— Андрей Миронович, вы можете двигаться?

— Конечно, могу, — ответил Фурсов, ладонью вытирая с лица кровь. — Он, сволочь, после ухода главаря, взялся за меня: скажи да скажи, где еще спрятаны ценности. Тебе, мол, они уже все равно не понадобятся.

— Ничего, Мироныч, он за все ответит. Возьми у него в правом кармане оружие.

Фурсов, вытащив из брюк бандита наган, выпрямился, подошел к стулу, сел и облегченно вздохнул:

— Ух, теперь вроде веселее: мы вдвоем вооружены.

Алимов понимал, что ему обязательно надо выйти к Сашке, иначе тот начнет беспокоиться и в конце концов рискнет зайти в дом. Он предложил Фурсову:

— Мироныч, свяжите его да покрепче.

Фурсов взял веревку и старательно связал по рукам и ногам своего недавнего мучителя. Роман проверил, насколько надежны узлы, вышел в кухню и принес два полотенца. Из одного сделал кляп, а вторым для верности обмотал бандиту голову.

— Побудьте с ним, а я выйду во двор, там цыган торчит. Поболтаю с ним, а то как бы он не зашел сюда.

Сашка сидел на траве у крыльца и от нетерпения грыз травинку. Увидев Романа, вскочил:

— Ну как?

— Порядок. Гуляев согласился. Главное сейчас, чтобы старик заговорил. По-моему, он поддается. Так что ты, Саша, побудь здесь и никого не пускай. Чует мое сердце, сегодня мы с тобой будем держать в руках золотишко.

— Хорошо, хорошо, иди. Никого не пушу.

Роман, прежде чем подняться на крыльцо, внимательно осмотрел двор. Он был пуст. Бандиты, за исключением дозорного у ворот, не выходили из сарая. Войдя в дом, Роман вызвал Фурсова в кухню и предложил:

— Андрей Миронович, вы сейчас выберетесь через окно в огород, перелезете через забор и окажетесь у наших. На дворе только у ворот, выходящих на улицу, стоит один охранник, да Сашка у крыльца сидит. Скажите нашим, что атаковать лучше от соседнего огорода. Сашка в эту бучу не полезет, охранника у ворот я беру на себя, а хлопцы пусть всеми силами набросятся на сарай.

Фурсов кивнул. Они перешли в дальнюю комнату, где было окно, выходящее в огород. Осторожно открыли его, и Фурсов вылез. Роман наблюдал, как он по-стариковски тяжело перелез забор и скрылся в орешнике. После этого, облегченно вздохнув, закрыл окно и вышел в переднюю. Запер дверь на крючок, затем принес из большой комнаты кочергу и вставил ее в ручку. Теперь дверь была закрыта надежно. Оставались окна, но их было много, и Роман махнул рукой. Вошел в комнату, где лежал Гуляев, молча сел на диван, стоявший в углу. Подумалось о товарищах, которым предстояло взять Венчикова. Они взяли уже? Вообще, что там происходит?

А там события развивались своим чередом. С соблюдением мер предосторожности в дом прибыли Михайлов и Крылов. Узнав от Шяштокаса, что схвачен бандит, участвовавший вместе с Чароном в нападении на Михайлова, решили поговорить с ним. Стась сидел со связанными руками в маленькой комнате на втором этаже. Михайлов какое-то время рассматривал его, потом сказал:

— Я — Михайлов, начальник Минской милиции. Мне известно, что вы участвовали в нападении на меня. Позвольте вопрос: кто был организатором?

Стась к этому времени понял, что иного выхода, кроме как молить о пощаде, у него нет. Поспешно ответил:

— Страмбург. Это он хотел преподнести Венчикову вашу голову.

— Где Венчиков работал до свержения самодержавия?

— В минской охранке. Его перевели в начале прошлого года из Смоленска. Когда объявился Страмбург и сказал, что бежал от вас, он не поверил. А Страмбург был мужик ушлый и в доказательство, что не врет, предложил ту акцию.

— Вы сами где работали раньше?

— Служил, — неопределенно ответил Стась.

— Где служили?

— Я — офицер жандармерии.

— И переквалифицировались в бандита? — усмехнулся Михайлов.

— Так было приказано...

В этот момент в комнату заглянул Алексей Крылов:

— Приехали!

Михайлов спокойно посмотрел на Крылова-старшего:

— Ну что, Антон Михайлович, пойдем встретим?

Они спустились на первый этаж, Михайлов спросил у Солдунова:

— Где Шяштокас?

— На улице, сейчас приведет их сюда.

— Сколько их?

— В автомобиле шестеро, но придут, наверное, пятеро. Шофер, скорее всего, останется за рулем.

— Где их решили брать?

— Во дворе.

— Хорошо! — В глазах Михайлова блеснул озорной огонек. — Предупредите товарищей: когда я выйду из дверей веранды бандитам навстречу — это и будет сигналом к действию.

А Шяштокас в этот момент рассказывал главарю банды, как они легко расправились с охранниками.

— Где мои люди? — спросил Венчиков.

— В доме. Нам тоже не надо соседям глаза мозолить.

— Пошли! — скомандовал Венчиков своим, а шоферу бросил: — Сверни за угол и постой. Мотор выключи.

Шяштокас открыл калитку — во дворе было пусто.

— Проходите в дом прямо по дорожке, — предложил он, а сам сделал вид, будто возится с запорами. Бандиты растянулись гуськом. Первым шел Венчиков. Спокойное, надменное лицо. Он был уверен в успехе. Когда до веранды осталось около пяти метров, на крыльцо неожиданно вышел мужчина — среднего роста, с чуть прищуренными, улыбающимися серыми глазами, с небольшими стоящими торчком усами и мягкой бородкой. Венчиков и его дружки остановились и какое-то время растерянно смотрели на незнакомца. Офицерская гимнастерка, галифе, сапоги, фуражка с кокардой... Венчикову вдруг показалось, что он где-то раньше уже видел этого человека.

— Кто такой?

— Я? — переспросил мужчина и, продолжая улыбаться, сказал: — Начальник Минской милиции Михайлов.

В этот момент со всех сторон словно из-под земли выросли вооруженные люди. Они взяли бандитов на прицел.

— Руки вверх! Ни с места!

Еще через мгновение около каждого из бандитов оказалось по два милиционера. Они быстро развели их по разным углам двора. Венчикова ввели в дом. Посадили на стул. Напротив, рядом с Михайловым, он увидел улыбающегося Шяштокаса. Злобно выругался и сказал:

— Чисто сработали, мужичье! — затем, имея в виду Михайлова, бросил: — Опередили вы меня, гражданин начальник, ровно на сутки.

— В нашем деле иногда и минуты решают, — ответил Михайлов и повернулся к Шяштокасу: — Альгис, позаботься, пожалуйста, о шофере.

После этого он распорядился позвонить в штаб и вызвать грузовые автомобили.

Шяштокас тем временем вышел из калитки, свернул за угол, приблизился к автомобилю. Сказал шоферу:

— Давай помогу завести. Надо подъехать вплотную к воротам. Будем груз принимать.

Шофер дал ему заводную ручку, и Шяштокас изо всех сил принялся крутить. Он боялся, что вот-вот появятся милицейские автомобили и тогда добавится ненужная возня с шофером. Но на сей раз мотор завелся скоро. Шяштокас сел на заднее сиденье. Автомобиль развернулся и медленно, прямо по тротуару, подъехал к воротам. Шяштокас соскочил на землю:

— Глуши мотор и пойдем со мной — поможешь.

Водитель молча выключил зажигание, вылез из автомобиля и направился к воротам. Шяштокас открыл калитку и пропустил его вперед. И тут же из-за калитки послышалось испуганное «ой». Это от неожиданности вскрикнул шофер, когда его с обеих сторон схватили за руки.

Шяштокас поспешил к Михайлову:

— Все в порядке, Михаил Александрович, шофер обезврежен.

— Прекрасно. Вместе с Антоном Михайловичем приступайте к окончательной ликвидации банды.

— Я думаю, мы сначала возьмем тех, что на окраине города, заодно освободим Андрея Мироновича, а затем на автомобилях подскочим на хутор.

— Действуйте, — ответил Михайлов.

Внимательно слушавший этот разговор Венчиков спросил Михайлова:

— Разрешите один вопрос?

— Слушаю вас.

— Как вы смогли выйти на этого богача?

— Какого богача?

— Ну, хозяина этого дома.

— А он никакой не богач, он наш товарищ.

— Ах, вон оно как! И он не побоялся отдаться нам в руки?! Он же рисковал головой?!

— Рисковал, — кивнул Михайлов. — Но об этом поговорим позже. Я тоже хочу задать вам пока только один вопрос: вы согласны дать правдивые показания?