Пока советник не отправился на мои поиски, привела себя в порядок, насколько могла это сделать в полутьме наощупь, и, вдохнув для уверенности полной грудью воздуха, без лишней спешки направилась обратно. К чести стоящего внутри стража он никак не показал, что догадался о произошедшем между бастардой и его светлостью, хотя в его мыслях проскользнули верные соображения о причине нашего отсутствия.

— Итак, повторяю заново: кто отдавал приказы? — собрался Дамиан Грасаль, снова приступая к делу.

— Никто, — с ненавистью выдавил «добродушный» лавочник.

— Откуда у вас сахар?

— Не было его!

— Отвечай! — почти что прорычал советник и повторил вопросы. Страж замахнулся и до звона в ушах ударил торговца по лицу, мотивируя его говорить правду.

— Демонов выродок! — брызгая слюной, истошно заорал лавочник князю. — Да гори ты в бездне! Все вы горите!

Едва заметно покачала головой. Пытать мужчину больше не имеет смысла. Его думы уже дали все сведения, которые могли, вот только вопросов от этого значительно прибавилось.

Я перевела взгляд на Грасаля.

— Милосердию не место во время допросов, Айрин, — быстро среагировал он на мои знаки. — Усвоила урок?

— Да, — судорожно сглотнула я.

— Тогда можешь выйти.

Я не стала задерживаться в опостылевшей темнице и мигом выскочила на волю, только там осознав, что испытываю тошноту. Странно… Чего только не видела за время учебы у лекаря, а от вида обычного пленника, хоть похожего на кусок мяса, к горлу подкатил ком. Вопреки его вине, меня не покидало ощущение неправильности происходящего. Грязные методы Грасаля не вызывали уважения. Одного взгляда на покореженное тело торговца хватало, чтобы усомниться: действительно ли его только били или применяли и иные средства достижения желаемого? Несущие правосудие в царство Льен явно не гнушались всевозможными пытками.

Оперший спиной о холодную стену, прикрыла глаза, приводя себя в чувство, и совсем не услышала, как рядом появился Грасаль.

— Что ты выяснила?

— Зачем спрашивать, если в запасе всегда есть… «урок» для выяснения правды? — выдавила из себя, понимая, что напрасно взывать к состраданию князя. Оно погребено слишком глубоко, чтобы я могла достучаться.

Он тяжело вздохнул.

— Сама посуди, что я должен был сказать, дабы освободить тебя от этого неприятного действа и заодно ответить на невысказанные вопросы?

Повисло молчание. Я посмотрела на покрытый паутиной и потрескавшийся от времени потолок, собираясь с мыслями. Потерев подбородок, уже спокойнее изрекла:

— Он действительно не знает, кто за всем стоит. Лицо этого человека закрывала маска.

— Маска? — удивился советник. — Ни морок, ни иная магия… Маска?…

— Да, вполне настоящая и материальная, — подтвердила я. — А вот голос был явно изменен. Лавочнику пообещали легкие деньги, и он не нашел причин для отказа.

— А что насчет сахара? — нахмурился князь и сложил пальцы домиком, размышляя над взволновавшей нас дилеммой.

— Маги нашли способ, как добывать его без лишних затрат. Больше торговец не сможет сказать. Ответьте мне на один вопрос, князь. Зачем вам я, если есть пыточная?

— А ты взрослеешь, Айрин, — с какой-то тоской произнес Дамиан Грасаль, — и черствеешь. Раньше тебе бы не пришло в голову спросить подобное.

— Теперь я начала понимать, с кем имею дело, — отрезала я и выжидательно уставилась на князя.

— Стражи провели грубую работу. Есть способы заставить заговорить любого человека, но эти меры хороши лишь в крайних случаях.

— И вы бы пошли на них, не окажись меня рядом? — не унималась я.

— Нет, — мои глаза удивленно расширились — подобного никак не думала услышать. Я уже успела в немного «обелить» репутацию советника, как он разбил надежды, произнеся нелицеприятную истину: — Ты не поняла? Лавочник давал клятву молчать. Я сразу почуял это. Такие, как он, ломаются гораздо быстрее, чем хотят признать.

— Я слышу лишь то, о чем думают в данный момент, — пораженно выдавила я. — А как вы догадались? И зачем продолжили пытки?

— Не только у тебя есть секреты, которые никто не должен выяснить, — пожал он плечами. — Но могу обрадовать — все деньги изъяли. Ты сможешь организовать пункты помощи больным. Хоть кому-нибудь гомеомагия поможет…

Я замерла, как мышь, почуявшая близость хищника. Марн, провожающий меня до покоев, вопросительно обернулся.

— Миледи?

Едва сдержалась, чтобы не приложить к губам палец. Сейчас не время отвлекаться на слугу.

— С платья отвалилась бусина, — нашлась я. — Внимательнее посмотри вокруг!

А сама прислушалась. За стеной шел любопытный разговор. Князь Семльм-Рамст едва сдерживался, чтобы не повысить голос от возбуждения. Кровь в его теле бурлила, будоража рассудок. Он чувствовал близость победы, стоя совсем близко перед заветной чертой, и практически не сомневался, что вот-вот ее переступит.

«Дамиан Грасаль сотрудничал с Лираном Фальксом, готовя ему трон до вашего появления, и, возможно, до сих пор продолжает общаться с цесаревичем за спиной своего государя, ваше величество», — не без удовольствия изрек князь.

Резкий, как удар хлыста, возглас Марна отвлек от ответа царя. Голос слуги, слишком высокий для мужчины, заставил передернуться от отвращения, словно от дурной игры на наале.

— Миледи?

— Что еще? — недовольно посмотрела на нерасторопного прихвостня советника.

— Но на платье же нет бусин!

— Бусины? Ах, да, бусины… Не хочешь ли ты сказать, что знаешь мой наряд лучше? На этом самом месте явно не хватает какой-то детали! — решительно ткнула пальцем в идеально сшитый лиф. — Я не тронусь с этого места, пока пропажу не найдут!

Марн растерянно захлопал глазами, но затем покорно опустился на корточки, шаря рукой по земле. Я отвлеклась, разглядывая его неухоженные ногти, погрызенные на концах. Дамиан выдал слуге дорогое одеяние и преподал несколько уроков, но неумение следить за собой выставляло напоказ темное прошлое.

«…такие доказательства, что даже он не выйдет сухим из-под воды. Грасаль постоянно опережает на несколько шагов вперед. Уверенны, что в этот раз он ничего не подозревает?» — царь говорил то, о чем думал. Больше всего он боялся лишь еще сильнее усугубить ситуацию, лишив меня и без того слабой поддержки.

«Князь хорошо предугадывает события, но даже он не всесилен, ваше величество. Поддержки одних шпионов недостаточно в борьбе против знати. Все помнят, как он заполучил титул. Грасаль хочет быть аристократом, но он не один из нас», — прервался ненадолго Сельм-Рамст, а я едва не рухнула от переизбытка чувств в обморок.

Как это, советник не родился в благородной семье?! Весь мой мир пошатнулся. Узнай я, что солнце садится на востоке, а поднимается на западе, и то не так бы удивилась. Я не помнила фамилии Дамиана среди древних родов царства Льен, но всегда думала, что его предки просто не из высшей знати. Теперь получается, все не так? Никогда бы не догадалась, что обычный человек может войти в свет и не запятнать себя отсутствием должного воспитания и манер, лишь благодаря собственным умениям.

«Он уже допускает ошибки», — с самодовольной улыбкой произнес Сельм-Рамст.

«Ваша заслуга».

«И вашей дочери. Надо признать, не такая уж Айрин и беззащитная, как кажется на первый взгляд. Отрадно видеть, как Грасаль сходит с ума, еще не замечая этого, точно подбитый тигр, попавший в засаду. Впрочем, он и есть зверь… И скоро эта сторона его натуры еще сильнее вылезет наружу. Чем больше она обретает плоть и кровь, тем сильнее туманится разум, и советника легче раздавить».

Я зажала рот ладонью. Что происходит? О чем говорит князь? В голове невольно пронеслись картины прошлого. Изменившийся облик Дамиана Грасаля во время нападения в пути трудно забыть. Тогда мне казалось, еще немного — и чудовище меня растерзает. Неужели враги Грасаля тоже знают об этом инциденте?

Как оказалось, да. Сельм-Рамст хорошо ведал, о чем говорил. Дамиан солгал: его действительно тогда околдовали, лишив рассудка, вот только звериной лик ему родной, а не появившийся из ниоткуда. Собеседник отца не сомневался: Дамиан Грасаль неспроста ходит по грани и не боится рисковать. По жилам моего тюремщика течет демонова кровь…