Фелис шагнул к нему, но не упускал из виду и приближающихся, вооруженных нелетальным оружием, разрешенным администрацией.

Дрон завис над головой. Он не поможет. Вначале охрана вмешивалась в любую ссору, отключала всех ее участников. Теперь дроны вступались, только если кого–то собирались убивать.

Крутя короткой дубинкой, Фелис подошел к типу с кистенем. Тип ударил, Фелис шагнул ближе, три железных шарика на цепях просвистели мимо, а дубинка ткнула типу в ухо. Тот завыл, упал на колени и выронил кистень. Но Фелис не успел его подхватить — кинулась подошедшая свора.

Мужчина ткнул своей дубинкой в лицо Фелису, тот ударил в колено, свалил противника наземь, развернулся и сломал женщине локтем нос. Слева подскочил еще один тип, замахнулся дубинкой, сделанной из набитого песком и гравием пластикового чехла. Фелис отбил первый удар левой рукой, и та онемела от локтя до плеча. Второй удар пришелся по голове. Фелис упал на колени. Бель Глайз кинулась на окровавленную женщину, Жанг, шатаясь, пошел к Фелису, чуть держа дубину в руке, чехол с песком снова засвистел вниз, пролетел над головой, но четвертый приспешник Эдза пнул сзади в копчик, и запыхавшийся Фелис рухнул наземь.

Но вывел его из строя не этот удар, а дрон, раздавший всем поблизости разряды раскаленной добела боли, — и Жанг Хилтон не успел разбить Фелису голову.

Очнувшись, Фелис обнаружил себя лежащим на спине и глядящим на Эдза Желота и синий купол за ним. Свет резал глаза. Голову словно раскололи надвое, левая рука распухла и казалась горячей. Фелис поднялся на колени. В глазах поплыли черно–красные полосы, мир качнулся, и Фелис чуть не упал снова.

— Ты начал драку! — заявил Эдз. — Я такого не допущу в моем городе.

Вокруг собралась толпа: подружки и прихлебатели Эдза, другие надзиратели, ученые. На юном гиганте был лишь спущенный до пояса комбинезон. Белый эластомер плотно прилегал к мышцам, бугрился на мощных гениталиях. На широченной груди медленно извивался спутанный ком змей из огненных языков. Блестела молочная кожа, черные волосы сальными кольцами падали на плечи.

— Если хочешь драться с кем–нибудь, дерись со мной! — прорычал он и ударил в гнездо змей ладонью, в которой мог бы уместить всю голову Фелпса. — Я даже позволю тебе ударить первым!

Фелис не ответил — бесполезно. К тому же все его внимание занимало то, как удержать себя на ногах. Земля качалась, лицо Эдза раздваивалось, уходило в темноту. Гигант произнес речь о том, как важно держаться вместе и как опасно считать, что можно творить произвол и игнорировать общее благо. В толпе зашумели, задвигались — Эми Ма Кулибэли остановил подельник Эдза и завернул ей руку за спину. Фелис шагнул к ней. Эдз перехватил его руку, развернул и облапил, взял в безукоризненный замок. Мгновение мужчины смотрели друг на друга, затем Эдз откинул голову назад — и ударил твердокаменным лбом в нос Фелиса. Тот упал на спину, ошеломленный, почти ослепший от боли, перекатился, приподнялся — но Эдз пнул его в грудь, и Фелис отлетел. Потом Луна ударила в него всей своей безжалостной массой, и свет погас.

Он снова очнулся в клинике Эми Ма Кулибэли, глядя на бледный свет с потолка. Фелис ощущал себя так, словно болезнь перескочила все промежуточные стадии и пришла к самому финалу. Тело и левая рука жутко болели и покрылись синяками, ребра хрустели всякий раз, когда Фелис пытался вдохнуть, нос был сломан и распух. Эми сказала, что налицо сотрясения мозга, и обрушила на Фелиса целую батарею неврологических тестов. Он подозревал, что их слишком много и они не слишком–то нужны. Но противиться не было сил. Он растерянно спросил про Бель Глайз. Эми ответила, что у Бель всего лишь пара синяков и легкий шок.

— Я рад, — заключил он.

— А следовало бы постыдиться, — укорила Эми и ткнула пальцем в планшет, листая изображенные в псевдоцвете иллюстрации мозговой активности. — Фелис, отчего ты учиняешь безобразия? Из гордыни? Или потому что не можешь по–настоящему понять людей?

— Я не мог оставить ее. Я должен был помочь.

— А ты не понял того, что это — шоу, рассчитанное на тебя? — спросила Эми.

— Когда увидел других — да, понял. А сначала — нет.

— Но ты же понимал: они используют Бель, чтобы заманить тебя в ловушку. Они не смогли бы сделать ей ничего в особенности плохого — вмешалась бы охрана. Тебе следовало просто уйти.

— Я разозлился, — признался Фелис. — Ведь они использовали ее. А опасности ее подверг я.

— И как ты сейчас? По–прежнему злишься?

— Нет. Я сконфужен и пристыжен. Я отравляю все, чего коснусь. Я подверг вашу подругу опасности, в опасности теперь и вы сами. Мне нужно идти…

Он попытался сесть — но будто взорвалось в голове, мускулы на груди скрутило болью. Он снова упал на кровать. Потолок плыл и колыхался — глаза застило слезами.

— Наше общество вряд ли можно назвать нормальным, — сказала Эми. — Мы сейчас — банда диких приматов, управляемая альфа–самцом с помощью группки женщин и мужчин, ведущих себя подобно ему из страха оказаться в эксплуатации, подвергаться побоям и унижениям, как все остальные. Поскольку Эдз Желот — глава племени, оно устроено согласно его представлениям. А его представления, мягко говоря, нездоровы. Ты захотел его игнорировать — и тем бросил вызов его власти. Он не мог этого оставить, поскольку страдала его репутация. А она — все, что Эдз имеет. Потому у тебя и неприятности.

— Если бы он хотел драться, так вызвал бы на бой!

— Он хотел унизить тебя. Надеюсь, он считает, что добился своего, — заметила Эми. — Если нет — он возьмется за тебя снова. Все, хватит об этом. Давай–ка я закончу с работой, и ты отдохнешь.

Фелис заснул, а проснувшись, снова увидел Эми. Она сидела у кровати, выпрямившись, сложив руки на коленях, будто в церкви. Она спросила, как он себя чувствует, Фелис сказал, что чувствует, будто она собралась преподнести ему важную новость.

— Сломанные ребра срастаются на удивление быстро, — сообщила Эми. — Твой нос уже не будет выглядеть так благородно, как раньше, — но срастается тоже. Кстати, ты не испытывал в последнее время головокружений, дурноты, потери ориентации?

— А, надо думать, моя болезнь прогрессирует?

— Тесты показывают повреждения периферической нервной системы. Естественный процесс — не медленнее и не быстрее ожидаемого.

— Так вот почему Эдз смог побить меня, — заметил Фелис.

— Вот с таким–то отношением ты и угодил в переделку, — укоризненно сказала Эми, и он сжался под ее суровым взглядом.

Ведь он понимал: Эми права. Он–то считал себя непохожим на остальных заключенных и надзирателей — целиком сам по себе, сильный, обреченный на смерть жуткой неизлечимой болезнью, неуязвимый, благородный, доблестный. Эдз показал, что подобное мнение о себе — глупое заблуждение. Фелис Готтшалк — такой же человек, как и все остальные. Наверное, за это стоит быть благодарным и не следует ненавидеть Эдза — но Фелис не мог побороть ненависть. Быть может, это тоже признак того, что он — такой же человек, как и всякий другой.

Приграничный лагерь части 897 АР представлял собой ряд бараков–полуцилиндров из гофрированного металла, примостившийся у основания башен и цистерн фабрики, производящей почву. На юге стальной лентой блестела Платтер–ривер, вьющаяся среди восстановленных зарослей тростника и лугов. Вокруг нее лежала голая пустыня, лишенная почвы столетием чудовищных бурь, обширная бесплодная земля, испещренная расщелинами, провалами, ложбинами, выметенная неугомонными ветрами. Ветрами, которые завывали в скалах, трепали жесткую выносливую траву, сумевшую уцепиться за ломаные камни. Ветер кружил песок вокруг кавалькады, направляющейся к лагерю, трепал плащи и пончо — словно из прошлого, из легенды Дикого Запада вынырнула лихая банда и ушла в алое пламя заката.

Авангард прибыл в лагерь еще несколько часов назад. Когда всадники показались на гребне и пошли вниз по древнему шоссе, у ворот лагеря собралась небольшая толпа, радостно орущая, ухающая и улюлюкающая. Кэш Бейкер придержал лошадь, поправил широкополую шляпу и осмотрелся. У ворот — мужчины и женщины в зеленых джинсовых рубахах и синих штанах. Все залиты бледным светом фонарей, установленных вдоль изгороди, и нетерпеливо глядят вверх. Именно такие встречи и порождали больше всего тревоги. Из толпы мог выступить убийца, холодный и безжалостный, как змея, нацелить револьвер, дернуть взрыватель бомбы. Из теней у цистерн завода могли выскочить солдаты.