Они замерли перед памятником. На цилиндическом постаменте руку друг другу руки дружески пожимали двое мужчин. У одного из них была микросхема с торчащими из неё проводами, а другой держал в руке коробку с рассадой. И словно от сердцевины цветка, лепестками отходили клумбы с рожью, плодовыми деревьями и кустами ягод. По узкой дорожке Селин и Тэ Нэ прошли к мемориальной доске.

«Братьям нашим, феберианам, в знак уважения и дружеского расположения дарим мы эти семена, рассаду и черенки и приносим огромную благодарность за микросхемы и техническое оборудование».

Прочтённая надпись заставила Селин по-новому взглянуть на памятник. Значит, мужчина с микросхемой — феберианец, а с рассадой — туамитятин.

— Во всех сельхохозяйственных регионах есть такие памятники, — словно прочитал её мысль Тэ Нэ. — К каждому из них подходят клумбы с выращиваемыми туамитянскими культурами. У фебериан также есть и свои. Но их очень мало.

Мощённые камнем мостовые, узенькие улочки, низкие кирпичные дома, резная скамейка под раскидистым деревом. Селин и Тэ Нэ вошли в старый город.

— Есть не хочешь? — улыбнулся Тэ Нэ, едва они вступили на брусчатку. — Здесь есть дивный ресторанчик «Приготовь себе сам».

Объективности ради стоит сказать, что все рестораны на Фебере были именно такими. Посетителям предлагались продукты, из которых они сами могли готовить, что душе угодно.

— Почему бы и нет?

Тэ Нэ казалось, что он держит себя в руках. Экскурс в прошлое Орнбура и приготовление еды, а также никаких прикосновений и сохранение дистанции позволяли держать ему Селин на расстоянии. Может быть, поэтому он позволил себе несколько расслабиться, забыв, что его выдают глаза. Селин смотрела на него и пыталась понять, что происходит. Скованный снаружи, её спутник светился изнутри.

Вглубь, в прошлое! И вот они уже стоят посередине посёлка из деревянных срубов. Протоптанная дорога, старинные фонари, площадь для советов и празднования урожая запах яблонь и дикого разнотравья, плетенные корзины, висячие на заборах.

— У них уже тогда было электричество! — поражённо воскликнула Селин, внимательнее разглядывая фонарь.

— Логично, — спокойно отреагировал Тэ Нэ. — Ведь сейчас у них есть Кьюти. Не всякая цивилизация способна создать искусственный разум. А под землёй, где они жили, без энергии никуда. Надо отапливать и освещать города, теплицы.

— Ты знаешь, как появился Кьюти? Я слышала, этой легенде девятьсот лет.

— Сначала это была девушка, и её звали Шойа.

— Но сейчас же с нами говорит мальчишеский голос! — поражённо возразила ему Селин.

— Так Шойа сначала тоже не являлась главой Феберы, — парировал Тэ Нэ. — Система жизнеобеспечения и связи между всеми городами в глубине планеты. Правителями Феберы на тот момент была королевская семья, ставшая потомками тех руководителей, которые помогли построить подземные города и обеспечить эвакуацию населения под поверхность, подальше от палящего солнца, — начал Тэ Нэ. — Однако они изживали себя и вымирали. В конце концов, подземная цивилизация столкнулась с тем, что их король был бездетен и умирал от болезни. Но он был ещё в здравом уме и искал пути выхода из кризиса. Он понимал, что если не найдёт решения, феберианцы погрязнут в войнах за власть.

— И он нашёл его?

— На последнем совете он попросил слить его разум с Шойей.

Селин молчала, глотая каждое слово.

— Первоначально все были против, потому что при слиянии терялась как личность Шойа и терялся как личность он. И результат невозможно было предсказать. Однако в случае удачного помещения души в…, - Тэ Нэ не хотелось произносить это слово, так как оно было неполноценным и не отражало всей сути, — в машину, появился бы разум, способный читать эмоциональные оттенки.

— Значит, способность рационально мыслить у Кьюти от матери, а чувствительность и юмор от отца?

— Ты не поверишь, ни Шойа, ни последний король чувством юмора не обладали. Но они создали новую личность, — он замолчал. — Разве это не удивительно? Два разума слились воедино, чтобы дать жизнь чему-то новому?

— Кьюти мне как-то показывал памятник, — задумчиво произнесла Селин, погружаясь в воспоминания. — Женщина, состоящая из маленьких кубиков и обычный мужчина, держащие в руках ребёнка и поднимающие его к небу с улыбкой. Тело ребёнка было наполовину из кубиков и наполовину обычное… — её осенило. — Это памятник Кьюти?

— Он самый.

Тэ Нэ очень раздражало, когда он не понимал, что происходит. Однако сейчас непонятно что происходило не с окружающим миром, а с ним самим, что было во много раз хуже. Вот уже который день захваченный чувствами, Тэ Нэ находился в полном разброде и шатании. Чувства — стихия, не поддающияся логике и полностью сбившая всю его систему координат, властвовала над ним, не желая подчиняться холодному разуму. И Тэ Нэ это пугало. Очень сильно пугало. Никогда прежде он так не желал возврата к миру стройности, ясности и точности, где всё было логически обоснованно. Вот только поддавшись чувствам, очень трудно было собрать себя заново.

Погружённый в собственные мысли, Тэ Нэ не услышал, а почувствовал появившего в гостиной Ристао. Он поднял глаза вверх и встретился с таким же недоброжелательным и презрительным взглядом.

— Вернулся в реальность, гений? — из уст Ристао последнее слово звучало как ругательство. — Поговорить надо.

— А именно? — жестом приглашая Ристао сесть, невозмутимо поинтересовался Тэ Нэ.

— Что за дрянь у вас тут творится? — Ристао поспешил уточнить. — Я вас с Селин имею в виду.

И остался стоять, вынуждая Тэ Нэ подняться.

— То, что происходит между мной и Селин, касается только меня и Селин, — категорично отрезал Тэ Нэ, вставая и оказываясь лицом к лицу с соперником.

— Я не сомневался, что ты мне другого не скажешь, — телохранитель с трудом сдерживался, чтобы не ударить его.

— Тебя это так волнует?

— Меня волнует Селин, на тебя мне чихать. Я люблю её, а вот насчёт твоих чувств очень сильно сомневаюсь, — процедил сквозь зубы Ристао.

— Ну, так забирай её себе, — спокойно посмотрел на него Тэ Нэ. — Я не буду против.

У Ристао, ожидавшего чего угодно в ответ, но не этого, на несколько секунд пропал дар речи, и на лице отразилось удивление.

— Издеваешься? — придя в себя спустя несколько секунд, уточнил он.

— Серьёзно.

Сдержанный, непроницаемый и подобный каменной скале Тэ Нэ и взбешённый, ничего не понимающий, и готовый разорвать его Ристао.

— Послушай меня, сопляк, — угрожающе начал тот. — Я с тобой церемониться не буду. И если что-то случится с Селин, мало тебе не покажется. Я всё сказал, — с этими словами он вышел из комнаты.

— Жду с нетерпением, — вслед произнёс ему Тэ Нэ.

Тэ Нэ в нерешительности застыл перед комнатой Селин. До того, как он подошёл сюда, он был точно уверен, что делать. А сейчас его рука замерла в воздухе, не дотронувшись до двери. Протестовало сердце. Он отвёл руку и, колебаясь, оглянулся. Взял себя в руки и, постучав, открыл дверь:

— Тэ Нэ? — удивлённо и радостно посмотрела на него Селин, не ожидавшая его увидеть.

— Привет, — несколько неловко поприветствовал её он. — Мне нужно в Дайю на несколько дней. Не хочешь со мной поехать?

— Это столица септы? — уточнила Селин. — А что тебе там надо?

— Кьюти попросил меня помочь кое с чем. Ты присоединишься?

Тэ Нэ сменил своё поведение, и это настораживало Селин. Пристально смотря в глаза Тэ Нэ, она сомневалась, какой ответ давать и поражалась сама себе. «Не соглашайся! Скажи «нет»!», — мысленно просил её Тэ Нэ. — «Пожалуйста!»

— Я поеду.

В глазах Тэ Нэ на секунду мелькнуло расстройство, после чего он, как ни в чём не бывало, улыбнулся Селин:

— Замечательно. Поезд через четыре часа. Собирайся.

Закрыв дверь, пару секунд Тэ Нэ ещё стоял в коридоре, а затем направился к себе.

Агнесса непонимающе и растерянно скользила взглядом по стоящим у входа Селин и Тэ Нэ с сумками. После чего подошла к Селин и обняла её.