– Держи тех сук! Если сбегут, я с тебя шкуру спущу, Гай! А ты чего встал, Герман?! Давай, хватай их! – крикнул он другому солдату, который только что вошел внутрь дома. Сам же он, подойдя к Ливии, наклонился и так сильно прижал ее к полу, схватив за горло, что она стала хрипеть. Остальные солдаты кинулись в погоню, обнажив клинки. Правда, непонятно для чего им понадобилось хвататься за мечи. Странное чувство превосходства заставляет людей применять оружие даже в том случае, когда это просто нелепо.

Того времени, которое Ливия выгадала для своих дочерей, им хватило на то, чтобы немного оторваться от преследователей. Тяжело дыша, девочки петляли между высоких кустов. Ноги их не слушались: они были ватными от страха, но остановка могла стоить им жизни. Дети бежали, не чувствуя земли под собой, они бежали и плакали, спотыкались, падали, вставали и снова бежали. Анна, как могла, поддерживала сестер и тянула за собой в спасительные заросли.

– Сестренки мои милые, быстрее, умоляю, надо бежать! – но вместе с тем она понимала, что такими темпами далеко они не уйдут, а потому приняла решение залечь на землю, спрятавшись в высокой траве у соседей. Анна прижала к себе сестер, и они затаились в надежде, что солдаты их не найдут.

– Мама, милая мамочка, за что нам все это, – сквозь слезы шепотом повторяла маленькая Юлия, пытаясь подавить рыдания.

– Тише, прошу, тише, – гладя ее по голове и плечам, пыталась успокоить сестру Анна. Прижавшись к земле и немного отдышавшись, они стали прислушиваться к доносившимся до них звукам, стараясь распознать те, что представляли для них опасность. Испуганные глаза девочек бегали по сторонам, их тела застыли в напряжении, а уши ловили малейшие колебания воздуха. Вскоре где-то рядом послышались шаги и лязг доспехов.

– Гай! Твою мать! Что, так и будем здесь этих малолетних тварей искать?! Пойдем обратно, дел по горло! Надо домой еще попасть до заката!

– Да заткнись ты, Герман! Сейчас этих сучек найдем, и домой не захочется! Повеселимся!

Девочки почти совсем перестали дышать. Вслушиваясь в звуки, как никогда раньше, они переглянулись и поняли, что солдаты ходят где-то рядом: их шаги то отдалялись, то вновь приближались к ним. Испуг парализовал Анну. Она не знала, что делать и как выбраться из сложившейся ситуации, тогда как младшие сестры смотрели на нее как на спасителя. Сама она надеялась, что, не найдя их, солдаты уйдут и вскоре весь этот кошмар закончится. Через некоторое время девочки вновь услышали голоса солдат: они расспрашивали о них соседа, но мужчина только отрицательно мотал головой в ответ на вопросы, которые ему задавали солдаты. И хотя те в грубой форме объясняли ему, что за укрывательство он рискует своей жизнью, тот лишь недоуменно пожимал плечами и разводил руки в стороны. В этот момент Анна, оценив обстановку, посчитала, что солдаты находятся достаточно далеко от них. Она понимала: чтобы уйти от преследователей, им необходимо попасть на спасительное поле Корнелия, который точно не даст их в обиду. Для этого им всего-навсего было нужно взобраться на дерево, растущее неподалеку и своими ветвями, словно руками, простиравшееся через ограду, которая тянулась вдоль дороги. Это была их единственная надежда на спасение: так они успели бы добежать до друзей ее матери и попросить помощи у Кристиана, Ливерия и Корнелия. Старые сослуживцы их отца никогда не оставляли их беде – нужно было только преодолеть препятствие. Недолго думая, она шепотом рассказала свой план сестрам, и те в знак одобрения молча кивнули головами.

– Анна, а они нас точно не схватят? – со страхом спросила Юлия, глядя своими большими глазами на сестру.

– Не схватят. Я обещаю.

– А Мартин спасет нас? Он ведь не даст нас в обиду? – снова наивно спросила Юлия, и ее глаза заблестели от слез.

Анна не знала ответов на вопросы своей сестры, она лишь надеялась на чудо и, глубоко вздохнув, произнесла:

– Я люблю вас, сестренки мои, – с этими словами она медленно взяла их за руки и приподнялась с земли. В полусогнутом положении они трусцой стали пробираться через кусты к спасительному дереву, стараясь идти, словно кошки, без звуков и резких движений, аккуратно ступая по земле. Расстояние до солдат увеличивалось, а до спасительного дерева уменьшалось. Еще чуть-чуть, и все было бы кончено, ведь где умирает надежда, там рождается пустота. Но они шли вперед, не оборачиваясь, видя лишь заветную цель перед собой, до которой они должны были дойти любой ценой. И эта цель становилась с каждым шагом все ближе и ближе.

Достигнув высокого и раскидистого дерева, старшая сестра подхватила Агату, чтобы та залезла на него, но ее ручки не дотягивались до нижних ветвей.

– Ну же, постарайся, прошу тебя! – умоляла она сестру, чтобы та смогла зацепиться, но их попытки все никак не венчались успехом. Анна изредка посматривала в сторону солдат, которые беседовали с хозяином здешних полей. Это был Катон. Одни боги знали, как он ненавидит тех, кто выжил в Тевтобургском лесу, и будь его воля, солдаты уже давно бы нашли бедняжек. Но сейчас Катону оставалось лишь оправдываться и объяснять, что он ни в чем не виноват и никого не видел у себя на поле – никаких врагов государства. После очередной неудачной попытки Анна решила залезть первой и подтянуть за собой сестер, но руки ее не слушались и скользили по коре, влажные от пота и слабые от страха. Треск и подергивание веток сделали свое страшное дело: услышав шелест, солдаты обернулись на звук и без лишних раздумий кинулись к беглянкам. Увидев это, Анна отчаянным рывком подтянулась и наконец-то забралась на нижнюю ветку.

– Дайте мне руки! Скорее! Я помогу вам! – испуганно и обреченно прокричала она своим сестрам. Те, перехватив озабоченные взгляды Анны, обернулись и увидели, что к ним приближаются солдаты. В ужасе обе девочки запрыгали под деревом, протягивая свои ручки к сестре и крича:

– Не бросай нас! Не бросай! Возьми нас к себе! Анна, помоги нам! Спаси нас!

– Я не брошу вас! Клянусь! Я вас не брошу и не оставлю! – со слезами на глазах говорила она, пытаясь схватить за руки то одну, то другую. В какой-то момент ей удалось поймать Юлию, но, начав подтягивать ее, она сама упала на землю. Больше бежать было некуда: забор, который был слишком высок, не давал шанса на спасение, а дерево оказалось неприступным для младших сестер.

– Ну что, добегались, маленькие сучки?! И куда вы, дуры, надеялись улизнуть?! – злобно проговорил Гай, опираясь от усталости на колено. Немного отдышавшись, он бросился на Анну и, повалив ее на землю, начал рвать на ней одежду. – Держи-ка тех малявок, Герман! И отведи их подальше! А я пока позабавлюсь с этой стервой!

– Не трогай меня, скотина! Тварь! Мартин тебя прикончит! Убери руки, грязное животное! – Анна из последних сил пыталась отбиться от мерзавца.

– Не трогай ее! Отстань от моей сестры! – отчаянно набросилась на Гая Юлия, изо всех сил стуча по нему маленькими кулачками.

– Да отвали ты! – оттолкнул ее рукой Гай. – Да что ты стоишь?! – обратился он к своему помощнику. – Убей их, чтобы они нам не мешали! Ну же, что замер?! Давай, прикончи их! – заорал он на Германа.

– Гай, они же дети!

– Пасть закрой! Сука, не сделаешь это, я тебя с ними прикончу! Давай, не мешкай, они не дети, они паразиты той шлюхи!

Герман схватил за шиворот двоих малышей и оттащил их в сторону, поглядывая, как его друг развлекается с их старшей сестрой. Малышки беспомощно барахтались в его руках, как котята, которых мать несла за шкирку. И тут, улучив момент, Юлия вывернулась и вытащила из ножен солдата кинжал и тут же загнала его ему в ногу. Герман издал невнятный рык и, посмотрев на рану, из которой хлестала кровь, отшвырнул обеих девочек в сторону с такой силой, что те плашмя ударились об ограду и упали на землю, не в силах подняться.

– Сука-а-а! Маленькая дрянь! Проклятое мерзкое существо! – заорал солдат, вынимая дрожащей рукой из ноги нож и зажимая рану рукой. – Гай! Эта тварь мне ногу раскромсала! – крикнул он своему приятелю, но ответа так и не дождался – тот был слишком увлечен своим мерзким делом.