— Возьми лорда Лейма в совет, — не отвлекаясь на речь Грасаля, тверже повторила я. — Возьми лорда Лейма…

— Я считаю лорда Лейма, долгое время служившего послом в Сагассе, второй достойной кандидатурой, чтобы занять свободное место, — прервал важное донесение отец, озвучив «свою» волю.

— Ваше величество? — удивился неожиданному решению Нерстед.

— Я хорошо все обдумал, князь. Мой выбор не подлежит обсуждению.

Губы сами собой растянулись в улыбке. Наказ Шанталь-таки удалось притворить в жизнь. Торжественно вскинув подбородок, с удовольствием наблюдала за поражением главного советника. Лицо Дамиана Грасаля перекосило от кислого омерзения, но он не решился отговаривать его величество от «опрометчивого» шага, публично выступая против. Знал бы князь, кто подсказал царю обратить внимание на лорда! Ведь никакая проницательность не заставит поверить, что бастарда каким-то образом переместилась из каморки в зал заседаний царского совета.

Победа вскружила голову, и я почувствовала, как за ликованием теряю контроль. Все вокруг пошло рябью, поползло и стало выглядеть, как краски, стекающие по холсту. В ушах стучало, и я зажала их руками, с трудом превозмогая боль. Ощущение — будто по солнечному сплетению сильно ударили, раздирая на куски. Точно зеркало я разбилась на множество мелких осколков, а затем собралась вновь. Раны залатали, и страдания закончились.

Вокруг ничего не напоминало о визите в соседнюю комнату. Я оглянулась, бешено дыша, как утопающий, резко оказавшийся на суше. Прямо напротив стояла Илис: черные волосы развивались за спиной, хрупкий силуэт замер возле стены, совершенно не двигаясь.

— Ваше величество! — неловко окликнула королеву.

Она выглядела такой настоящей… Совсем не как призрак, который ожидаешь увидеть. Замерев, точно дурная вестница, прародительница не издала ни звука. Я приблизилась и громко охнула, разглядев лицо.

В царский дворец не явилось привидение. Это была не Илис. Это была… я.

Я протянула дрожащую руку и коснулась ее платья, желая убедиться в реальности происходящего. Кружево не защекотало кожу, а шелк не заскользил под пальцами, нежно лаская длань. Я ничего не чувствовала. Напрягшись, попыталась вспомнить, ощутила ли, переместившись в зал заседаний, жара тела отца, и только тогда поняла: тепло тоже перестало отогревать душу, а холод — кусать спину. Все поблекло, только чужие мысленные образы пестрой вереницей кружились вокруг, еще объемнее, еще насыщеннее, еще ярче.

Страх удавкой обвил шею. Вторая я застыла бледным изваянием: с щек исчез румянец, а вот смотрящие в пустоту глаза светились синим цветом.

— Нет, нет, нет! — яростно закричала я, осознавая, в какую ловушку угодила: сама заперла клетку, а ключ далеко выкинула, избавляясь от единственного шанса все изменить.

Внутрь упала полоска яркого цвета. Я оглянулась и увидела Дамиана Грасаля, стоящего возле порога.

— Айрин, уже можно выходить.

— Дамиан! — изо всех сил выкрикнула его имя, надеясь, что князь все-таки услышит, но советник оставался глух.

— Айрин, пойдем. Не время для глупостей, фиалка.

— Дамиан!

— Айрин! — не замечая призрака, стоящего прямо напротив него, раздраженно махнул рукой в сторону неподвижного тела.

Наконец заметив, что то застыло, точно лед, князь бросился к нему и затормошил за плечи, желая достучаться до чего-то спрятанного внутри. Этим чем-то была я сама, но совершенно не имела понятия, как поступить.

— Айрин!

Я увидела, как зеленые змеи соскользнули с его рук к «моим», лентами обвивая те по всей длине и со вспышкой растворяясь в жилах. Изумрудные чешуйки переливались золотом и сияли, как драгоценные камни. Постепенно на «моих» щеках расцвел нежный румянец. Князь же, наоборот, побледнел, едва справляясь с возложенной ношей. Скулы Дамиана еще сильнее выступили наружу, делая лицо болезненно худым, а под глазами залегли такие черные круги, как будто их специально нарисовали углем.

Комната озарилась светом. Я опустила взгляд вниз и увидела, как из груди вырываются наружу яркие лучи, словно распуская венчик цветка. Пальцы закололо, и ладонь «оболочки» тоже слегка дрогнула. Сердце купалось в тепле, отогреваясь за время заточения. Я закрыла глаза, а когда открыла их — столкнулась с облегченным взглядом Грасаля. Все было уже позади, и душу, выпорхнувшую в свободное плавание, затянуло обратно в тело.

— Дамиан… — едва выговорила я, как ноги подкосило от резко нахлынувшей слабости.

Я упала на князя, не удержавшего равновесия. По тяжелому дыханию советника догадалась, что он тоже не в силах шевелиться, изнемогая от усталости. Я не двигалась, лежа на его груди. Казалось, даже руку поднять — непосильная ноша.

— Айрин… — спустя несколько минут выдавил из себя Грасаль. — У меня в кармане… накопитель…

Я моментально поняла, что он хотел, но потребовалось еще немного времени, чтобы сдвинуть ладонь. Пальцы заскользили по груди Дамиана, нащупывая отделение в темно-зеленом камзоле. Вскоре мне удалось найти несколько кристаллов — один раздавила сама, а другой сунула в руку князя. Силы резко хлынули в меня, убивая слабость.

— Что тебе потребовалось такого сделать, чтобы так угаснуть? — без ожидаемой злости спросил заметно посвежевший советник.

Я опустила глаза, понимая, что отпираться бессмысленно — Грасаль уже меня раскусил.

— Назначение лорда Лейма — твоих рук дело?

Осторожно кивнула.

— Демоны тебя раздери, о чем ты думала? Еще немного, и я бы демонстрировал царю бездыханное тело.

— Я не намеренно… Все вышло случайно. Я потеряла контроль, а затем… затем… — слезы полились из глаз.

Я всхлипнула, не в силах с тобой бороться.

— Фиалка…

Пальцы Дамиана оказались возле моего лица и нежно очертили его овал.

— Тебе нужно больше уроков, но никто, кроме Илис не способен их дать, — взгляд князя зацепился за лежащие на кушетке листы.

— Ты не злишься? — нарушив субординацию, тихо спросила я.

— На тебя — нет.

Я вкинула брови.

— Вот как?

— Да, но Шанталь пожалеет, что втянула тебя в эту игру, фиалка, — сказал Дамиан и его рука, лежащая на моей талии, сильнее притянула к себе.

Я недоуменно моргнула и, не ожидав подобного ответа, посмотрела на князя. Наши взоры пересеклись, а затем я ощутила его губы. Все произошло внезапно. Я не понимала, кто первый наклонился к другому, и забыла о пережитом. Страшные воспоминания померкли, как оставленный позади жуткий сон. Я целовала Дамиана, и он отвечал мне взаимностью — большего было и не нужно. Я растворилась в этом мгновении. Еще немного и оно исчезнет, померкнув в прошлом. Уже завтра вспомню обо всем со стыдом, а пока я наслаждалась нежданной близостью с князем.

Наконец мы отстранились друг от друга.

— Случайность? — выдохнула в его губы.

— Разумеется, — ухмыльнулся Грасаль.

Однажды погожим летнем днем, когда солнце высоко в небе, а трава зеленым ковром щекочет ступни, юный сын лорда гулял с наставником по лесу. Мальчик любопытно оглядывался вокруг, слушая неспешную речь учителя, как вдруг тот оборвался на полуслове, различив отчаянный крик. В нем одновременно сплелись жалобная мольба о помощи и сильное страдание от не превозмогаемой боли.

Путники пошли по направлению к источнику звука. В высокой поросли, растущей возле кромки воды, они обнаружили барахтающегося в луже сокола с подбитым крылом. Увидев раненую птицу, наследник благородного рода, не задумываясь, снял с плеч дорогой камзол и подобрал несчастное создание, но наставник лишь осуждающе покачал головой:

— Помрет ведь. Лучше добить сейчас, чтобы не мучился.

— Ни за что, — упрямо вскинул подбородок его ученик и приподнял руки с соколом поближе к солнцу, чтобы получше разглядеть повреждения.

Несмотря на грязь, пятнами повисшую на боках хищника, пестрые перья засияли золотом, как руно из древних легенд. Смолкшая птица склонила голову, внимательно разглядывая спасителя черными глазами. Сын лорда чувствовал, как сильно бьется ее крохотное сердце и успокаивающе произнес: