Интересно отметить, что за последние два столетия селекция – как скота, так и собак – привела к парадоксальным результатам: между породами наблюдается значительная изменчивость, как фенотипическая, так и генотипическая; внутри пород ситуация совершенно иная. Более того, сокращение изменчивости было проведено намеренно. В течение большей части своей истории крупный рогатый скот подвергался «мягкому отбору» со стороны фермеров, которые способствовали размножению либо наиболее плодовитых животных, либо наиболее приспособленных к определенным условиям окружающей среды. При этом между новыми породами активно происходил обмен генами. Однако в течение последних двух столетий заводчики стремились значительно уменьшить изменчивость в пределах пород так, чтобы животные даже перестали различаться по окрасу. Появление технологии искусственного оплодотворения в развитых странах помогло взять под более строгий контроль процесс размножения, следовательно, вероятность скрещивания между породами практически исчезла. В результате такого ограничения, а также жесткой селекции можно говорить о виде, состоящем из множества отдельных разобщенных популяций. Каждой из них угрожают все те проблемы, которые неизбежно вызывает близкородственное скрещивание: рост числа генетических заболеваний и бесплодия, предрасположенность к инфекционным заболеваниям. В дикой природе именно разобщенным популяциям с малой генетической изменчивостью угрожает вымирание. Но, несмотря на всевозможные ограничения современных промышленных пород крупного рогатого скота, на настоящий момент эти животные зачастую отличаются более высокой производительностью, чем традиционные породы. И фермерам не требуется долго думать, чтобы осознать экономические преимущества перехода с классических пород на промышленные. Но в долгосрочной перспективе данная тенденция не гарантирует устойчивого развития. С вымиранием домашней породы скота исчезнут и все связанные с ней «генетические ресурсы». В свете продолжающихся фрагментации популяций и внутрипородного скрещивания генетики высказывают опасения относительно будущего крупного рогатого скота – и нашей с вами продовольственной безопасности. Те же тревожные тенденции заметны и среди овец и коз, хотя в этом случае ситуация не так критична, поскольку существует несколько видов как коз, так и овец, одомашненных и диких. Что касается крупного рогатого скота, хоть и возможно скрещивать его с представителями других сохранившихся видов бычьих – данный генетический ресурс может оказаться полезным в будущем – дикие предки современных коров и быков уже давно вымерли.

По мере того как общее поголовье домашнего скота в мире увеличивалось, число диких туров неуклонно снижалось. Когда-то эти животные населяли всю Европу, Центральную и Южную Азию и Северную Африку. Однако к XIII веку дикие туры обитали уже только в Центральной Европе. Дольше всего этот вид продержался в Польше, где туры были защищены специальным королевским указом, их даже подкармливали зимой, готовя для королевской охоты. Но даже покровительство королей не смогло спасти этих животных. Домашний крупный рогатый скот постепенно вытеснял туров из их привычной среды обитания. Значительную роль также сыграли болезни скота и браконьерство. И в конце концов отсутствие интереса со стороны людей предопределило судьбу этого вида. В 1627 году в охотничьем заповеднике около Якторува в Польше скончалась последняя известная самка тура.

Исчезновение этих крупных пасущихся животных – в особенности с учетом того, что оно произошло не так давно, – прискорбный факт. В мире осталось очень мало видов-представителей «мегафауны», и в большой степени в их вымирании виноваты мы сами. Пусть это прозвучит эгоистично, но вместе с этими видами мы потеряли генетические ресурсы. Теперь мы уже не сможем обогатить генофонд популяций крупного рогатого скота за счет скрещивания с дикими турами. Есть и другие, более общие экологические причины сожалеть об исчезновении туров из современных ландшафтов. Без них дикие пастбища превратились в одинаковые леса. Таким образом, потерялась частица природного богатства.

Именно по этой причине некоторые селекционеры-животноводы пытаются вернуть туров к жизни, по крайней мере, они пытаются создать новую породу, которая была бы максимально похожа на древних диких туров. Селекционеры из фонда Tauros в Нидерландах отобрали несколько пород европейского домашнего скота, у которых до сих пор сохранились некоторые «примитивные» признаки, характерные для туров: размер, внешний вид, длина рогов, поведение на пастбище. Скрестив вместе несколько современных пород крупного рогатого скота, ученые надеются возродить фенотип и, если получится, и поведение туров. Однако последние открытия в области молекулярной генетики, вероятно, позволят людям не просто создать существ, внешне похожих на туров, а сделать нечто большее. Речь идет о возможности точного воссоздания животного, который с точки зрения генетики будет абсолютной копией тура.

Первый шаг в этом направлении – описание генома тура, причем не просто митохондриальной ДНК или Y-хромосомы, а целого ядерного генома. Это и произошло в 2015 году, когда команда ученых секвенировала геном британских туров возрастом 6750 лет. Используя образец костного порошка, полученного из плечевой кости тура, найденной в пещере в графстве Дербишир, ученые сумели извлечь и расшифровать ДНК. Животное, о котором идет речь, обитало на Британских островах за тысячу лет до появления там первого домашнего крупного рогатого скота: это были чистокровные туры. Сравнив геном тура с геномом современного крупного рогатого скота, исследователи получили неоспоримое свидетельство более поздних скрещиваний между турами и домашним скотом. У целого ряда британских пород, включая хайлендскую, Декстер и черную уэльскую, присутствовала ДНК туров из древней британской популяции. Свидетельств скрещивания между этими британскими турами и небританскими породами домашнего скота найдено не было, и это значимый результат, поскольку это означает, что скрещивание между местным домашним крупным рогатым скотом и его дикими сородичами произошло уже на территории Британских островов, а не на материковой Европе в более ранний период. Это подтверждает гипотезу о гибридизации, как и данные анализа митохондриальной ДНК и Y-хромосомы, а значит, туры не исчезли без следа. Сколько еще фрагментов ДНК древних туров, оставшихся после контактов в далеком прошлом, можно вот так обнаружить в геноме современного скота? Если секвенировать геномы большего количества туров, возможно, удастся найти другие породы, недавно получившие гены от туров. Этот способ поиска скота, который послужит основой для восстановления, «воскрешения» туров, более совершенный, чем простая компоновка различных признаков. Но вне зависимости от подхода остается без ответа вопрос: зачем вообще пробовать вернуть к жизни этот вид? Хотим ли мы воссоздать точно такое же существо, которое генетически будет максимально близко к вымершему виду? Или наша цель – сформировать совершенно новую породу, которая могла бы выполнять в современной экосистеме ту же роль, что и древние туры? Что самое важное в этой задаче: внешность, генетика или поведение? Несмотря на то что я как минимум просто хотела бы увидеть настоящего живого тура, более интересной целью и более стоящей причиной попытаться восстановить этот вид можно назвать стремление вернуть на место важный элемент экосистемы дикой живой природы.

Голландский проект Tauros был запущен в 2008 году с конкретной целью создать животное, как можно более похожее на тура, чтобы выпустить его затем на волю, в заповедник – вернуть утраченный элемент природы, восстановить естественную динамику экосистемы планеты. Ученые надеются получить таких существ к 2025 году. Странно представить себе, что когда-нибудь этот огромный дикий рогатый скот будет спокойно бродить по возрожденным просторам дикой природы Европы. Величавые рыжевато-коричневые длиннорогие быки, которые знакомы нам по наскальным рисункам ледникового периода, возможно, скоро снова станут частью нашей реальности.