Закашлявшись, в итоге он залил перед своей майки.

«Никоретте» не сочетались с алкоголем. Вот прикол.

Но выплюнув жевательный ком, он обнаружил, что во рту просто не хватило места.

Да, в этот раз, когда он сделал глоток, все пошло как по маслу, водка плавно спустилась в его желудок, вторая его вредная привычка сменила первую на посту.

Подойдя к компьютерам, Ви разоружился и стянул мокрую майку. Потом сел в кресло и включил три из своих Четырех Игрушек. Данные с камер безопасности сливались на один, интернет – на втором, а блог, за которым он следил, – на третьем.

Проклятый Стокер мало опубликовал на своем сайте… такой результат синженировал Ви, если процитировать Рейджа.

После того, как он стер все посты Джо Эрли с ссылками на вампиров, которые она сводила и комментировала, а потом вычистил ее краткосрочную память, незначительная угроза была устранена. Вроде как. У него с этой женщиной наверняка еще пересекутся дороги. В ее жизни назревает крупная проблема, и он еще не знал, что с этим делать. Он хотел поведать все Рофу, но потом приключилась вся херня с Джейн и…

Неважно. Джо Эрли скоро на собственном опыте узнает, почему ее так прет по вампирам, и он никому еще не сообщил об этом, потому что сам не решил – лезть в это дело или нет.

Мисс Эрли была полукровкой, последствием связи человека и вампира, и ее превращение уже не за горами. Но она этого еще не знала. Точнее, он так думал, ведь не нашел ни намека на то, что она докопалась до расы… а по закону, если находили полукровку, то обязательно ставили Короля в известность.

Так что же делать? Она умрет без помощи.

Черт, велика вероятность, что она умрет при любом раскладе… да и его не назовешь добрым самаритянином. В чем проблема? Когда ее накроет, она наверняка обратится за медицинской помощью… или окажется в машине скорой помощи, которая с включенной сиреной понесется в реанимацию Святого Франциска, когда кто–нибудь вызовет ей 911.

Что приведет к анализам, которые покажут кучу аномалий, чтоб ему неладно было.

Боже, люди – та еще заноза в заднице, и единственная причина их сосуществования – приматы считали вампиров байкой. Железобетонные доказательства обратного – не есть хорошо. Если они считали войну с Обществом Лессенинг паскудной? Она покажется им игрой в песочнице, по сравнению с выходом на ринг с Хомо Сапиенсами…

Дверь в другом конце коридора, ведущая в подземный туннель, распахнулась.

– … гребаный всезнайка…

Джейн вошла так, будто участвовала в кулачном споре… но она была одна и, скрывшись в их комнате, разговаривала сама с собой.

Ее комнате. Его комнате. Плевать.

Вишес медленно поднялся из–за компьютеров.

Шум, с которым Джейн доставала вещи из ящиков с деликатностью профессионального рестлера, служил аккомпанементом ее бормотанию. А потом, пару минут спустя она вышла с вещевой сумкой, закинутой на плечо. Она сменила медицинскую форму на синие джинсы и куртку из «Патагонии», и сейчас шла вперед так, будто не осознавала его присутствие.

Она быстро исправилась. Когда Джейн дошла до арочного проема в гостиную, то застыла на месте и, посмотрев на него, вздрогнула так, что буквально отскочила назад.

Он вскинул руки.

– Прости. Я здесь.

Ее взгляд метнулся к входной двери. Потом она сделала глубокий вдох.

– Ничего. Это твой дом. Ничего страшного.

Повисла долгая пауза, и, смотря на Джейн, он понял, что никогда не видел ее такой изнуренной. Ее светлые волосы были взлохмачены, под зелеными глазами залегли темные круги, а плечи сгорбились. Учитывая перечисленное, он удивился тому, что она тратила энергию на поддержание осязаемой формы. С другой стороны, она была очевидно вне себя, и хотела выпустить злость через топот.

Ведь призраки просто парили.

– Как ты? – спросил он осторожно.

– Нормально, и я ухожу.

Закрыв глаза, Ви выругался.

– Пожалуйста, мы можем поговорить?

– Уже поговорили. До встречи… подожди, это что такое?

Вишес открыл глаза.

– Что «что»?

– С твоей рукой. Что ты сотворил с собой? – она бросила сумку и подошла к его компьютерному столу. – Ужасная рана… кажется, есть инфекция.

Он не хотел, чтобы кто–то под лупой разглядывал его свежий боди–арт… даже она. Но если это задержит их под одной крышей ненадолго? Отлично. Он поиграет в ее пациента.

Забавно, как испарился его гнев, который он чувствовал с момента их ссоры. Вместо злости пришло опустошение. Логично. Джейн что–то забрала у него, когда заявила, что покидает его жизнь.

Повернувшись к ней рукой, он пожал плечами.

– Она не болит.

Джейн наклонилась, хмуря брови.

– Когда это случилось? Пару ночей назад?

– Нет. Совсем недавно…

Ви зашипел, когда она прикоснулась к концу раны, и Джейн окинула его скучающим взглядом.

– Ты же сказал, что не болит.

– Ну, если только чуть–чуть.

– Да ладно. В ванную. – Он остался стоять на месте, и Джейн схватила его за запястье и потянула за собой. – Пошли. Я не уйду, пока не разберусь с раной.

Отлично, подумал он, двинувшись по коридору к их… ее, его, неважно… комнате. Может, они поговорят, пока Джейн… ну, там особо нечего чистить. Но, может, она предложит вариант, как снять отёк.

Боже, кто бы мог подумать, что разговор с женщиной станет его главной целью. С другой стороны, Джейн всегда была другой.

И поэтому с ней… он был другим.

– Да. Ага. Я тоже люблю тебя, Вовэ.

Закончив разговор, она протянула мобильный Эрику и размяла затекшие плечи. Они стояли в коридоре, снаружи палаты Эссейла, и она говорила, не повышая голоса. Эссейл уснул, и она не хотела беспокоить его.

Если, конечно, он просто заснул, а не умер. Но не было сигнала тревоги, и пока она не слышала ужасного пиканья и медперсонал не бежал к ним, собираясь выломать дверь, как полицейские при штурме, она верила, что все в порядке. Конкретно сейчас.

– Спасибо, – сказала она кузену Эссейла. – Я просто хотела убедиться, что бабушка в порядке и в курсе всего. А они забрали у меня телефон.

Она не станет спрашивать, почему ему разрешили оставить свой. В настоящий момент подобный вопрос в самом конце ее списка.

Мужчина низко поклонилcя.

– Я лично узнаю, как она, когда прибуду домой. И повторюсь, здесь ты в безопасности, обещаю. Я бы тоже остался, но твое присутствие скажется лучше на нем.

– Поговорив с бабушкой, я почувствовала себя лучше. Кажется, она всю ночь провела за плитой. Ты попытаешься отправить ее в кровать? У меня не вышло, но, может тебе повезет.

Эрик улыбнулся.

– Я постараюсь быть убедительней в этом вопросе.

Большой Блондин с угрюмым именем вышел из–за стеклянной двери и подошел к ним.

– Мы готовы на выход?

– Спасибо, – сказала Сола Рейджу. – За то, что привезли меня сюда.

Парень развернул какой–то леденец… «Тутси Поп», да… и затолкал в рот.

– Я рад, что ты вернула его. А сейчас сделай так, чтобы он остался, слышишь? Он нужен нам.

Прищурившись, Сола задумалась: «А зачем? Наркотики?».

Они были теми дилерами на улицах? Вряд ли. Не похоже, чтобы эти парни принимали чьи–то приказы… и, к тому же, зачем им тусоваться в районе больницы?

– Я сделаю все, что в моих силах, – пробормотала она.

Когда они ушли, Сола смотрела им вслед, спрятав руки в карманах флисовой кофты, переместив вес на пятки. Мозг говорил ей, что многое из происходящего не поддавалось логике, но в итоге она решила, что будет думать только о состоянии Эссейла.

Одно она выучила, живя на стороне беззаконников, – не позволяй чужому дерьму становиться твоим собственным.

Развернувшись, Сола вошла в палату и сразу же посмотрела на оборудование. Оно молчало, а Эссейл умиротворенно лежал на койке. Она мгновенно захотела разбудить его, чтобы убедиться, что он все еще жив, словно он был младенцем в колыбели. Вместо этого она принялась наблюдать, как мерно поднимается и опускается его грудь.