Мои ноги подкосились. Боль от удара о камень прожгла голени. Я посмотрела вверх, когда небольшой проем над моей головой закрылся тяжёлой железной решёткой.

Надо мной появилось лицо Рэтфорда — единственное, что я могла видеть в яме, в которой оказалась.

— Наслаждайся пребыванием в темнице. Крысы находят её довольно милой.

— Рэтфорд! — завизжала я, но он исчез, оставляя меня в темноте. Я почувствовала, как стены смыкаются вокруг меня, словно меня только что опустили в могилу. Темницы предназначались для забытых людей, эти гробницы медленно убивали своих жертв с помощью отчаяния и безразличия.

Я не могла допустить, чтобы меня охватила паника. Я сконцентрировалась на дыхании. Обо мне не забыли. Остальные находились на свободе. Они найдут меня. Я знала это. Мне оставалось лишь надеяться, чтобы не оказалось слишком поздно.

Я встала, уставившись на подрагивающее пламя факела за квадратной решёткой, которая находилась в четырёх футах над моей головой. Я потянулась к квадратикам света, который решётка резала на чёткие ряды и столбики. Я подпрыгнула, чтобы понять, смогу ли дотянуться до решётки, но это оказалось тщетным. Меня окружала тьма. Затхлый воздух душил меня, я прислушивалась к шустрому шороху крыс.

Только неумолимый стук молотка, ударяющего по металлу, эхом разносился в помещении наверху. Выставив руки перед собой, я шагнула вперёд. Мне не пришлось идти далеко до того момента, как пальцы легонько коснулись холодной стены.

Я ощупала шероховатый камень, проверив каждую трещинку в своей крошечной тюрьме. Много времени это не заняло. Размеры комнаты едва позволяли лечь на пол.

Единственный выход находился вверху.

Я оказалась в ловушке.

Войдя в клетчатый квадрат света, пробивавшегося сквозь решётку, я обхватила себя руками и опустилась на пол.

Что мне делать?

Мне нужно остановить Рэтфорда. Мой дедушка, Саймон, все они правы насчёт опасности машины. Этот ужас выходил за пределы моего воображения, и теперь я оказалась беспомощна. Невозможно определить, как одно небольшое изменение материи времени могло повлиять на все последующие события. Рэтфорд не сплетёт гобелен заново. Он его разрушит. Я слышала медленный скрежет металла о металл. Сколько времени потребуется Рэтфорду, чтобы закончить?

Я гадала, где же остальные, и нашли ли они вообще мою записку. Меня мучила мысль о том, что Уилл может лежать где-то на пустошах один, раненый.

При мысли потерять Уилла навсегда в моем горле встал ком.

Это все моя вина. Если бы я никогда не открывала ключ, ничего из этого не произошло бы.

Машина Рэтфорда осталась бы погребённой навечно.

Что я наделала?

Стоя на крошечном клочке света, я оказалась охвачена истинными муками темницы. Время шло, и его отмеряли лишь звуки молотка Рэтфорда. Минуты? Часы? Могли бы пройти дни, а я бы так и не узнала.

Мне нужно что-то предпринять. Нужно попытаться сбежать. Ощупывая пол в этот раз, я стала ползать на четвереньках. Но там ничего не было. Мои руки просто шарили по твёрдой гладкой земле. Выход казался таким близким, если бы я только могла дотянуться до него. Но темница сконструирована так, что побег просто невозможен.

Я подумывала о том, чтобы сделать верёвку. Даже отодрала больше ткани от моей разорванной в клочья нижней юбки, но потом поняла, даже если я смогу забросить верёвку через прутья решётки, то как только я вскарабкаюсь наверх, мой собственный вес помешает толкнуть решётку вверх.

Выхода не было.

Я просидела в одиночестве, казалось, целую вечность, позволяя мрачным мыслям терзать мой измученный разум. Единственный вариант, при котором я смогла бы сбежать — это если кто-то придёт за мной.

Нужно молиться, чтобы другие нашли меня.

Если они не доберутся до меня вовремя, мне останется лишь одно. Я задрожала. Если Рэтфорд силой принудит меня использовать ключ, мне придётся сыграть неправильные ноты. Я проглотила твёрдый комок в горле, и мои внутренности скрутило узлом. Я не знала, что произойдёт с машиной, если я это сделаю. Скорее всего, она взорвётся, или произойдёт что-то не менее ужасное. Или Рэтфорд потеряет терпение и пристрелит меня за срыв его планов.

Что бы ни случилось, я умру. У меня не оставалось другого выбора.

***

Сидя в квадратике света, я протянула руку и водила пальцем по крестообразной тени на ладони. Снова и снова я прочерчивала сначала одну линию, затем следующую, бубня при этом молитву. Это давало мне возможность подумать о чем-нибудь, помимо надвигающейся смерти.

Крест соскользнул с моей ладони, оставив руку купаться в свете.

Я сделала вдох, затем прищурилась и посмотрела на люк. Решётку убрали, и вниз ко мне потянулась рука. Я все ещё слышала удары молотка Рэтфорда.

«Да!»

Со своего места я не могла понять, кто ко мне тянулся — Уилл или Оливер. Мне все равно. Это выход.

Я вскочила на ноги, вытягиваясь на носочках и пытаясь ухватиться за своё спасение. Стиснув чьё-то запястье, я вознесла благодарственную молитву за сильные пальцы, которые крепко держали мою руку.

Мой спаситель вытащил меня одним быстрым рывком. Я выбралась из ямы на коленях и подняла глаза.

«Нет!»

— Аластер, — я отпрянула на дюйм, едва не грохнувшись обратно в яму. Свет от факела осветил бледные волосы и глаза графа. Я видела пылавшую в них одержимость. Одержимость и ярость.

— Мы снова встретились, мисс Таверншемтон, — в его голосе не звучало ни капли веселья.

— Как вы меня нашли? — прошептала я.

Страх закрался в моё сердце. Я медленно вытерла руку о порванную юбку.

— Я знал, что все наши пути рано или поздно встретились бы здесь, поэтому я ждал, присматривая за Рэтфордом. Кажется, ты меня не разочаровала, — он снова предложил мне руку, но я отказалась притрагиваться к ней. Было в его глазах нечто пугающее. Я поднялась на ноги.

Тревога в моем сердце была слишком неистовой и отчётливой, чтобы игнорировать её. Я не могла ему доверять.

Аластер протянул руку и посмотрел на ворота.

— У нас не так много времени до возвращения львов. Я отвлеку Рэтфорда. Тебе нужно проникнуть внутрь машины, использовать ключ, чтобы разблокировать её, а затем разбить линзы изнутри. Это единственный способ уничтожить машину раз и навсегда.

Я кивнула. Разрушить машину. Это я могла сделать. Но не уничтожит ли это меня в процессе? У меня сложилось такое чувство, будто этому человеку все равно, станет ли моя смерть побочным эффектом. Я вновь осознала, что у меня нет выбора, и все имеющиеся у меня решения указывают на жестокий конец.

— Подожди, пока я не завладею его вниманием. Держись в тени, — Аластер выпрямился во весь рост, расправил лацканы, затем вошёл в железные ворота.

— Улисс, — поприветствовал он Рэтфорда. Происхождение Аластера слышалось в его голосе, который обладал аурой властности и приказного тона, какого я прежде никогда от него не слышала. Я выглянула из-за краешка ворот, затаив дыхание и боясь, что даже тихий звук может выдать меня.

Где-то вдалеке я услышала лязг. Нужно пошевеливаться.

Рэтфорд медленно поднялся, оставив гаечный ключ в машине. Он вытер руки об кузнецкий фартук и посмотрел на Аластера. Его печальные глаза говорили о многом. Рэтфорд выглядел так, будто смотрел в глаза собственной смерти.

— Хотел бы я сказать, что рад вновь видеть тебя, Аластер, — голос Рэтфорда зазвучал ниже. Он возился с чем-то в кармане.

Аластер пошёл по кругу влево, привлекая взгляд Рэтфорда к себе и давая мне шанс пробраться по помещению вправо. Я прокралась на цыпочках так быстро и тихо, как могла, затем нырнула за одну из толстых каменных колонн, поддерживающих потолок камеры.

— Прошли годы, — сказал Аластер. — Ты ни капли не изменился.

Рэтфорд сделал шаг назад. К счастью для меня, он не отводил взгляда от Аластера.

— Хотел бы я сказать то же самое о тебе. Когда мы виделись, ты был порядочным человеком.