Выглядела она как сложное переплетение отверстий разного диаметра, прорезанных в камне в четкой последовательности — настоящий символический узор. Я рассказываю об этом, чтобы ты сама могла оценить глубину заблуждения наших ученых, считающих навий примитивными дикарями-амфибиями. Народ, имеющий первобытный уровень развития никогда не создал бы ничего подобного.

— Ладно, звучит красиво, — перебила его Янат, пытаясь вернуть разговор в прежнее русло. Ее мучало жгучее любопытство. Хотелось понять, зачем навьи хотели заполучить Кэро, — но ради чего они привели тебя?

Птаирианец тихонько хмыкнул. Наверное, нетерпение напарницы смешило его, а может, то была досада на ее равнодушие к деталям и продолжил:

— Как только я вошел внутрь, голоса разом смолкли. Видимо, облегчение столь явно читалось на моем лице или мыслях, что один из старейшин поинтересовался, чем оно вызвано. Я честно признался, что меня оглушил хор голосов. Это вызвало смятение и удивление в рядах навий. Огромный грот, в котором мы находилась, назывался пещерой шепчущих. Обычно пленники, попадающие сюда, ничего не слышали, хотя чувствовали сильное беспокойство или даже страх до тех пор, пока не оказывались в безопасности сводов беседки, которая как-то блокировала излучение. Невольно я получил некоторое преимущество и не преминул им воспользоваться. Странная внешность и необычный с точки зрения навий разум, отличающий меня от людей, к которым у них нет доверия, помог мне расположить к себе старейшин. Чем дольше мы общались, тем более явным становился их интерес. Но я понимал, альтруизмом там и не пахло. Они хотели изучать меня. Достойное желание для примитивной расы, не находишь? Я четко видел их намеренья. Они долго расспрашивали о моих способностях, возможностях, в чем-то пришлось врать, где-то я говорил правду. Меня спасала лишь игра на равных.

— Ты ведь сильный эмпат, — нахмурилась Янат. — До сих пор мы знали только одну этническую группу, почти поголовно обладающую уникальными врожденными способностями, вашу расу. Мои предки, по линии матери, также считаются латентными телепатами, но подробные исследования проводятся только сейчас. Среди других колонистов, потомков землян, эмпаты встречаются гораздо реже, это скорее исключение. По крайней мере, так считалось раньше. Выходит, мы знаем о навьях даже меньше, чем думали?

— Да, — согласился с ней Кэро, — Именно так. Они мощные телепаты, но я заметил одну странность. Как будто что-то извне влияет на их способности, спонтанно увеличивая или уменьшая их силу. Как если бы они подпитывались от виртуальной розетки. Собственных способностей мне хватало, чтобы без проблем блокировать их попытки влезть в голову, но не покидало чувство стороннего наблюдателя, желающего с помощью навий проверить границы моих возможностей. Пока я не нашел этому разумного объяснения. Конечно же, в те минуты, я был изрядно обеспокоен нашей судьбой и задал вопрос, как они намериваются поступить. После чего меня вывели из беседки и попросили подождать снаружи. Шум голосов стал таким сильным, что услышать диалог старейшин было невозможно. Как я не старался, ничего не уловил. Мне оставалось только ждать.

— Тогда почему случилось то, что случилось? Как так вышло, что мне принесли твое тело?

Кэро выглядел виноватым, но голос его звучал ровно:

— Виноват я. Точнее, мои способности. Навьи не могли знать, что отличало меня от большинства людей, в том числе и своих собственных соплеменников. Умение подключаться к эгрегору планеты. До того момента я просто никак не мог найти нужную «розетку» на поверхности планеты, а зал шепчущих оказался тем самым местом. В зале, где находишься так близко к источнику, стоило рискнуть. Тем более, я ненадолго был предоставлен самому себе. Соединившись с Навью, я испытал чувства, передать которые словами невозможно. Многие образы остались совершенно непонятными, чуждыми моему человеческому разуму. Сложно объяснить механизм слияния, скажу лишь, что мне хватило и мизерных крошек, чтобы некоторые пазлы заняли правильное место в головоломке. Если бы я попытался впитать больше информации за раз, то очень быстро умер бы. Сначала подвел бы рассудок, а затем и тело. Поэтому, как только нагрузка стала критической, мое сознание просто отключилось. Останься я в том зале на несколько месяцев, мозг постепенно адаптировался бы, и я смог бы полностью сливаться с эгрегором Нави. К сожалению, такие вещи невозможны, когда доверие подорвано изначально, а собеседники врут друг другу о своих намереньях. Но все же кое-что по наиболее волнующей нас теме я узнал. Навьи всех водят за нос.

Янат открыла глаза, которые непроизвольно закрывались, погружая ее в вялый полусон. И это, несмотря на жизненно важную тему, которую они обсуждали, и приоритет которой был очевиден. Правда, после слов Кэро о навьях дремота исчезла также быстро. Яна снова мыслила ясно и четко, а мышцы послушно отзывались на каждое движение. Она резко выпрямилась, выскальзывая из объятий Кэро, с недоумением повернулась к нему. Перед ней сидел тот птаирианец, которого она знала раньше: черные глаза, золотая кожа, спокойное, ни тени эмоций лицо. Наконец, ее перестал смущать тот странный образ, в котором он пребывал последние сутки:

— Как ты это делаешь?

— Гипноз. Обычный гипноз.

— Но таким тебя видят все. Не слишком ли круто для простого гипноза?

— Вот то-то и оно, Янат. Навьи, существа, сцепленные со своей землей. Они черпают ее силу, умеют использовать нужные места, где излучение будет влиять на чужую психику, но их не затронет. Особенности строения, работы мозга, нервной системы. Деревня построена как раз в таком месте.

— Но зачем? Это все лишено смысла, не находишь? Навьи не хотят иметь ничего общего с людьми, но они же создали несколько деревень, где содержат пленников землян?

— Зачем… я долго думал об этом, пытаясь сопоставить все, что мне известно и вывести какую-то формулу. Самое простое объяснение, они нас изучают. Это очень просто с такими то возможностями. Растения обеспечивают чистоту эксперимента, позволяя стереть жертве память. Кроме того, навьи могут воздействовать на психику людей, контролировать некоторые процессы, менять восприятие реальности. Видимо, после атомной войны они эволюционировали, чтобы выжить, и обрели ряд новых возможностей, в том числе умение влиять на чужой разум, создавая иллюзии. Та навья, что сопровождала тебя, наверняка сказала, что ее изгнали, да?

Яна рассеяно кивнула:

— Ложь. Ты ее объект. Она управляет тобой как куклой, направляя и изучая твои реакции. Она не изгнана, напротив, ей оказано доверие. А началось это еще тогда, на берегу озера. Оттуда и сны, кошмары.

— Не стыкуется, Кэро, — мрачно возразила Яната, в которой ярость кипела, как вода в чайнике. — Положим даже, эта девчонка приставлена ко мне. Положим, они маскируются среди людей и ставят на тех опыты. Должно быть что-то еще. Мало для столь глобального проекта. Кстати, значит ли это, что все бедолаги, уходившие в никуда, погибающие от когтей купинов или в бурях пошли на зов навий, как безвольные куклы? А мои сны насылает закадычная подружка Мусса? Так вот просто и понятно? Но ведь планета им давно принадлежит, а людей не осталось…

— Ну да, не так просто, не все лежит на поверхности. Это напоминает цепную реакцию, где каждое звено связано с предыдущим. Пока я находился у навий, они неплохо обращались со мной. Обещали, что ты будешь в безопасности, жива и здорова. Мне пришлось принять их условия, позволить им разыграть спектакль с трупом, то есть тело было, но не мое. Они также знали, что я имею возможность проверить их слова, так как связан с тобой эмпатически. Кое-что в моих словах было правдой, кое-что ложью, неважно, проверить они не могли. Видишь ли, Ян, далеко не у всего есть разумное и логическое объяснение. Здесь когда-то разразилась страшная война, но никто из ныне живущих не знает, что послужило ее причиной. Возможно, предки навий были куда могущественнее потомков и натравили людей друг на друга, предпочитая умереть, но не покориться. Места, где присутствует излучение, влияющее на психику людей, почти не изучены. При нынешних реалиях и жестких законах, охраняющих аборигенов, никто не повторит ошибки прошлого, но это означает, что и свои тайны навьи в ближайшем будущем сохранят почти без усилий. А доказать, кто и почему морочит людей, убивая или похищая их, без фактов трудно. Практически это тупик.