверь больше, тем легче захватить над ним власть. Я полагаю, что кто-то направлял аспида меж камней зала намного лучше, чем ты — Кассад направляешь Юркого по нашим дорогам.

У Кассада тут же зародилось подозрение.

— Маурирта! Они боялись моего отца, и они хотели бы его смерти.

— Скорее всего, — не стал спорить Тимон. — Жаль доказательств нет, и мы их уже никогда не отыщем. Хотя… Если бы я был здоров, то навестил бы Кхиру, послушал бы его объяснения.

— А вдруг Кхиру и есть убийца Эссада? — спросил Тейт.

— Он утверждал, что не имеет таких способностей, а занимается видениями. — Тимон вдруг пришел в волнение. — Я убедился в его правдивости! Много лет назад Кхиру предсказал мне болезнь!