Вероника кивнула. Деланей взял шар в руки и провёл ладонью по стеклянной поверхности, отчего внутри растаял туман, и переменилась картинка.

Пока Вероника плохо представляла, что она может сделать, но одно она знала точно — отцу она помешает. Чего бы это ни стоило.

Новый день на Священной земле выдался пасмурным. Небо хмурилось, грозясь вот-вот разразиться штормом, и Сиири вглядывалась в него, как будто делала это в последний раз. За спиной высился храм, в котором красовалась табличка с её именем, и богиня войны гадала, останется ли она там после сегодняшнего суда.

Небольшая площадь перед храмом пустовала, даже заблудшие студенты сюда не заходили. Издалека доносился звон — часы на здании мэрии пробили полдень. Сиири глубоко вздохнула, выдохнула. Распрямилась, расправила плечи, улыбнулась через силу. Заслуженное наказание и казнь надо встречать с улыбкой, как это делали люди. И пусть в её случае это будет не смерть, но…

Она ощущала, как площадь заполняется братьями и сёстрами. Конечно, ближе всего стояли Столпы — Линн, Фалберт, Кронос, Эфир, Константин… Даже Кронос, удивительно. Обычно он не покидает не то, что Мир грёз, но даже собственный кабинет. За ним выстраивались остальные, и Сиири чувствовала каждого. Матлал, Кобэ, Лилиан, Кассандра… Не хватало только Деланея. Он ушёл искать Элиота и до сих пор не появлялся, чтобы хотя бы рассказать, что происходит.

Сиири открыла глаза. Совпадение или нет, но братья и сёстры выстроились по обе стороны в соответствии с тем, поддерживали ли они её или были настроены против. Последних было больше.

Несколько мгновений на площади царила невыносимая тишина. Сиири больше не могла улыбаться, и больше всего на свете ей хотелось сбежать, чтобы не находиться в центре внимания. Напряжение ощущалось в воздухе, он сам как будто сгустился так, что его можно было резать ножом. Сиири снова закрыла глаза.

— Милая, прости, я не нашёл его, — послышался голос Деланея совсем рядом. — Мне пришлось позвать его помощника.

Сердце ухнуло вниз и разбилось на миллион ледяных осколков.

— Хорошо, — бесстрастно отозвалась Сиири. — Пусть будет так.

— Ты не хочешь заменить судью?

— Нет, спасибо.

Послышались перешёптывания, шум. Поднялся ветер, пошевелил волосы богини войны.

— Что… Что здесь происходит? — послышался тихий, смутно знакомый голос.

Сиири открыла глаза и увидела неопрятного, неприятного мужчину. Если бы Деланей намеренно выбирал самого худшего судью на всей Священной земле, он и тогда бы не смог выбрать лучшую кандидатуру. Александрос, первый помощник Элиота, поступил на работу в храм раньше предыдущего главного жреца, но за все эти годы смог добиться только такого места. И то по службе его продвигали неохотно, и…

— Если это из-за истории со статуей и табличкой, то я не виноват, — протараторил Александрос. — Мне поступали инструкции из Мира грёз, и девчонку Харви тоже попросили об этом…

— Постой, что? — не выдержала Сиири. — Ты о чём?

— Табличка с именем Ведущей битву и статуя Порождающего тьму, — торопливо отозвался Александрос. — Тех людей подставила девчонка Харви по моей указке, но, клянусь, я получал приказы от одного из вас!

С огромным трудом Сиири поняла, о чём он. Кто-то пытался испортить её табличку, сломать статую Деланея. Элиот, кажется, однажды упоминал об этом, потом стало не до того. Но…

— Причём тут это? — вспыхнула Лилиан.

Александрос выглядел изумлённым. Он бестолково оглядывался на богов, те, в свою очередь, заговорили все, одновременно. Ветер усилился, он продувал сквозь тонкий спортивный костюм; Сиири поёжилась и обняла себя за плечи. Ну же, взмолилась она про себя. Скорее бы всё это закончилось…

— Достаточно, — заявила Лилиан и шагнула вперёд. — Все мы знаем, зачем сюда пришли. Этот человек…

Огромный столб голубого света ударил в то место, где она стояла. Послышался жуткий грохот. Сиири отшатнулась, опустилась на землю, закрыла голову руками. Этот свет она уже видела, это…

— Люди, — послышался сдавленный голос.

Ветер усилился, он сбивал с ног, Сиири едва могла дышать. Рядом послышался грохот, она машинально бросилась в сторону и растянулась на асфальте. Ладони проехались по неровной поверхности, было больно. Не глядя, Сиири оценила — ссадины. Воспользовалась Даром, они затянулись.

Позади послышался грохот, пружинящая волна воздуха оттолкнула Сиири к ступеням храма. Её перевернуло на спину, она больно ударилась затылком и едва не потонула в мягкой тьме. В лицо ударил заряд дождя, ледяные капли кололи кожу мелкими иголками, и это помогло удержаться в сознании.

Сиири поднялась на ноги, покачнулась, едва удержала равновесие. Быстро поднялась по ступеням храма, скрылась за ближайшей колонной. Оглядываться назад боялась — с площади доносился грохот, крики, виднелись отсветы вспышек всевозможных цветов. Красный, синий, жёлтый, мертвенно-голубой, они отражались от белых стен, раскрашивая колонну теми же оттенками.

— Что происходит? — дрожащим голосом спросила она, ни к кому не обращаясь.

Но ответ всё же последовал.

— То, что и должно было произойти, — послышался голос Деланея, и Сиири уловила в нём плохо скрываемое торжество. — Мы неспособны найти общий язык даже друг с другом, а сами пытаемся направлять людей. Что за невыносимая гордыня!

Над площадью сгустились облака, стало темнее. Сиири машинально оглянулась на бога тьмы — он стоял, прислонившись к колонне, сложив руки на груди, и казался островком спокойствия и безмятежности в море хаоса.

Вспышка света ударила в соседнюю колонну, она взорвалась крупными кусками мрамора и пылью. Они с грохотом осыпались на пол, пыль захлестнула Деланея до колен, но он даже не дёрнулся — только с презрением осмотрел брюки и обувь, как будто был недоволен тем, что они испачкались.

Внезапная догадка вспыхнула вместе с очередной вспышкой света на площади, на этот раз красной.

— Это всё ты! — выдохнула Сиири, пытаясь перекричать грохот. — Это из-за тебя…

Он в два огромных шага приблизился к ней и схватил за плечи. С силой встряхнул.

— Это всё из-за вас, — проговорил Деланей, и в его голосе слышалась змеиная угроза. — Это вы объявили себя богами, хотя всегда были наблюдателями. Это вы сочли, что можете объявлять правила игры и нарушать их.

Невыносимо громкий грохот пророкотал над площадью, перекрывая остальные звуки. Сиири видела, как шевелятся губы Деланея, но не услышала ни слова. Отсветы новых вспышек играли на его лице, летела пыль, ощущались запахи крови, гари и металла, и среди всего этого богине войны казалось, что его глаза еле заметно светятся красным.

Не может быть…

— Деланей, — выдохнула Сиири. — Ты… ты не…

Его глаза засветились красным в полную силу. Лицо бога тьмы исказилось ненавистью, он выпустил Сиири и с силой оттолкнул. Живот обожгло невыносимой болью. Сиири опустила взгляд и увидела багровые капли, стекающие на пол с тускло поблёскивающего костюма. Она ощущала, как намокла и противно прилипла ткань к коже, боль с каждой секундой усиливалась, как будто кто-то постепенно прибавлял звук.

Кровь. Какой кошмар. Нет, только не это… К горлу подкатил комок, Сиири зажала рот ладонью.

— Ты просто очередная выскочка, — процедил Деланей, и его голос стал последний ниточкой, удерживающей Сиири за реальность. — Как бы ты ни думала, что отличаешься от них, ты такая же. Надеюсь, все вы сдохнете сегодня.

Что-то оттолкнуло его в сторону, и бог тьмы исчез из поля зрения. Сиири прикрыла глаза, прислонилась спиной к чему-то холодному и опустилась на пол. Боль почти растаяла в сладком небытие, становилось легче дышать, растаяли противные запахи пыли и гари. Ещё немного, и всё бы закончилось, но реальность оказалась упрямее.

— Ну же, очнись, — взмолился незнакомый мужской голос. Он был низким, рокочущим, как гром, напоминал голос Фалберта. Это помогло удержаться в сознании, и Сиири вынырнула из чёрного забытья навстречу гари, пыли и запаху крови.