— Хвала мирозданию, — снова сказал тот же голос.

Сиири открыла глаза. Над ней склонилась тёмная фигура со светлой шапкой взлохмаченных волос. Некто осторожно встряхнул Сиири за плечо, и боль отозвалась в животе с новой силой.

— Твой Дар, — прохрипел незнакомец. — Ну же. Ты можешь привести себя в порядок.

Верно.

Сиири вдохнула поглубже, закрыла глаза. Воззвала к своему Дару, и он отозвался. Волшебная сила медленно растекалась по телу, разгоняла скованность, собиралась возле пяти неглубоких ран — пять царапин, прорезанных огромными когтями.

Вместе с восстанавливающей силой пришло понимание. Бог тьмы не способен на такое, он даже не умеет драться. И Сиири не снимала его барьер, позволяющий этому научиться.

— Кажется, вышло, — выдохнул смутно знакомый женский голос.

Сиири попыталась сесть, чьи-то сильные руки подхватили её, помогли подняться и прислониться спиной к колонне. Богиня войны открыла глаза и увидела двух детей, жмущихся друг к другу. Мгновение спустя память подсказала имена — выбывшие с соревнования чемпионы, Алина и Петер. Девчонка выглядела недовольной, как будто ей не понравилось, что Сиири очнулась.

— Царапины ерундовые, — буркнула Алина. — С чего это ты так раскисла?

Сиири смутилась.

— Не выношу вида крови, — прошептала она.

Алина смотрела на неё с недоверием, и уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но не успела.

— Нам нужна твоя помощь, — выдохнул Петер. Он был весь перемазан грязью и пылью, на щеке красовалась глубокая царапина. — Там много раненых, мы не успеем позвать на помощь.

— Ты… ты не боишься обратиться ко мне? — прошептала Сиири. — Я же враг, я…

— Враг не ты, враг тот, кто столкнул нас, — тихо сказал Петер. — Пожалуйста, помоги. Если мы не можем это остановить, то хотя бы поможем выжить тем, кто ранен.

Сиири кивнула. Попыталась подняться, Петер протянул руку, богиня войны покачала головой. Через силу поднялась на ноги, машинально оглянулась по сторонам и неожиданно поняла, насколько тихо вокруг.

— Где?.. — прошептала она.

— Они уходят к главной площади, — сказала Алина. — Все они.

Вероника наблюдала за битвой из пещеры, и ей казалось, что она была там, среди них, ощущала эти запахи крови и гари, дышала этой пылью. Хрустальный шар отражал всё с бесстрастной точностью — людей, сражавшихся друг с другом, богов, командовавших парадом и пытавшихся укрыться за спинами своих воинов. Вероника видела, как сейчас сталкиваются те, кто вчера учился в одном классе, обедал в одной столовой и занимался в одном спортзале — просто потому, что приказали боги. А самое страшное было то, что отличить человека от небожителя было невозможно, настолько они были похожи друг на друга.

Сердце билось, как сумасшедшее. Отражавшаяся в шаре Благословляющая воду Линн ушла в сторону от храма и подняла руки. Повинуясь её воле, взволновался океан, волны, разбивающиеся о берег, становились крупнее. По другую сторону храма стоял Созидающий воздух Эфир, он протягивал руки к тучам. Они заворачивались жуткой спиралью и медленно спускались к воде тонким хоботом. Если эти двое решат обрушить свои силы на город, от него не останется и воспоминаний.

Вероника видела столкновение на одной из улиц. Две девчонки, по виду не старше восемнадцати, схлестнулись с парнем и крепким светловолосым мужчиной, в котором Вероника узнала Фалберта. В воздухе сверкали и сталкивались разноцветные вспышки света, одна из девчонок вытянула из кармана пистолет. Бог света поднял руку, полыхнула ослепительная белая вспышка, и все люди, включая его союзника, ослепли и осели на землю.

Вероника видела, как на другой улице столкнулись двое действующих героев, одна из подружек Санни и двое богов. Кто-то из них заставил асфальт пойти волнами, мгновение спустя тот раскололся, рассыпался крупными кусками, и из земли поднялись стебли незнакомых растений. Они тянулись ввысь, расползались по земле; сражавшиеся в паре шагов мечники одновременно наступили на листья, споткнулись и едва не проткнули друг друга. В последний момент их растолкал неведомо откуда взявшийся Петер, он же отпугнул повелевавшего растениями мужчину — в землю рядом с ним ударила молния, он отскочил в сторону и скрылся за зданием.

Возле ворот в парк академии происходило что-то страшное. Вдоль забора метался серый вихрь, усыпанный синими блёстками, но будто натыкался на невидимую преграду и не мог пробиться внутрь. За пики забора держался паренёк лет четырнадцати, бледный, худой, его за щиколотку держала девчонка, как две капли похожая на него. Когда вихрь натыкался на забор, глаза мальчишки светились призрачным голубым светом, и от места столкновения расходилось сияние того же оттенка, только бледнее. Девчонка за его плечом выглядела смертельно уставшей, она закрыла глаза и держалась за него как за спасательный круг. За углом ближайшего дома укрывался мальчишка ненамного старше них, рядом с ним стояла светловолосая богиня в длинном белом платье и что-то говорила на ухо.

В других частях города было то же самое, если не хуже. Ломались и падали на землю деревья и кусты, жилые здания складывались как карточные домики. Асфальт дыбился, взрывался крупными осколками и мелкой дробью. Вероника замечала разбитые стёкла, поблёскивающие в остатках дневного света, лужицы крови на асфальте, покорёженные лавочки, каркасы которых изгибались под причудливыми углами. В иных местах не было видно земли из-за щепки, пыли и оборванной листвы.

Зачем всё это, спрашивала себя Вероника. Как все они могли забыть, ради чего собрались здесь, ради чего был построен этот город… За что боролись герои прошлого? Чтобы всё разрушилось здесь и сейчас только потому, что очередное божество не справилось со своими обязанностями?

— Милая, всё гораздо сложнее, — послышался вкрадчивый голос бога тьмы. Вероника подняла взгляд, ощутила, что её щёки мокрые от слёз и неожиданно поняла, что последнюю мысль невольно произнесла вслух. — Миры не рушатся из-за одного преступления. Боги с самого начала были с червоточинкой, и это рано или поздно случилось бы.

— Но ведь ты… ты один из них, — Вероника вскочила на ноги, шар с грохотом опрокинулся на пол и покатился к Деланею. — Тогда это и о тебе тоже!

— Нет, — бог тьмы покачал головой. — Я не участвовал в этом, я никогда не нарушал законов… ну, кроме этого, — он указал на Веронику, и она вздрогнула. Это прозвучало мерзко.

— Тогда почему ты не вмешался? — спросила она.

— Милая, я вмешивался все эти годы, — тихо ответил Деланей. Он присел на корточки, погладил шар. — Но стоило мне один раз отступить, как случилось это.

Изображение в кристалле переменилось. Взгляду открылась центральная площадь. Фонтан на ней давно сравнялся с землёй, асфальт вздыбился крупными кусками. Вокруг неё не осталось ни одного целого здания, и только мэрия казалась невредимой. Вероника разглядела рядом с ней высокую женщину в чёрном спортивном костюме — вчера Деланей показывал её и называл её Ведущей битву Сиири.

Вероника силилась подобрать слова для ответа, но не могла. Говорят, богов создали для того, чтобы они составляли с человечеством единое целое, дополняли друг друга; что ж, кажется, Создатель перестарался. Кто-то должен был стать лучше, чтобы всего этого не случилось.

Кто-то должен был вовремя заметить, что дело плохо…

— Почему ты не остановишь это? — прошептала Вероника.

Деланей пожал плечами, поднял взгляд, посмотрел на неё, затем снова взглянул в кристалл.

— Думаешь, я не пытался? — тихо спросил он. — Я даже привёл к ним человека, чтобы он рассудил их. Я надеялся, что они прислушаются, но…

Он осёкся. Положил обе руки на кристалл, отчего изображение приблизилось. В центре площади, посреди воронки, образованной вздыбившимся асфальтом, разливалось золотое марево, и от одного взгляда на него Веронике вдруг стало тепло, как будто появилось решение всех проблем. Как будто вот-вот всё исправится.

— Поверить не могу, — пробормотал Деланей. — Он всё-таки пришёл.