Он сделал шаг навстречу.

Я не шевелилась, но отчаяние раскачивало меня из стороны в сторону. На губах — вкус соли, глаза щипало от пыли и боли. Мы проиграли.

— Дамиан…

Я знала, что не достучусь до него. В этот раз — нет.

Краем взгляда заметила красный блеск. У меня была секунда, чтобы принять решение. Я отскочила в сторону, не позволяя Грасалю себя схватить и прижимая шкатулку, единственную защиту, к груди, и побежала.

Перепрыгнула через лежащий валун, метнулась в сторону, уходя от удара. Времени на раздумья не оставалось. Он не понимал, что я — это я.

— Я уничтожу тебя!

Грасаль не видел меня. Ослепленный Тьмой, он лицезрел лишь то, что ей хотелось. Не имел никакого смысла убеждать его в обратном. Я неслась по пустоши, глотая летящий пепел и слезы. Боль ударила в бок коварным кинжалом, но я сцепила зубы, не позволяя себе снизить темп. Дамиан был сильнее и быстрее.

Я подхватила перстень и быстро натянула его на палец. Только тогда позволила себе обернуться и подумать: «Почему мне это удалось?» Он ведь должен был успеть меня остановить. Должен!

Растерянно захлопала глазами, не обнаружив погони. Грасаль стоял все в том же мести, а напротив него… Напротив него застыл пылающий праведным гневом дух — Илис. Царица сражалась с Дамианом, орудуя призрачным мечом. Она наносила удары один за другим — князю только и оставалось уворачиваться. Он больше не мог ко мне подобраться.

— Заверши начатое! — закричала Илис, мельком взглянув в мою сторону.

И я побежала к трещине. Времени на раздумья не оставалось. Царица появилась как никогда вовремя, и стоило извлечь выгоду из ее неожиданного прихода.

Я не стала даже смотреть внутрь, просто протянула руку с перстнем и, взмолилась Берегине, чтобы этого оказалось достаточно. Так и оказалось. Рубин вспыхнул алым, прожигая Тьму красным лучом. Демоны, кружащие над расколом, с визгом отскочили в сторону. Земля снова дрогнула. Края трещины поползли навстречу друг другу, медленно смыкаясь. Наконец от прохода не осталось и следа.

Я вытерла со лба пот.

— Все кончено!

Шкатулка захватывала последних демонов, и новые уже не могли прорваться наружу, чтобы помочь собратьям. Я нутром почуяла, что и их влияние на Дамиана сошло на нет.

Я повернулась и поймала его взгляд. Радужка князя резко посветлела и к ней вернулся прежний насыщенно-зеленый цвет.

— Дами… — осеклась от потрясения.

Воспользовавшись тем, что Грасаль пришел в себя и отвлекся, посмотрев в мою сторону, Илис вскинула руку и пронзила тело противника мечом.

Он прошел насквозь.

«Фиалка», — мысленно произнес Дамиан, и в следующий же миг на пустошь опустилась оглушающая тишина. Все демоны исчезли, даже ветер стих, а я перестала различать голоса, даже те, что звучат в уме, а не на устах.

Это значило лишь одно: Дамиан Грасаль мертв.

— Что ты… — мой язык заплетался. — Что ты…

— Что я сделала? — вскинула голову царица. Ее глаза горели синим, точно подсвеченные изнутри. Прекрасная и ужасная. Такой бы я стала, одержи магия диадемы верх над моим духом. — Убила его.

— Ты… Он же одолел Тьму! — меня трясло, как в лихорадке. Я горела и дрожала одновременно. Казалось, это все неправда: сейчас князь поднимется и одарит меня одной из своих нахальных улыбок.

«Неужели ты поверила, фиалка? Я не могу так просто умереть», — хотелось, чтобы сказал Грасаль.

— Моя правнучка не свяжет жизнь с тем, кто осквернен Тьмой, — царица брезгливо поджала губы и пнула мыском туфли мертвого в бок. — Ты еще скажешь мне «спасибо».

Я почувствовала, как во мне закипает гнев. Ярость медленной волной пробежалась по телу и прильнула кровью к щекам. Не осознавая, что творю, нащупала привязанный к чулку нож — тот самый, с надписью: «Наша кровь — сила, наша душа — расплата». А затем со всей силы бросила его прямо в царицу.

Промазала.

Нож пролетел совсем рядом с Илис и с глухим звуком упал в пыль.

— Глупая девчонка! — раздраженно воскликнула царица. Ее глаза еще ярче вспыхнули.

Я подскочила и бросилась в ее сторону. Отчаяние плясало в дрожащих руках, которые я была готова сомкнуть на горле Илис. Царица взглянула на меня со странной смесью разочарования и удивления, а затем ее фигура начала меркнуть.

Я поняла, что сжимаю воздух.

От бессилия уставилась на свои руки, не осознавая, что происходит. Одна, посреди усыпанной пеплом земли. А рядом — тело человека, которого я не была готова потерять.

Кошмарный сон? Нет, реальность.

Ноги подкосились. Я упала в пыль, рядом с Дамианом. Меня качало из стороны в сторону. Я вцепилась в расшитый золотом темный камзол и начала его трясти.

— Очнись! Вставай, демоны тебя раздери!

Но он не шевелился. Меч, пронзивший его грудь, исчез вместе с уходом призрака, но зияющая рана осталась на месте. Я всхлипнула и поднесла к лицу окровавленные руки. Илис нанесла всего один удар, но уничтожила ни одного человека, а двух. Рана в моем сердце казалась такой же настоящей. Я дышала, но чувствовала себя мертвой.

— Ненавижу вас всех!!!

Я закричала так громко, что горло отозвалось саднящей болью. Но никто не откликнулся. Ни всесильные боги, ни проклятая царица, ни князь… Даже демоны, на веки вечные запертые в бездне, не могли вернуться и отомстить.

Я была одна.

Впервые.

— Ненавижу вас всех… Ненавижу вас… Ненавижу!.. — точно смеясь надо мной, разнесло эхо.

Я упала на Дамиана и зарыдала. Именно в этот миг пришло страшное осознание — князя уже не вернуть. Тело пронзило острая боль. Я бессильна.

Меня разбудил дождь. Веки дрогнули, когда по ним ударили холодные капли. Я открыла глаза и уставилась в небо. Внутри была пустота.

А дождь все лил…

Кап-кап-кап… Кап-кап-кап…

Запекшаяся кровь покрывала мои руки мертвенной краской. Я поднялась и села. Посмотрела на лежащее рядом тело. Сколько времени прошло?

Много?.. Мало?..

Все чувства выгорели дотла. Я была пуста. Ничего не осталось, даже горя. Я устала сгибаться от боли, устала вытирать с лица слезы и молить богов до хрипоты.

Что-то шевельнулось в душе, лишь когда я оглянулась вокруг. «Черная пустошь» изменилась до неузнаваемости. Сквозь серую корку пепла прорезались хрупкие ростки. Зеленый цвет странно смотрелся посреди безжизненного серого, но стало ясно — скоро он заполонит все вокруг.

Я долго смотрела на горизонт. Мокрое платье прилипло к телу, но я не ощущала холода. Дождь струился по лицу, стирая с него ненавистный красный цвет. Казалось, что все плохое уходит в прошлое вместе с льющейся влагой, но рана в груди Дамиана и не думала затягиваться, как трещина в земле. Я практически не шевелилась, оцепенев от пережитого ужаса.

Теперь была готова простить Грасалю что угодно. Я забыла о непонимании между нами и высказанных обвинениях. Это все — так глупо!..

Ничего не имело былого значения, вся эта пустая болтовня. Не истолкуй я превратно слова Илис, и Дамиана можно было спасти. Наверное… Я не знала.

«Это настоящее», — стояли в голове слова Илис. Губы Дамиана возле моих губ, желание и ненависть, сплетшиеся воедино. Она не говорила о любви, а предупреждала об опасности подобной связи. Только наивная девчонка, вроде меня, могла поверить в обратное.

Я провела руками по лицу, стирая с него грязь. Умывшись дождевой водой, почувствовала себя немного лучше, если «лучшим» можно счесть чуть прояснившийся разум. Мысли по-прежнему путались, и хотелось выть от отчаяния.

Что делать дальше? Возможно ли это «дальше»?

Меня по-прежнему трясло. Больше из желания чем-то занять руки, чем привести себя в порядок, я расчесала пальцами спутавшиеся до колтунов волосы. Раздирая пряди, ощутила облегчение от нахлынувшей боли. Боль — это хорошо. Это значило, я еще испытываю хоть какие-то чувства.

Я добралась до левой части головы и замерла. Со всем произошедшим не сразу заметила: сапфировая диадема исчезла. Я так привыкла к ней, что ощущала практически частью себя. Несмотря на отсутствие рядом живых людей, нахлынуло странное осознание: как будто отрубили ногу или руку. Ее недоставало.