Контактеры порядком устали и проголодались, однако через час после возвращения, уже добровольно принудительно находились на виртуальной встрече с Самойловым. Рабочее совещание продолжалась несколько часов и когда Янат, до самого конца сидевший молча, вышел из помещения, то почувствовал себя измотанным и задумчивым.

Кэро нагнал его у жилых боксов, и какое-то время шел рядом:

— Я удивлен, — сказал он.

Ян не ответил. Погруженный в свои мысли, он хотел скорее остаться в одиночестве. Кэро сохо Пта Эргос остановился и проводил взглядом худощавую фигуру напарника.

Ночью началась буря. Вероятно, последняя сухая гроза в текущем сезоне. Быть может, именно потому она и была такой яростной, нескончаемо дикой, словно природа Нави хотела наглядно продемонстрировать непростой характер.

Янат спал плохо. Точнее, почти не спал. Наверняка, остальные проводили ночь не лучше, но что ему до прочих? Лежа в темноте, в тишине и покое, он чувствовал бурю всем телом, каждой клеточкой, каждым нервом.

В очередной раз проснувшись, Ян долго не шевелился. Открыв глаза, долго изучал темноту перед собой, отыскивал какие-то узоры, трещинки и пятнышки, существовавшие, скорее всего, только в его воображении. Ему нечем было дышать, мучили жажда и беспричинный страх, временами перераставший в панику. Тогда хотелось зажать уши, вскочить и бежать, все равно куда, лишь бы подальше. Когда ожидание стало невыносимым, он пересилил похожее на оцепенение состояние, поднялся с постели и направился в сад.

Там, нарезая круги и зигзаги, спотыкаясь о кочки, Янат мрачно бродил, пока так не добрел до пруда. Усевшись прямо на землю, теплую и сухую, Ян оперся подбородком о колени и, обхватив руками плечи, уставился на воду. Она мерцала, успокаивающе, маняще.

Над головой его проносились смерчи. Ветер гнал пылевые потоки с неимоверной силой, но Янат не мог слышать или видеть их, надежно защищенный от стихий сверхпрочными постройками и силовым полем базы. Он сидел на земле, пока, наконец, с благодарностью к высшим силам не ощутил, как тело наливается тяжестью, а веки закрываются сами. Но, вдруг, в воде, этой непрозрачной шелковой глади ему померещились большие влажные глаза. Янат вздрогнул, сон пропал, и он снова начал напряженно всматриваться в темноту.

Минуты бежали, Ян был вымотан, его терзала страшная головная боль, и преследовало желание уснуть. Он тер ладонями глаза, отчаянно зевал и спрашивал себя: — «Почему он так мучается? Навья же не испугала его там, на берегу озера. Больше того, осуществились давние мечты о контакте».

В какой-то момент Янат даже начал сомневаться в своей ранее твердой уверенности, что у него нет тех способностей, которые усиленно приписывают ему люди. Эмпаты же не могут быть злобными и подозрительными? Или могут? Неужели теперь, из-за каких-то двух секунд встречи, он мучается жесткой бессонницей и кошмарами?

Янат горестно вздохнул и дотронулся до висков.

Когда ты отчаянно веришь во что-то, желание придает необходимые силы, разжигает азарт. Сегодня, он снова ощутил вдохновение, вытесняющее ярость неудач и раздражение. Если, испытывая неуверенность внутри себя, выбираешь способом борьбы агрессию и сарказм, то добиться поставленной цели нетрудно. Поверить, что это действенное оружие, могущее защитить хрупкий внутренний мир, тоже. Но убедить окружающих в том, что ты сволочь — легче, чем смирится с неизбежно следующим за этим открытием одиночеством. Парадокс.

Нет, нет, нет! Не время, не место. Особенно, когда мучит бессонница, а в голове будто бы сотня пьяниц стучит черпаками по железному котлу.

Ян свернулся калачиком на широкой лавке. Через полчаса, к бессоннице, головной боли и усталости добавилось сильное ощущение дискомфорта. Мышцы затекли, любая поза казалась сверх неудобной. Он крутился, вертелся и после долгих попыток хоть как-то улечься, с тяжелым вздохом сел.

— Какое же это б…— грубое слово застыло на губах Яната. Он увидел силуэт человека, стоявшего прямо в пруду, и почувствовал, как на руках поднимаются дыбом волоски. Ян закашлялся и понял, что существо поворачивается в его сторону:

— Думал, я один здесь, — раздался спокойный голос Кэро.

— Чертов ты, чертов… — Янат запнулся, прижимая руку к горлу. Птаирианец протянул ему какой-то предмет, и он увидел бутылку воды.

Немного успокоившись, Ян спросил:

— Уснуть не можешь?

Кэро пожал плечами:

— Несколько дней уже сплю по два-три часа. Сегодня не мог вообще. Буря. Ты тоже это чувствуешь? Тебе снятся сны, Ян?

— Нет.

— Думаю, сегодня многим будет не по себе. Ты удивлен моему присутствию здесь, да? Я и раньше приходил в сад ночью. Посижу, поброжу. Воздухом подышу. Когда открываются купола, смотрю на небо. Сегодня, уже после конференции, мне пришлось наведаться по делам в технический центр. Заодно, я пообщался с метеорологами и климатологом. Они показали мне поистине великолепное зрелище. Эти всполохи и пылевые вихри! О, было прекрасно, я не преувеличиваю, Ян. Просто чудесно! Не просто гроза, а неистовое и неукротимое нечто, живая мощь. Потом, когда я пытался уснуть, Самойлову внезапно что-то впетрилось, и он связался со мной лично, отдавал личные распоряжения. Связь была хреновая, я переспрашивал, уточнял. Не мог он до утра подождать? Когда мы закончили, я уже точно знал, что уснуть не смогу, и пошел сюда. Всего-то минут пять стою, вода теплая, рыбки ноги пощипывают, не делай такие глаза, это приятно. А до того гулял среди помидоров. Ян, ты разве не слышал шагов?

— Ты тихо ходишь, а может просто выключался. Мне навья мерещилась. Бред. Раньше не страдал ничем таким.

Кэро улыбнулся. Янат в темноте скорее почувствовал, чем увидел улыбку и спросил:

— Что смешного?

— Ничего. Странно слышать от тебя такие речи. Словно просишь поддержки.

Ян шагнул вперед, пытаясь разглядеть лицо птаирианца в темноте:

— А ты дашь? — тихо спросил он.

— Да, — Кэро шагнул из воды и положил ладонь на плечо Яната, а затем мягко добавил, — Дам.

Они сели рядом, на бортик, огораживающий искусственный пруд. Ступни птаирианца лежали в воде, Ян же поджал ноги, обхватив колени руками.

— Ты успел хоть что-то разглядеть?

— Навью? Глаза. Сиан крикнул, и она исчезла. Думаешь, трудно будет снова выманить их наверх?

— Не знаю, — задумчиво ответил Кэро, — удивительно, что эта показалась. Может любопытство? Перед бурей они не всплывают. Потом птицы, так не вовремя. Навьи чувствуют погоду, а купины их враги. У меня сложилось впечатление, что она специально поднялась, посмотреть на нас.

— Не веришь в совпадения?

— Не знаю. Совпадения редко бывают случайными. Я думаю, они эмоциональные существа, быть может, отчасти телепаты, отчасти эмпаты. Это секреты, которые нам предстоит разгадывать. Я уверен только в том, что сумел изучить сам. И еще, необходимо найти потомков колонистов. Они звенья одной цепи. Бури, сны, тревожность — все взаимосвязано. Даже истерика Самойлова. Кстати, он приказал заниматься этим делом тебе. Отвечать за контакты с навьями. Не думаешь, странный поворот? Виталий же тебя ненавидит, считает выскочкой.

— Ну, тут ты меня не удивил, — Ян усмехнулся и услышал тихий смех птаирианца.

— О, Янат сохо, а стоит ли понимать тех, кто тебя любит? Сильные эмоции — оружие в любых руках. Но с ненавистью ты, по крайней мере, знаешь что делать.

Ян встрепенулся, ему захотелось ответить на выпад, но тепло, которое постепенно окутывало его рядом с Кэро, было слишком соблазнительным. Он боролся с сонливостью. Глаза закрывались, голова наполнялась дурманом, хотелось просто расслабиться и позволить музыке журчащей воды унести себя прочь.

— Ты пришел ради меня? — пробормотал Янат, проваливаясь в зыбкое марево тишины и покоя. Ответа он не услышал.

Ян проснулся, по-прежнему мучимый головной болью, но уже гораздо меньшей, чем накануне. Мышцы его страшно затекли, но при этом он умудрился выспаться и не слишком удивился стоявшему над головой Колену. Телячьи глаза контактера были исполнены тоски. Ян молчал, разминая затекшие мышцы. Он счел неразумным спрашивать у парня, откуда тот знает, где его искать. Отряхнув сухую землю с одежды, Ян продолжал разглядывать присохшую корку грязи на ногах, и размышлял о том, как себя повести.