Так или иначе, после короткой беседы и первого трудного плавания до Пор-ла-Нувель, когда им пришлось пересекать в шторм Лионский залив по волнам пятиметровой высоты и под ветром скоростью более сорока узлов, Алекс понял — пока она стоит у штурвала, судно в надежных руках.

И случилось то, чего никто не ожидал: двое столь разных людей, как Сесар и Жюли, прониклись друг к другу столь неожиданной и горячей симпатией, и уже через несколько месяцев после знакомства прямо на палубе судна, рассекавшего сияющие воды Эгейского моря, состоялась торжественная церемония бракосочетания, капитан Райли лично объявил их мужем и женой, а Джек и Марко выступили в роли самых уродливых в истории подружек невесты.

Возможно, как пытался объяснить этот феномен Джек, дело было в том, что оба они оказались в каком-то смысле беглецами: оба бежали от своего темного прошлого, рассказать о котором если и могли, то лишь другому такому же беглецу.

— До сих пор этот трюк срабатывал, — ответил Алекс, пожимая плечами при виде нерешительности механика — именно он ловко управлял сложной системой веревок и шкивов, протянутых через все каюты, в результате чего из шести иллюминаторов одновременно высовывались шесть винтовок.

— Нам необходимо настоящее оружие — получше и побольше, — заявил Маркович. — Глупо доверять жизнь дымовым шашкам и крашеным палкам.

Алекс нахмурился; ему надоело в сотый раз спорить с Марко об одном и том же.

— Тебя послушать, так мы должны вооружиться как «Бисмарк».

— А что плохого в том, что мы будем защищены? — спросил тот. — На носу как раз есть место для установки двадцатимиллиметрового «Браунинга». И тогда не нужно будет беспокоиться...

— Я сказал — нет. Это каботажное судно, а не военный корабль.

— Мы перевозим контрабандные грузы, — поддержал наемника Сесар, понимая, что тот прав. — А в море полно эсминцев и подводных лодок.

— Вот как раз поэтому мы и должны оставаться безоружными, — ответил Алекс, окидывая взглядом команду. — Мы ходим под флагом Испании, которая, позвольте вам напомнить, сохраняет нейтралитет в войне. В этом и состоит главная наша защита. Как вы думаете, что произойдет, если какой-нибудь немецкий или английский корабль нас засечет и обнаружит на борту оружие? Чем нам тогда помогут пушки и станковые пулеметы? — Он выдержал паузу, давая остальным возможность задуматься о последствиях. — А кроме того, — добавил он, многозначительно глядя на югослава, — отсутствие оружия — лучшая гарантия того, что мы не натворим глупостей.

— А почему ты на меня так смотришь? — спросил тот. — Если ты имеешь в виду прошлую ночь, то я по-прежнему считаю, что нам следовало отправить в полет этих макаронников вместе с их гребаным рыбацким корытом.

Опершись локтями о стол, Алекс наклонился к самому лицу Марко, сидевшего напротив.

— Ты прав, именно это я и имею в виду. В этом не было ни малейшей необходимости, а нам это лишь добавило бы проблем.

— Они собирались сдать нас властям и смысться с нашими деньгами, — проворчал наёмник. — Тебе этого мало?

Старший помощник в ответ покачал головой.

— А потопив их, ты бы вернул наши деньги? Достал бы со дна морского? Черт, ты бы хоть головой подумал! Нам нужен был товар — мы его получили, ведь так? В конце концов, мы торговцы, а не убийцы.

— О нет, — возразил Марко, вставая из-за стола и тыча в них пальцем. — Мы не торговцы. Мы контрабандисты. Самые обычные контрабандисты, и однажды...

— И что однажды? — спросил Джек, нахмурившись.

— Однажды мы сильно пожалеем, что этого не сделали.

— Возможно, — согласился капитан, снова откидываясь на стуле. — Но, тем не менее, это мое судно, и все здесь будет так, как я скажу. А если тебе это не нравится — можешь забрать свои пожитки и сойти на берег в ближайшем порту.

Фыркнув, наемник поднялся, с грохотом отодвинув стул и, прихватив свою тарелку, направился в камбуз, где принялся ее мыть, демонстративно повернувшись спиной к остальным.

— Кто-нибудь может налить мне еще кофе? — спросила Жюли певучим голоском, указывая на кофейник, до которого не могла дотянуться и стараясь, насколько возможно, разрядить обстановку.

— Конечно, солнышко моё, — немедленно откликнулся ее муж.

— Кстати говоря, — повернулся Алекс к португальцу, отхлебнув кофе, — как там дела с машинами? Ты сумел починить фильтр?

Механик посмотрел на него с таким видом, словно тот спрашивал, может ли он устранить неполадки на космическом корабле.

— Починить?! — рассердился он к удивлению всех присутствующих, знавших его как спокойного и невозмутимого человека. — Ну и как я, по-вашем, буду его чинить? Я ещё месяц назад говорил, что фильтр нужно менять.

— Ты же сказал, что можешь его наладить?

— А как же! — ответил механик. — Когда у меня будет новая деталь вместо сломанной.

— Ладно, ладно, понимаю... Вот придём в Барселону, продадим груз, и я куплю тебе эту деталь.

— То же самое ты говорил две недели назад, когда мы стояли в Неаполе.

— На этот раз я это сделаю, обещаю.

— Смотрите, капитан, — предупредил механик. — Это, конечно, ваше судно, но нам нужен новый фильтр, да и цилиндр не мешало бы прочистить, а то мы еле ползём.

— Буду иметь в виду, — согласился он и повернулся к штурману: — Прости, что прерываю твой завтрак, Жюли, но мне бы хотелось, чтобы ты вернулась в рубку. Хоть мы и в открытом море, но все же не стоит оставлять штурвал без присмотра больше чем на пять минут.

— Как прикажете, капитан, — ответила Жюли, с преувеличенной грацией поднимаясь из-за стола. Шутливо отдав ему честь, она направилась в рубку; ветер развевал подол ее платья.

— Спущусь в машинное отделение, — объявил ее муж. — Посмотрю, можно ли выжать еще хотя бы пару узлов из этой штуки.

С этими словами он собрал грязную посуду — свою и жены — и понес к раковине. Марко как раз закончил мыть тарелку и направился к себе в каюту — наверняка чтобы проверить и смазать небольшой личный арсенал.

Джек Алькантара смотрел, как наёмник выходит из кают-компании и спускается вниз по трапу, ведущему на главную палубу.

— Мне совершенно не нравится этот тип, — признался он, не глядя на Алекса. — Этот балбес только стрелять и умеет. Попомни мои слова, мы ещё хлебнём с ним горя! Вот скажи: неужели так уж необходимо тащить его с собой?

Его верный друг и первый помощник ещё со времён батальона Линкольна поднял чашку и отпил глоток кофе, который так дорого обошелся при покупке на чёрном рынке.

— Мне он нравится ещё меньше, чем тебе, — прошептал он, чтобы никто не услышал. — Но он нам нужен. К тому же, хотя ты знаешь мое мнение насчёт оружия на борту, нельзя не признать, что отчасти он прав. Временами его паранойя вполне оправдана.

— Но он — наёмник, — настаивал Джек. — Он продаст нас в ту же минуту, как кто-нибудь предложит ему хорошую цену за наши головы.

Алекс обнял старого боевого товарища и ободряюще похлопал его по спине.

— Я и сам это знаю, — ответил он, скаля зубы в волчьей улыбке. — Почему, ты думаешь, я сплю с пистолетом под подушкой?

***

— Алекс! — кто-то постучал в дверь капитанской каюты, в которой он закрылся несколько часов назад. — Алекс, ты здесь?

Через пару секунд дверь открылась и показался Райли — с хмурым и совершенно недружелюбным видом. Из глубины каюты доносились печальные джазовые аккорды.

— Что случилось, Джек?

Старший помощник показал ему листок бумаги с написанными от руки цифрами.

— Сообщение от Фрасуа из Марселя. Просит связаться с ними в течение часа.

— Хорошо. Сейчас приду в рубку.

— Думаешь, будет работа? — спросил Джек, прежде чем закрыть дверь.

— Надеюсь. Если посчитать, во сколько нам обойдется покупка новой шлюпки, этот рейс едва покроет расходы.

Джек не ответил, а вместо этого помахал перед лицом капитана ладонью и понюхал воздух.

— Мать твою, Алекс... Только не говори, что ты прикладывался к бутылке.

— Ну и что? — пожал плечами Алекс. — Кто бы говорил.