– Да, – пробормотал он. – Очень нужна.

Сола улыбнулась.

– Я же говорила тебе.

– Говорила. И это ужасно заводит. Не хочешь подняться наверх и покомандовать мной еще?

Она снова прищурилась.

– Скажи «пожалуйста».

– Пожалуйста…

Было почти четыре часа следующего дня, когда Витория приехала в галерею и узнала о допущенной ошибке. И, к несчастью, она вычислила свой промах в присутствии полицейских.

Войдя через черный вход, она кивнула сотрудникам галереи, разбившимся на громкие, встревоженные группы. В этот день они почти не работали, но учитывая произошедшее, она спустила им все с рук.

Войдя в выставочный зал, Витория мгновенно определила личность мужчины, стоявшего перед шарообразной скульптурой рожающей женщины.

– Должны быть, вы – детектив Де ла Круз? – спросила она, подойдя к мужчине.

Он повернулся к ней и, казалось, испытал облегчение, получив возможность отвлечься от «произведения искусства».

– Совершенно верно. Витория Бенлуи?

– Это мое имя. – Она знала, что правильней ответить «Это я», но подобная фраза казалась ей чересчур обывательской. – Чем могу быть полезной?

Он раскрыл кожаный кошелек, показывая удостоверение, на котором было написано «Детектив Хосе Де ла Круз, расследование убийств», и медный жетон. Потом протянул руку.

– Вы могли бы уделить мне несколько минут?

Мужчине было за сорок, и она прониклась к нему симпатией за одно имя, пусть они и стояли по разные стороны закона. К тому же у него были приятные темные глаза. Одежда – простая, спортивный пиджак и профессиональный образ без галстука, но не скучный, и Витория удивилась тому, что он не носил теплое пальто или парку при таком жутком холоде. Несмотря на теплое послеобеденное солнце, когда она вышла из «Бентли» своего брата, то за короткий отрезок от двери автомобиля до входа в галерею мгновенно промерзла до самых костей.

– Разумеется, детектив. – Она пожала ему руку. – Что случилось?

– Я расследую убийство, совершенное прошлой ночью.

– О, Боже. Вы о Марго? Я видела новости по ТВ. Какая трагедия! Как могло произойти нечто подобное в столь безопасном районе?

– На самом деле, как правило, жертва знает своего убийцу.

– Так страшно. – Краем глаза она отметила, что двое продажников вышли из зоны для персонала и сейчас наблюдали за ними. – Скажите, чем я могу помочь?

– Что ж, мы уже поговорили с сотрудниками… о том, когда Марго уехала с работы и с кем могла быть. Они рассказали, что вы совсем недавно взяли на себя управление бизнесом?

– Это правда, я здесь, чтобы проследить за соблюдением интересов моих братьев.

– Вы говорите так, будто ждете их возвращения. Насколько мне известно, их не видели в Колдвелле уже довольно давно?

– Да, это так.

– В последнее время вы встречались или контактировали иным образом с Рикардо или Эдуардо?

Витория изобразила печаль на лице.

– Нет. Я очень переживаю за них.

– Когда в последний раз вы общались?

– Много месяцев назад.

– И вы не думаете обратиться в полицию?

– Я обращалась, в Колумбии. Они ничего не сделали, и я приехала сюда. Я собиралась обратиться к властям, если не смогу самостоятельно выяснить, где мои братья.

Внезапно перед глазами встал образ брата в оковах, гниющего в том подвале, отчего тут же сжалось горло. Но сейчас не время для эмоций. Она разговаривала со своим врагом.

– Да. Конечно. – Детектив раскрыл небольшой блокнот. Написал что–то ручкой. – И как давно вы здесь? В смысле, когда вы прибыли в Колдвелл и откуда?

– Я приехала из Колумбии четыре дня назад. Или пять? Смена часовых поясов сбивает меня с толку. – Она улыбнулась ему. – Детектив, если вы не возражаете, поговорим наверху? Лучше соблюсти конфиденциальность, и в этом зале есть мои клиенты.

Чтобы подчеркнуть свою логику, она склонила голову в сторону двух женщин в другом конце зала. Гармоничная парочка богатеев–авангардистов изучала произведение искусства, выполненное из нарезанных на лоскуты простыней, которыми было задрапировано чучело коровы, стоявшей копытами в унитазах.

– Да, конечно. Покажите дорогу.

Витория провела его через дверь без обозначений и вверх по лестнице, в офис Рикардо. И по дороге она с особой тщательностью подошла к походке, движению задницы и бедер, руководствуясь теорией, что на войне все средства хороши. Однако было сложно добиться нужной плавности. Бедра и икры горели от боли – из–за подъема в гору, а эффект от двух таблеток «Мотрина», которые она выпила четыре часа назад, почти выветрился.

– Сюда, – сказала она, открывая дверь на вершине металлической лестничной площадки.

– Вау. – Детектив вошел в офис. – Круто.

– У моего брата был вкус на определенные вещи.

– Это очевидно. – Де ла Круз прошелся по офису, хотя разглядывать было нечего. – На чем мы… ах, да. Значит, вы ожидаете возвращения своих братьев?

Она закрыла их внутри.

– Должна признаться, что я начинаю серьезно беспокоиться. Это не похоже на Рикардо – взять и испариться на столь долгое время, но, с другой стороны, они же мужчины. Что хотят, то и творят.

Витория пересекла офис и развернула гостевое кресло, стоявшее перед столом на постаменте. Сев в него, она скрестила ноги таким образом, чтобы приоткрылся разрез на юбке.

– Вы в порядке? – спросил Детектив. – Вы поморщились, когда присаживались.

– Ерунда. Просто хорошо потренировалась. – Она улыбнулась. – Мышцы болят после тренажерного зала.

– Мне следует уделять тренировкам больше времени. – Де ла Круз подошел к ней будничной походкой. – Вот это стол. Еще и на платформе.

– Мой брат любил производить впечатление.

– Любил? Или любит?

– Прошу прощения, мой английский не так хорош. – Она прикоснулась к своему лбу. – И где мои манеры? Я давно должна была предложить вам чай или кофе.

– Ничего страшного. Я заскочил в закусочную по дороге. – Он прокашлялся. – Значит, вы живете в Колумбии?

– Да, но у нас есть собственность в разных местах. Сан Паулу, Бразилия, Сантьяго, Чили… о, ну и Пунта–дель–Эсте, разумеется. Мой брат любит недвижимость, и я забочусь о его домах, заведую персоналом и хозяйством.

– Черт, вы покинули экватор и приехали в Колдвелл, Нью–Йорк, в разгар января. Без обид, но вы, должно быть, сильно беспокоились за Рикардо и Эдуардо. Моя жена ненавидит этот сезон в году.

– Вам следует отправить ее в путешествие.

– Она меня любит. – Мужчина улыбнулся и посмотрел на маленький блокнот в руках. – Вы можете сказать, когда примерно разговаривали с кем–то из своих братьев в последний раз?

– Как я уже говорила, это было много месяцев назад. Рикардо звонил мне.

– Как прошел разговор?

Она пожала плечами.

– Как обычно.

– Ничего не показалось странным?

– Прошу прощения, но почему мы обсуждаем моих братьев? То есть я рада по возможности помочь полиции, но я думала, речь пойдет о женщине, которую нашли мертвой?

– Просто пытаюсь нарисовать полную картину. Ваш брат Рикардо – очень видный бизнесмен в этом городе, и сотрудники галереи наперебой утверждают, что не видели его уже год. Как и вашего второго брата. А потом одного из сотрудников галереи находят мертвым прошлой ночью. Слишком много людей пропало. – Он выразительно посмотрел на нее. – Вам следует быть осторожной.

– Вы правы. Кажется, я просто не связала эти события.

– Так, о мисс Марго Форест.

– Извините… разве ее фамилия не Фортескью?

– Ее настоящая фамилия – Форест. Вы пересекались за те пару дней, что вы пребываете в Колдвелле?

Ну спасибо, Стритер, – подумала она.

– На самом деле, – пробормотала Витория, – она зашла в мой офис прошлым вечером… в смысле, в офис моего брата Эдуардо… перед уходом. Хотела поговорить о новом художнике, чьи работы она собиралась привезти.

– Вы не помните имя художника?

Она назвала случайно имя из тех, которые слышала в галерее: