- Что это значит, мы выбираем? - Касс задрожала. Щеки ее стали красными, а лицо - нервным и злым. - Я не желаю выбирать пытки... Я хочу радоваться, жить и любить. Я не хочу, чтобы меня жгли на костре. Я не хочу, чтобы тебя распинали на кресте!
Она вспомнила все свои видения и содрогнулась.
Уэшеми опять обнял ее и стал размеренно гладить по плечам, лицу, волосам... Постепенно, дрожь ее прошла. Когда она успокоилась совсем, он снова заговорил.
- Дело в том, что не все мы усваиваем пройденное одинаково быстро и хорошо. К тому же, весь процесс творения идет волнами. Те, кто сегодня приходит в этот мир в облике людей, уже появлялись раньше и минералами, и растениями, и животными. И на каждой стадии развития среди нас бывают свои отстающие и свои опережающие. Мы с тобой, по-видимому, относимся к опережающим... Или отставшим от предыдущей волны, то есть, для волны текущей, все равно передовыми. Те, кто овладел методами тренировки, кто познал смысл и связь вещей и времен, - уже на другой стадии. Соответственно, те, кто унижает и мучает других, - отстали... Ну, а громадное большинство... То есть, основная волна, - наблюдатели... Тоже, в принципе, не в первых рядах...
- И ты веришь в то, что эти... отстающие... Неужели они когда-нибудь станут такими, как ты?
- Конечно, станут! Гораздо лучше меня, станут, как ты!
Касс расхохоталась.
- Вот уж, благодарю. Но, к сожалению, я не лучше. Во всяком случае, твоего оптимизма не разделяю. Не верю я в них.
- А ты поверь. Конечно, им предстоит еще множество жизней. И в этих жизнях они будут гореть и страдать сами, пока на своей шкуре не убедятся в том, как такое "приятно" и не запомнят: нельзя. И только тогда, когда зазубрят это "нельзя" наизусть, только тогда пойдут дальше. В тоннеле можно застрять, но остаться навсегда... - Уэшеми отрицательно покачал головой. - Нет, каждый из нас обязан пройти свой тоннель до конца.
- Погоди-ка... - Касс опять почувствовала озноб. - А меня тогда за что? Уж не намекаешь ли ты, что я причинила кому-то боль? Неужели я когда-нибудь кого-нибудь пытала?
- Материальное существование - это не обязательно наказание... Это, может быть, урок, я ведь уже говорил... Урок, и не обязательно только твой: Вселенная не обращается вокруг нас двоих.
- Я не хочу, чтобы меня сожгли в назидание, - запальчиво заявила Касс. - Я не хочу гореть, чтобы кто-то там пошел дальше... Плевать мне на них на всех... Отсталых дикарей...
- Ну что ж, - сказал Уэшеми: - Значит, ты еще не готова... А я согласен. Тревожить чью-то совесть, подталкивать к желанию познания...
- Может, лучше не надо, - сказала Касс. - Ты же сам признал, что ошибся... Вспомни снова, в какое множество пыточных камер и костров выльется одна такая твоя философия, один такой твой крест. Лучше уж тихо, мирно дать каждому возможность придти к истине самому...
- Не бывает тихо-мирно, - отрезал Уэшеми. - Я сильно подозреваю: не будь моей философии, не будь моего креста... Эго, в которых сильна жажда крови, сыскали бы возможность, нашли бы предлог проливать кровь во имя чего-нибудь другого. Нельзя ведь, в конце концов, обвинять меня в том, что дикари меня неправильно поняли!
- А тогда перед дикарями и не философствуй!
- Должен же кто-то помочь им уйти от своего дикарства...
- Но если это во вред! - упрямо твердила Касс. - Если помощь оборачивается новыми страданиями, если этот твой ускоренный путь к счастью приводит только к новым и новым несчастьям...
- Уверен, не только, - твердо сказал Уэшеми. - Кому-то мой опыт все равно поможет. И Рамтея, - зачем-то прибавил он: - Рамтея все равно уважаю, вместе с его идеями, несмотря ни на что. Даже если эти идеи и есть основная причина гибели Атлантиды. По-человечески уважаю. Я, кстати, вполне обошелся бы и без креста. Крест - это, кстати, совсем не мой выбор... Потомки тех самых троянцев помогли... Гибели которых, кстати, так противилась царевна Кассандра... Интересно, сколько раз я повторил сейчас это слово "Кстати", - заметил он и замолчал.
- Кстати, откуда ты все знаешь? - прошептала Касс. - Может быть, ты и вправду немножечко Бог?
- Конечно, и ты тоже... Вообще - все, мы с тобой только что об этом говорили... - Уэшеми немного подумал. - А, впрочем, ничего я не знаю наверняка. Просто так думаю, чувствую, понимаю. Это я тоже уже говорил, кажется...
- Раз уж ты так все хорошо понял, скажи, почему имена обязательно бывают созвучны?
- Все построено на вибрациях, ты же видела, - немедленно отозвался Уэшеми. - Цвета, звуки - это те же вибрации. Слово имеет громадную силу: ведь каждый звук точно соответствует тому, что выражает. Есть даже слова, которые во всех языках, во все времена будут означать одно и то же. Например, слово "Чакра". Сгусток энергии. Только вслушайся: ведь это слово и есть сама энергия... Уверен: вместе с языком атлантов оно не умрет. Обязательно всплывет где-нибудь в другом языке...
Оба они помолчали. Уэшеми подумал и продолжал: - Жаль Атлантиды, но Творец тут все-таки ни при чем. Выбор наш.
- Смешно, - сказала Касс. - Зев и все общество вместе с ним получили бессмертие. Атлантида погибнет, мы сгинем, а они... - Касс истерически расхохоталась. - Они останутся навечно. Дикари станут им поклоняться, как богам. Зев будет вершить судьбы. Эре и Фине, Арсу и Эрмсу, Лону и Фадите будут молиться! Только имена изменят немного... В их честь будут возводиться храмы, приноситься жертвы...
- Приветствую тебя, Прекрасная Дева! - Уэшеми усмехнулся. - А тебе надо, чтобы в твою честь приносились жертвы?
- Нет, но я не возражала бы против храмов. - Касс слабо улыбнулась.
- Ясно, - кивнул Уэшеми. - Да в том-то и дело, что все это обман. Основные условия развития эго - это перемены тел и обстоятельств, в которых эго должно обретаться определенное время. То бессмертие, которое получили твои друзья - это не бессмертие, это тупик. На тысячи лет заморозить развитие своего эго - какое уж тут бессмертие? Между прочим, слыхала ты? Ведь сам Асклепий отказался от своей амброзии?
- А Ноэл?
- Что - Ноэл? - Не понял Уэшеми.
- Насколько я понимаю, Ноэл не собирается умирать вместе с Атлантидой. Он же строит какой-то особенный мобиль, чтобы спасти в нём семью, половые клетки животных, семена растений, прочее...
- Ах да, "Ковчег"... Ну что ж, у каждого своя дорога. Значит, так надо, чтобы сгинули не все. Но жизнь не на тысячелетия - только на сию минуту. Ноэл не намерен покупать их бессмертие.
- А мы с тобой?
- Наш выбор, - сказал Уэшеми. - Помнишь, я пришел сюда и ждал тебя здесь? Не подавая тебе никаких сигналов? Я что, идиот, по-твоему?
- В том-то и дело, ведь я же не знала, что ты ждешь меня в моем доме. Искала тебя везде...
- Вот-вот... Но я хотел, чтобы ты сама сделала свой выбор.
- Какой там выбор? - пробормотала Касс. - Не делала я никакого выбора. Искала тебя, да и все тут.
- Нет, дорогая. Ты не приняла их бессмертия, ты ушла оттуда, из-под защитного поля. Ведь ты же не знала, что я жду тебя. Зато прекрасно знала, что ждет Атлантиду.
- Да, - призналась Касс. - Я слушала тогда Ноэла по визу. Лон, между прочим, тоже в тот вечер видел: Атлантида утонет.
- Странно, что Лон остается с ними... Ведь он ясновидящий?
- Безусловно. Он меня и тренировал...
- Странно... - Уэшеми покачал головой и продолжал: - Ладно, не мне кого-то судить... Так вот, если бы я сообщил тебе, что жду тебя здесь, ты бы пришла ко мне. Не от них, а ко мне. Понимаешь? Улавливаешь разницу?
Касс кивнула. Не могла она, не желала более продолжать сегодня ни умные беседы, ни экскурсы в тоннель.
- Все, - решительно заявила она. - Хватит с меня науки. Теперь я просто хочу жить. Неужели мы вместе? Неужели ты меня любишь?
- До конца тоннеля, - с нежностью обещал он.
- Я тоже... До конца тоннеля... И потом, после конца...
Касс сильнее прежнего прижалась к Уэшеми. Они поцеловались. В этот момент качнулось ложе.
