Медаль «За боевые заслуги» (из серебра). Учреждена в октябре 1938 г.
2 октября 1941 года М-171 была удачливой. Одну за другой она выпустила две торпеды: первую в грузовое вражеское судно, стоявшее у причала, вторую в большой пароход. Тут же лодка ушла под воду и стала выбираться из фиорда. Подводники ждали взрывов глубинных бомб. Но, к удивлению, все было тихо, будто в гавани не слышали грохота торпед и не видели гибнувших судов. Удивление рассеялось, когда лодка в узкости фиорда вдруг остановилась и тут же произвольно стала всплывать с большим дифферентом[14] на корму. «Малютка» попала в противолодочную сеть. Гитлеровские пушки обстреливали лодку ныряющими снарядами.
Подводники давали задний ход, заполняли водой среднюю цистерну, продували ее — раскачивали лодку, чтобы выбраться из стальных пут. Что значит заполнить цистерну? Вода, заполняя цистерну, выгоняет из нее на поверхность огромный воздушный пузырь, величиной с дом. Бросай бомбу в пузырь — попадешь в лодку. Вот уже слышно, как идет над лодкой корабль. Рвутся две глубинные бомбы. А больше фашисты не бросают. Рассудили: «Зачем губить лодку? Скоро она израсходует запасы электроэнергии, воздуха высокого давления. И сдастся».
Наконец удалось вырваться из сети. Стариков решает пройти под сетью. Опустились на предельную глубину, двинулись вперед. И снова уперлись в заграждение. Немцы, почувствовав строптивость «малютки», стали бросать глубинные бомбы — не часто, но методично, как бы понукая к благоразумию, к сдаче в плен.
Да, из ловушки не уйти. И командир решает: всплыть, стрелять по врагу из пушки — на «малютке» она одна, калибром всего 45 миллиметров… Офицеры и комендоры получают гранаты — выскочив на палубу, будут драться гранатами. Инженер-лейтенанту Смычкову поручается самое ответственное — при угрозе захвата лодки бросить гранату в артиллерийский погреб, взорвать лодку…
Начался прилив. И забрезжила надежда на удачу. Самым малым ходом на минимальной глубине М-171 двинулась вперед. И вдруг все услышали легкое трение под килем. Лодка ползла над верхним тросом сети. А в фиорде было тихо. Враг не замечал, что верная добыча уходит от него.
Дышать в лодке уже было нечем. Давление в отсеках очень высокое. Пустили компрессор, чтобы уменьшить давление.
Словно в ответ послышались взрывы глубинных бомб. Остановили компрессор. Нырнули на глубину. Метнулись в сторону. Надо сбить врага со следа.
По времени над морем уже должны спускаться сумерки. Скорее бы ночь! Тогда отстанут преследователи, кончатся взрывы глубинных бомб. И можно будет всплыть, чтобы впустить в отсеки свежий воздух. В подводном положении лодка находится почти сутки.
В темноте всплыли. Дошли до берега, где стояли наши батареи. Под их защитой зарядили аккумуляторы. Утром другого дня Полярный увидел героическую лодку и услышал два выстрела. Командиры лодок, стоявших у причала, приняли швартовые концы у М-171. Был на Севере и такой обычай: в любое время суток командиры выходили встречать лодку или провожать ее в поход.
Подводные лодки, всплыв, могли стрелять по врагу из орудий и пулеметов.
Товарищество подводников
Почему командиры в любое время суток выходили на причал встречать из похода или провожать в море лодку? Что вызвало такую традицию? Ответ простой: очень уж суровая служба у подводников. Они пребывают в напряжении не часы, даже не дни, а недели и целые месяцы. Дружба с ее верностью, бескорыстием, с мужской нежностью, только она одна могла снимать это постоянное напряжение, поддерживать бодрость духа, готовность перенести невзгоды, которыми не в меру щедро море в дни войны. А еще дружба обещает помощь — в любой, самой трагической обстановке, помощь даже ценой жизни.
Однажды К-23 ставила мины у мыса Нордкин. Испортилось сбрасывающее устройство. Для починки нужно залезать в минно-балластную цистерну. Вызвался боцман старшина сверхсрочной службы Валентин Николаевич Носов. Лодка была близко от берега. В том месте часто проходили вражеские корабли. Чтобы не выдать себя и заминированный участок, если бы появился противник, лодка должна была срочно погрузиться. Моряки медлили закрывать за старшиной горловину цистерны. Тогда Носов сказал:
— Закрывайте. Если потребуется срочно погружаться, делайте это, не задумываясь.
Боцман утонул бы. Был бы залит водой в цистерне при погружении лодки. Однако он жертвовал собой — ради жизни товарищей и корабля.
Щ-403 должна была ночью высадить в районе мыса Нордкап разведчиков. Ее обнаружили вражеские сторожевики, открыли огонь из пушек и пулеметов. Стоявший на мостике капитан-лейтенант С. И. Коваленко был тяжело ранен. Промедление с погружением погубило бы лодку.
— Погружайтесь без меня! — крикнул командир.
Задраили люк. Пошли на срочное погружение. В этот миг сторожевик ударил лодку форштевнем. Вблизи разорвалась глубинная бомба. Через пробоину в третий отсек хлынула вода. Моряки справились с аварией. Ушли от преследователей. На базе лодку долго ремонтировали: таран, снаряды и бомбы причинили ей большие повреждения. В походе после ремонта Щ-403 потопила вражеский транспорт, потом тральщик. И еще много судов потопила, заслужив орден Красного Знамени. Нет, не зря ее первый командир отдал мужественный приказ: «Погружайтесь без меня!»
Подводная лодка Щ-421 весной 1942 года потопила у Порсангер-фиорда восьмой вражеский транспорт. Тоннаж торпедированных ею судов достиг 49 тысяч тонн. В море радист принял радиограмму — лодку наградили орденом Красного Знамени. Радостные события были в самом начале апреля, а вечером 8-го числа у кормы «щуки» взорвалась мина. Оглушительный взрыв потряс лодку. Вахтенных сбило с ног, а отдыхавших выбросило с коек. Гремели сорванные с фундаментов механизмы. Звенело битое стекло. Погас свет, в кормовые отсеки стала поступать вода. Дифферент «клюнул» на нос, затем выровнялся и сейчас же стремительно начал нарастать на корму. Корабль, не слушаясь рулей, проваливался в глубину. Моряки седьмого отсека задраили переборочную дверь, принялись заделывать трещины, началась откачка воды. Чтобы уменьшить поступление воды, пришлось всплыть. И тут обнаружилось, что повреждены винты, — лодка при работающих дизелях не двигалась. Был близко вражеский берег. Ветром и течением лодку сносило к фиорду. Рано или поздно лодку обнаружат враги. Без хода, без возможности погружаться она, по сути, беспомощна. Дали радиограмму командующему.
Ближе всех к «щуке» была лодка К-22. Ей приказали идти на помощь. Несмотря на шторм, моряки «крейсерской» выжимали из машин максимальную скорость. А на «щуке» в это время из брезентовых чехлов шили парус. Его закрепили на перископе. Лодка двухузловым ходом начала удаляться от берега. Так она шла полсуток. Когда появлялись самолеты, парус опускали, чтобы не показать своего бедственного положения.
10 апреля К-22 подошла к Щ-421. В это время показался вражеский катер. Увидев лодки, он развернулся и поспешил в фиорд. Появился самолет, сделал круг над лодками и полетел к берегу, сигналя ракетами.
«Крейсерская» попробовала буксировать «щуку». Но при большой волне стальные тросы лопались. Завели вместо троса якорную цепь. Она тоже лопнула. Командир К-22 Виктор Николаевич Котельников в мегафон передал приказ Военного совета флота:
— Личному составу Щ-421 покинуть корабль и перейти ко мне на борт! Взять секретные документы! Торопитесь, товарищи, самолеты противника в воздухе.
Когда передали эти слова морякам, задраившимся в седьмом отсеке, те ответили:
— С боевого поста уйдем только с личным приказом нашего командира.
