Он посмотрел на ее темные, но словно светящиеся изнутри глаза. Ее гладкую кожу, нежные губы. Ее сверкающие серьги и браслеты. Яркий наряд, непривычный для этого города. И кивнул, подмигнув, чем, кажется, снова смутил ее.

— Тебе подходит, индийская принцесса.

Она молчала так долго, что Колин подумал, она уже ничего не ответит. А потом она снова посмотрела на вывеску салона. Но не пыталась даже войти. Мимо них проходили люди, и некоторые явно были не очень довольны, что они с Хиран стояли посередине тротуара. Но Колину было плевать, если ей хотелось стоять и пялиться на этот салон, пусть так и будет. Так они и стояли какое-то время. Хиран смотрела на салон и о чем-то думала, а Колин смотрел на нее.

— А «Колин»? – вдруг сказала она, не поворачиваясь к нему. – Что значит имя «Колин»?

— Одна женщина сказала, что оно значит «голубь».

Хиран наконец-то посмотрела на него, удивленно выгнув бровь.

— Голубь? Оно не…

— Не подходит мне? Она и это мне сказала. И за это я разбил ей окно. Ох, ну и выдрала же она меня тогда.

— О! – Хиран, кажется, была не на шутку взволнована.

— Не волнуйся, она же потом кормила меня печеньем с молоком и ревела в три ручья по мне. Она была добрая женщина и зря меня не драла. А мне, знаешь ли, это было даже полезно.

— А меня бабушка за уши дергала, когда я подслушивала или сладости таскала. А иногда убегала через забор и бежала к Аруну. И мы прятались у него в саду, а нас искали. А когда находили, то сначала обнимали и целовали, а потом наказывали.

От воспоминаний она снова загрустила. Отвернулась.

— Колин-джи…

— Что я говорил насчет «джи»?

— Извини… Колин, почему Арун попросил тебя возить меня всюду. Почему именно тебя. Или это твоя работа?

— Нет. Точно не моя.

— Тогда почему?

— Как он сам мне сказал, не может доверить тебя никому чужому.

— А тебе может? Потому что ты его друг?

— Да.

— Самый лучший друг в Нью-Йорке?

— Не самый лучший. Единственный. – уверенно сказал Колин, зная, что не соврал.

— И даже согласен нянчиться со мной, потому что тебя об этом попросил Арун?

— Да. Я еще и не на такое способен, если это надо будет Джею.

Хиран кивнула, словно отвечая на вопрос, который задавала сама себе. Сцепила руки в замок. А потом застыла. В какой-то момент ему показалось, что она и не дышит вовсе. Он подошел к ней ближе, и она тут же вскинула на него взгляд. Какой-то отчаянный и в тоже время решительный. Было в нем что-то, чего он не замечал до этого момента. Надежда и обреченность одновременно. Невозможно было объяснить это, или передать.

— Хочу зайти туда. Вы проводите меня, Колин-джи?

Он удивился. Даже не обратил внимания, что она снова привязалась с этим «джи».

— Зайти? Мне пойти с тобой?

— Мне надо сделать… - она запнулась, вдохнула. — Мне надо сделать свадебное мехенди. Арун говорил, что его мне сделают, его должны и в салонах красоты делать. Пойдемте со мной, Колин-джи. Пожалуйста.

— Но разве это надо сделать прямо сейчас? А как же ресторан? Ведь это займет много времени, я полагаю.

— Это уже не важно. Это не важно.

Колин хотел сказать, что можно сначала съездить в ресторан, а потом поехать делать эту свадебную штуку. Да и салон он мог бы ей предложить получше. Но она так на него смотрела, что ему казалось, откажи он ей сейчас, она расплачется. И он кивнул. А она, казалось, ни капельки не успокоилась. А напротив, заволновалась еще больше. Но все же вошла в салон вслед за ним.

Это заняло полтора часа. Когда она подошла к Колину он увидел, что на тыльной стороне ее ладоней было два больших витьеватых круга, с мелким орнаментом. Краска была рыжеватой. Похожий орнамент был и на каждом ее пальчике у самых ногтей. А когда она повернула руку ладонями вверх, оказалось, что и на них есть похожие круги. Это было необычно, но красиво. Колин так и сказал Хиран, надеясь подбодрить ее, потому как она сама смотрела на рисунки с грустью. Колин решил, что ей, возможно, не понравился рисунок.

— Сколько это продержится? – спросил он.

— Три недели или может меньше. Тебе правда нравится?

— Да. — поддавшись какому-то порыву он взял ее за руку и внимательнее посмотрел на рисунок в центре ее ладони. — Это такая традиция? Это обязательно?

— Обычно раскрашивают все кисти и запястья полностью. — кивнула она, не отнимая руки. — Правда это занимает больше времени и потом надо ждать, когда высохнет хна.

— Тогда, может, надо было найти того, кто это сделает. Все как положено. Разрисовать все руки это хной.

Хиран забрала свою ладошку, опустила взгляд.

— У меня нет столько времени. Нет. — проговорила она и зашагала к выходу.

А потом она заявила, что ей надо поехать в магазин индийских товаров, адрес которого ей дал Арун. Она долго копалась в своей плетеной сумке, и Колин только теперь рассмотрел, что на ней вышит павлин с пестрым хвостом, а вместо глаз пришиты бусинки. Наверное, если бы он увидел какую-то американку разодетую во все цвета радуги, с множеством браслетов, с сумкой, пестревшей вышивкой, это произвело бы на него другое впечатление. А Хиран будто была рождена для ярких красок и блеска.

Она наконец-то нашла бумажку с адресом и протянула ему. Колин кивнул и тронулся с места.

Дорога заняла много времени из-за Нью-Йоркских пробок, и на протяжении всего пути Хиран молчала. Он хотел бы знать, о чем она думает, но понимал, что это невозможно. И еще ему хотелось спросить, почему она так несчастна, если все будет так как она хотела. Свадьба состоится и она станет Хиран Джейдев. Или все же Хиран Арун Джейдев? Он понятия не имел, как там у них принято.

Оказалось, что они проделали весь этот путь из-за малюсенькой баночки с красным порошком. Но Колин промолчал по этому поводу, потому что девушка с такой силой сжимала ее в руке, что он боялся, как бы баночка не раскололась и не поранила разрисованные ладони.

День все больше начинал походить на какое-то сумасшествие. Давно Колина ничего не приводило в смятение. Но когда Хиран попросила отвести ее туда, где можно разжечь костер, Колин не просто растерялся, он опешил. Он попытался напомнить Хиран о ресторане и даже предложил позвонить Аруну, потому что серьезно забеспокоился о состоянии девушки. Но она упрямо стояла на своем. Странной решительность горел ее темный взгляд. Лихорадочный румянец окрасил щеки, и летняя жара тут была не причем.

отвез ее в подходящее место, даже разжег костер, пока она стояла, словно изваяние и смотрела куда-то вдаль. невидящим взглядом. А Колину было так сложно отвести от нее свой взгляд. Она была такой грустной и такой красивой. Маленькая экзотическая птичка. Из чужой страны, с чужими традициями и нравами. Чужая невеста.

— Готово, индийская принцесса. – сухо сказал он, потому что смотреть на нее и знать, что она невеста друга было не приятно. — Что еще пожелаете? Поймать барашка для жертвоприношения?

Она вздрогнула, повернулась, зачарованно посмотрела на разгоревшийся костер. А потом подошла к Колину, сама взяла его за руку и поставила на его ладонь ту баночку с красным порошком. От дурного предчувствия сдавило грудь. Он не знал, что творится с ней. Не знал, что происходит. Но откуда-то знал, что она собирается сделать. Знал.