Бинар

Секвана, Варанаси

Больница… Место встречи жизни со смертью. Место, где они ходили под руку рядом друг с дружкой, не оставляя шанса или давая надежду. Отделение реанимации и травмотология были помещениями, где их дыхание чувствовалось особенно сильно. Кей, проводящий много времени в отделении интенсивной терапии, был частым гостем здесь. И не только потому, что каждый раз на работе ему приходилось вытаскивать людей или их остатки из искорёженных груд металла или стрелять резиновыми пулями по самоубийцам на подоконниках или крышах, а потом привозить сюда. Не так давно он спас пятилетнюю дневную девочку Орни и каждую свободную минуту проводил с ней. В автомобильной катастрофе она потеряла родителей, и теперь лежала в коме, застыв где-то между жизнью и смертью. Кей чувствовал духовное родство с ней и не мог оставить её одну. Сиротливость и одиночество объединяли их, и Кей приходил сюда каждый день после работы рассказать Орни, как прошла ночь.

Звонок сотового вырвал Кея из сна на кресле в палате Орни, и он быстро схватил трубку, мысленно ругая себя за то, что не поставил на вибро.

— Да, — сквозь сон произнёс он.

— Лиарават, где тебя носит?

— А разве этой ночью не моя смена?

За окном было темно и часы в палате показывали одиннадцать вечера.

— Была не твоя. Арке Цонг заболел. У нас самоубийца на высотке в центре. Если ты сейчас в больнице, доберёшься раньше нас.

Кей проснулся окончательно.

— Адрес скажи, — поднялся с кресла он, стряхивая последние остатки сна и прощаясь с Орни. — Уже выезжаю.

Мичи Тадео жался к стенке карниза, продуваемый пронизывающим октябрьским ветром, и изредка поглядывал вниз. Он видел, что собралось довольно много зевак, и слышал сирену спасательной машины, огоньки которой можно было разглядеть отсюда сверху. «Этого мне только не хватало!», — мысленно выругался он. — «Сейчас ещё психолога пришлют!». Поток его недовольных мыслей прервал Кей, который, насвистывая мелодию, появился из-за угла карниза здания с видом, будто бы он каждую ночь здесь гуляет.

— Не приближайся ко мне! А то прыгну! — опомнившись от удивления, начал угрожать Тадео.

— Прыгай, мне не жалко, — расслабленно ответил Кей, для которого карниз был что автострада. — Только у меня там внизу начальство стоит, и я должен делать вид, что тебя спасаю… А так — прыгай. Жизнь-то твоя…

Щелчок наручников, один из которых оказался на Кее, а другой на Мичи.

— Ладно, парень. Хорош дурить, — к Кею вернулась прежняя серьёзность. — Если ты сейчас прыгнешь, мы разобьемся вместе, и ты будешь убийцей, а не самоубийцей… — он сделал паузу. — Пошли отсюда.

— Ты спятил? — закричал Мичи. — Я прыгнуть хотел!

— И сейчас хочешь? — разгневанно уточнил Кей.

— Да!

В глазах разгорячённого Кея вспыхнула ярость и со словами:

— Хочешь, да!? Точно хочешь?

Он прыгнул вниз.

Приземление в объятия подушки, предусмотрительно растянутой внизу спасателями, было для Мичи, уже попрощавшегося с жизнью, совершенной внезапностью. Правда, это не помешало ему тут же накричать на Кея, обвиняя его в том, что тот хотел его убить. Кей спокойно отстегнул наручники, объяснил, что страховал его во время прыжка и получил выговор с благодарностью от начальства. Выговор за прыжок, благодарность за спасение жизни. Мата было много. В основном, на тему того, что послали одного самоубийцу другого спасать. Также Кею досталось за то, что он пошел в обход всех регламентов, предписывающих общение с суицидником, воспользовавшись тем, что психолог не успел вовремя добраться до места, и не мог сам пообщаться с "клиентом". На что тот пожал плечами. Главное — результат. Больше всего на свете он мечтал убраться отсюда и приехать к Орни, чтобы рассказать, что чувствует, но ему не дали. В коридоре его уже ждали.

— Денре Лиарават! Вот вы где! Я вас везде ищу! — услышал он раздражённый женский голос со спины. — И хочу выразить вам своё недовольство! — голос был подозрительно знаком. — Это безобразие! Вы не должны были лезть на карниз и дождаться профессионала! Я психолог и таких самоубийц каждый день вижу!

— Если бы мы ждали вас, он был бы уже трупом! — негодующе повернулся к ней Кей и узнал блондинку, подсевшую к нему на скамейку. Что ж… По крайней мере, это объясняло, почему она не хотела оставлять его в покое. Работа такая.

— Это… вы? — поражённо произнесла та, тоже узнав его.

— Да. Так вот, если бы мы ждали вас, парня от асфальта пришлось бы отскребать. А так он жив и вряд ли решится совершить подобное ещё раз.

— Мирари Нер Лерден. Психолог. Работаю с пограничными состояниями, жертвами катастроф и их близкими.

— Кей Пассан Лиарават, спасатель.

— Боюсь, вас самого нужно спасать.

— Не помню, чтобы я об этом просил.

— Но вы на грани! Вы очень плохи в психологическом смысле и и ваше состояние…

— Замолчите! — вышел из себя Кей. — Моё состояние — это моё дело! И будет лучше, если впредь вы не будете касаться этой темы, иначе я за себя не отвечаю!

— Хорошо, — испуганно произнесла Мирари.

— Вот и договорились, — спокойно произнёс Кей. — А теперь мне пора.

Мирари Лерден проводила обеспокоенным взглядом уходящего Кея.

Внутри всё переворачивалось и кипело, пока Кей добирался до больницы. Бушующую лаву чувств удалось остановить только тогда, когда он забежал в палату Орни и, закрыв дверь, сел на пол и опёрся на неё. Отдышаться, успокоиться… Только здесь он обретал некоторую гармонию с собой и хотя бы видимость спокойствия. Девочка, неподвижно лежавшая на койке, стержнем удерживала его от рассыпания изнутри.

— Это кошмарно. Проживать так каждый день… — переведя дыхание, начал он — Иногда мне кажется, что я этого не вынесу. Сегодня я спас очередного самоубийцу, но, готов был прыгнуть сам. Меня бы ничего не остановило, потому что здесь меня ничего не держит. Уже не держит… — он сделал паузу. — Я нигде не чувствую себя дома. И нигде не чувствую себя на месте, — он закрыл лицо руками. — Я расстался с женой около месяца назад. Порвал все отношения, чтобы не было никакой надежды. Я специально сделал так, потому что без надежды легче. Она забирает силы и энергию, без которых трудно начать жизнь с нуля. И перед этим я старался её не обнадёживать, так как мы были обречены с самого начала. Враги не могут быть вместе. Это логично. Я поступил правильно, сохранив честь и не предав Родину. Тогда почему мне так плохо? Я чувствую себя роботом, доведённой до автоматизма машиной, реагирующей только на внешние раздражители, — Кей посмотрел на собственную руку. — Как будто у меня вода в жилах… Я не чувствую вкуса еды и похож на тебя с той лишь разницей, что ты в коме. Я тоже застрял где-то между жизнью и смертью, только хожу и двигаюсь.

Он неспеша поднялся.

— Дай мне какой-нибудь знак, Орни, — грустно попросил он, открывая дверь в коридор. — Приди в себя.

Кей оказался в коридоре и, посидев там минут пять, пошёл вниз. Голодный желудок дал о себе знать и Кей спустился на первый этаж в надежде позавтракать. И встретил здесь ту, которую меньше всего хотел увидеть.

— Денре Лиарават, — тут же омрачила его настроение Мирари. — Хорошо, что я вас нашла.

— От вас нет спасения, — саркастически заметил Кей. — И здесь меня нашли.

— Мне ваши коллеги сказали, что вы здесь.

Что-то изменилось в её голосе. И Кей против воли поймал себя на мысли, что прислушивается.

— Я пришла извиниться, — пристально посмотрела ему в глаза она. — И хочу попросить прощения за своё поведение. Я была бестактна и непрофессиональна.

Кей молчал, не веря своим глазам.

— Чем я могу загладить свою вину?

— У меня с утра рисинки во рту не было, — заметил Кей. — Накормите меня завтраком и мы в расчёте.

— Час ночи? — улыбнулась она, смотря на часы в холле. — Вам уже обед полагается.

— У меня ненормированная рабочая ночь, — объяснил он, направляясь в буфет и тихо про себя добавил: «И жизнь тоже».