— Алекс, напоминаю тебе, что мы имеем дело со вконец свихнувшимся Гитлером, а сумасшедшие имеют дурную привычку вытворять самые безумные вещи.

— Но это же просто... немыслимо. Даже если он и впрямь сошел с ума, у него ведь есть здравомыслящие генералы, которые должны были бы его отговорить. Даже самый тупой солдат мог бы ему объяснить, что неспровоцированное нападение на Соединенные Штаты приведет к тому, что он проиграет войну, которую почти уже выиграл.

— Быть может, — пожав плечами, предположил Джек, — они уверены, что кампания против Советского Союза и Великобритании уже окончена, и теперь намерены продолжать войну за пределами Атлантики.

Райли на миг задумался, но в конце концов покачал головой.

— Сомневаюсь, что они так думают, — ответил он. — Слишком уж это не соответствует истине. Британцы по-прежнему способны оборонять свой остров. Что же касается Советского Союза... он большой и кишит русскими. Так что я считаю, что вы либо неверно расшифровали сообщение, либо просто неправильно все поняли, — добавил он, покосившись в сторону немцев. — Одного какого-то радиосообщения и парочки листков с эмблемой СС, — взяв листки двумя пальцами, он встряхнул их, как нашкодивших котят, — явно недостаточно, чтобы я поверил в подобный бред. Не говоря уже о том, чтобы я клюнул на такую наживку.

Джек повернулся к Хельмуту, молча взывая о помощи.

— Не исключено, — начал ученый, как всегда, откашлявшись, — что это акция запугивания.

Капитан повернулся к нему.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что, очевидно, нацистам удалось создать бомбу потрясающей разрушительной способности, в тысячу раз превосходящей любое другое оружие, известное человеку... А потому меня совсем не удивляет, что бомбу решили использовать против вашей страны и тем самым дать понять, что не стоит вмешиваться в войну.

— Но если они хотят деморализовать американское правительство, почему бы им в таком случае не атаковать Нью-Йорк, Вашингтон или другой важный американский город? — возразил Алекс, пытаясь найти слабое место в его аргументах. — Почему они выбрали такое странное место, как Портсмут? Я никак не могу этого понять.

Хельмут покачал головой.

— Напротив, капитан Райли, — ответил он. — Как раз тот факт, что они выбрали именно это место, наилучшим образом подтверждает мою теорию. Нацистам прекрасно известно, что, если они уничтожат какой-нибудь большой город и убьют миллионы граждан, Белый Дом будет вынужден объявить им войну, хотя бы просто для того, чтобы отомстить за гибель соотечественников. С другой стороны, если диверсия окажется не настолько кровавой, но зато близкой к большому городу, такому как Бостон, то они смогут продемонстрировать свою военную мощь, а заодно и вашу уязвимость, но решимость народа ввязаться в войну в этом случае не будет столь сильной. Подобный трюк вполне в духе нацистов, — печально вздохнул он, всем своим видом давая понять, что знает, о чем говорит. — Иными словами, они стреляют по ногам, намекая, что сопротивление бесполезно.

Райли сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

— Ну, если они добиваются именно этого, — произнес он, с трудом сдерживая ярость, — то их ждет большой сюрприз. Соединенные Штаты никогда не склонялись перед теми, кто пытался их запугать, и, как ни ужасно это нацистское оружие, вся страна поднимется против них и не успокоится, пока не покончит с ними. И если какой-то нацистский идиот считает, что может нас запугать, — закончил он, гневно сверкая глазами, — то это лишь потому, что он плохо знает моих соотечественников.

Никто из присутствующих не осмелился возразить капитану.

Однако Эльза все же решилась поднять руку, чтобы высказать своё мнение.

— А что, если Гитлер знает, что делает? Быть может, фюрер и сумасшедший, но точно не идиот, как и все его генералы. Если в их распоряжении действительно имеется эта «вундервваффе», на которую они возлагают такие надежды и которую собираются использовать против вашей страны — возможно, они решили таким образом реализовать свой план завоевания всего мира?

— В таком случае, почему бы им не устроить взрыв в СССР или той же Великобритании? — спросил Джек. — Если, скажем, Лондон взлетит на воздух, на другой же день британцы сдадутся.

Хельмут почесал свою лысеющую макушку и вновь заговорил.

— Кто знает. Быть может, потому, что уран-235 крайне сложно получить, и материала у них хватает лишь на парочку бомб. А возможно, дело в том, что они собираются оккупировать Великобританию, а, как я уже сказал, одна такая бомба способна не только уничтожить все живое, но и сделать невозможной жизнь после взрыва на протяжении долгих веков. То же самое, вне всяких сомнений, касается и СССР.

— Возможно, именно потому их и не волнует дальнейшая судьба Соединенных Штатов, — произнесла Эльза, — что они не планируют делать их частью своего Лебенсраума.

— Лебенсраум? — переспросил галисиец, наморщив нос. — А это ещё что за зверь?

Девушка, казалось, была смущена, что вообще произнесла это слово, и какое-то время колебалась, прежде чем ответить.

— Этот термин использует Гитлер, — произнесла она, с трудом сдерживая гнев, — когда говорит о «жизненном пространстве, предназначенном, по его словам, для представителей арийской расы. В «Майн Кампф» он призывает к расширению Германии на всю Европу и Азию, вытеснив или уничтожив коренные народы, которые он и его последователи называют недостойными или низшими расами.

Галисиец шумно фыркнул.

— Вот ведь хрен собачий! — выругался он, покачав головой. — Уж на что козел этот Франко, которого мы вынуждены терпеть в Испании, поскольку он выиграл войну, а нам осталось лишь кусать локти. Но если бы мне пришлось выбирать между ним и этим психом Гитлером, я без колебаний выбрал бы Франко. — И, повернувшись к немцам, спросил у них напрямую: — Ну а вы, черт побери, что об этом думаете?

Хельмут бросил на него серьезный взгляд.

— Я никогда не выбирал этого сумасшедшего, — неожиданно резко ответил он. — Но вспомните о тридцати восьми миллионах отчаявшихся немецких граждан, сеньор Алькантара. Отчаяние — всегда плохой советчик.

Джек хотел что-то ответить, но передумал на полуслове, заметив предостерегающий жест Райли и поняв, что сейчас не время обсуждать политику.

— О чем ты думаешь, Алекс? — спросил он.

Какое-то время Райли неподвижно стоял, отрешенно уставившись в одну точку на дальней переборке каюты, а затем пришел в себя.

— Я думал, — задумчиво произнес он, словно пытаясь озвучить давно зревшую в голове мысль, — об агенте Смите — надеюсь, уже покойном. Если он, как утверждал, действительно был агентом МИ-6 — это значит, что британцам известно об операции «Апокалипсис». Причем для них настолько важно сохранить это в тайне... — он перевел дыхание и надолго замолчал, прежде чем продолжить, — что они готовы убить всех, кто о ней знает.

Все тревожно умолкли, размышляя над печальной истиной, которую только что открыл им капитан.

Эльза первой решилась нарушить это тягостное молчание, навалившись на стол и вопросительно гладя на Алекса.

— Но... я одного не понимаю, — сказала она. — Почему англичане поддерживают нацистскую операцию, направленную против единственной страны, которая могла бы спасти их от полного уничтожения?

— Вот и я тоже не могу этого понять, — поддержал ее Джек.

Райли устало прикрыл глаза и ответил:

— Судите сами, — пристально посмотрел он на каждого. — Как уже сказал Хельмут, Соединённые Штаты — единственное государство, которое могло бы переломить ход войны в пользу Союзников... но при этом они ни за что этого не сделают. Рузвельт даже слышать не хочет о том, чтобы ввязаться в войну с Германией, а англичане прекрасно знают, что, если он не изменит своего мнения по этому вопросу, рано или поздно Гитлер их разобьёт, это лишь вопрос времени...

Джек широко распахнул глаза, внезапно сообразив, куда клонит капитан.

— А это значит, что они ничего не теряют, помогая нацистам осуществить их план, — продолжил Джек его мысль, — поскольку надеются, что после этой атаки американцы будут вынуждены объявить войну Германии.