К огромному удивлению миссис Грейнджер, дорога до дома Гринграссов заняла всего несколько минут. Женщина помнила, как долго в прошлый раз она добиралась до него, и задала вполне логичный вопрос, каким образом Виктории удается так быстро ездить.
— С помощью волшебства, конечно. Я стараюсь пореже им пользоваться, чтобы не привлекать лишнего внимания, но иногда это просто необходимо.
Джейн Грейнджер — хоть ее дочь и была волшебницей — все еще не могла привыкнуть к чудесам магического мира. Гермиона как можно чаще колдовала дома, чтобы мама привыкла к волшебству, но встретив очередное проявление магии, миссис Грейнджер продолжала испытывать удивление. Рейвенкловка подумала, что не сделай в свое время Гарри Поттер все возможное, чтобы они, не дожидаясь совершеннолетия, могли колдовать на каникулах, то ее матери было бы еще труднее привыкать к чудесам.
Рассказывая родителям о своей жизни в школе, о своих друзьях, чаще всего Гермиона упоминала имя Гарри. Да, и Дафна и Невилл были ей дороги не меньше, но почему-то всегда на первом месте для нее был именно он. Гарри олицетворял для Гермионы мужество, благородство, любознательность, верность — все те качества, которые она ценила в людях. С детства читая книги, она хотела найти на их страницах идеального героя, отвечающего ее строгим требованиям, и вот повстречала его в жизни. С тех пор, как они впервые повстречались на платформе 9 и ¾, в ее жизни появились всё то, о чем она грезила, сидя по вечерам над очередным романом. Захватывающие приключения, настоящие опасности, коварные враги, а самое главное — друзья. И в глубине души Гермиона надеялась, что пусть не сейчас, а немного позже, но у нее исполнится еще одна мечта детства.
Выходя из машины, Гермиона уже не удивилась, увидев неподалеку от дома леди Гринграсс еще одну затемненную машину, но долго любоваться окрестными видами ей не пришлось. Едва войдя в дом, мисс Грейнджер оказалась заключена в объятия Дафны, явно соскучившейся по подруге. Но, увы, спокойно посидеть и заняться обменом новостями девочкам не пришлось, так как леди Гринграсс заявила, что ее срочно ждут дела и она вынуждена оставить гостей на попечение своих дочерей. Дафна проводила миссис и мисс Грейнджер в малую гостиную, где их встретил Невилл, добравшийся в дом Гринграссов с помощью каминной сети, и сестра Дафны, Астория, которая в этот момент старательно выпытывала у Лонгботтома все подробности их прошлогодних приключений.
— Сейчас у нас будет легкий завтрак, а потом займемся подготовкой к вечеру, — на лице Дафны было явно написано удовольствие от предстоящих процедур.
— А что будет вечером? — Гермиона начала подозревать недоброе, так как уже знала, чем оборачиваются для нее лично развлечения мисс Гринграсс. Обычно это означало, что вместо того, чтобы окопаться в библиотеке, как королевские саперы под Соммой, ей приходилось тратить несколько часов на приведение своего внешнего вида в состояние, хоть мало-мальски отвечающее сверхстрогим требованиям прелестных представительниц семьи Гринграсс. И что самое обидное, Виктория и Дафна всегда находили самую горячую поддержку своих злобных планов у матери Гермионы, которая почему-то отказывалась принимать в этом вопросе сторону своей любимой дочери.
— Мама вам не сказала? — Дафна удивленно пожала плечами. — Сегодня мы идем в театр, так что времени, чтобы собраться, совсем мало. Через четверть часа прибудут специалисты из салона красоты, и мы начнем готовиться, а потом приедет Гарри и присоединится к нам.
Ну что же, хоть одна приятная новость: уже очень скоро они увидят своего друга. Гермиона не сомневалась, что будь у леди Гринграсс такая возможность, она заманила бы ее в свой дом минимум за неделю до посещения царства Мельпомены и все это время уделила бы совершенствованию Гермиониной внешности. Хотя сама себе юная волшебница могла по секрету сказать, что ей весьма приятно, что Гарри увидит ее лишний раз в «парадном» облике.
За всеми этими хлопотами мисс Грейнджер почти забыла свои волнения по поводу сегодняшних событий, пока, наконец, не увидела мистера Фаджа. Рейвенкловка даже заподозрила, что леди Гринграсс так старательно насела на нее и на ее друзей, чтобы у них не было времени задавать неудобные вопросы. Но теперь Гермиона забыла и о спектакле, и о том, как она выглядит, и внимательно следила за всеми словами министра, стараясь не упустить даже малейшего изменения выражения его лица. Что-то подсказывало ей, что это будет не лишним. К ее немалому облегчению, они наконец-то вернулись в дом леди Гринграсс.
Пока она слушала рассказ министра о побеге Блэка, ей показалось, что мистер Фадж чего-то не договаривает. Но тут он рассказал, что этот преступник был одним из виновников гибели родителей Гарри, и Гермионе стало не до того, чтобы думать о недомолвках Фаджа. Она прочитала огромную боль во взгляде Гарри и поняла, что обязана поддержать его. Не задумываясь, она сжала его руку в своей и всей душой пожелала, чтобы ему было не так больно. Судя по взгляду, которым ответил ей Гарри, ему действительно стало легче от ее поддержки.
Когда Гарри смог спокойно ответить на просьбы министра, Гермиона поняла, что с ним все будет хорошо. Теперь она решила проверить свои подозрения относительно мистера Фаджа.
— Скажите, сэр, а как получилось, что Блэк не сбежал из Азкабана раньше? Странно, что он ждал целых двенадцать лет, чтобы наконец до конца разобраться с Гарри, — Гермиона догадывалась, что было какое-то событие, подтолкнувшее этого темного мага к побегу, и, судя по всему, Фадж имел определенные соображения на эту тему.
Министр неуверенно обвел глазами детей, чуть дольше задержался взглядом на миссис Грейнджер и, наконец, вопросительно посмотрел на леди Грингасс, словно бы спрашивая ее совета.
— Корнелиус, я думаю, вам лучше рассказать все самому, ведь так или иначе эта информация все равно выплывет, — Виктория ободряюще качнула головой.
— Ну что же, боюсь, что это я в некотором роде подтолкнул его к побегу, — министр явно чувствовал себя неуютно, произнося эти слова. — Несколько дней назад я инспектировал Азкабан и разговаривал с Блэком. Обычно заключенные быстро сходят с ума в этом страшном замке, но Блэк выглядел вполне нормальным и даже попросил у меня газету, которая была у меня, чтобы, как он выразился «поразвлекаться, решая кроссворды». К сожалению, я выполнил его просьбу, а через два дня охрана обнаружила пустую камеру. И мне сообщили, что после моего ухода Блэк разглядывал передовицу и повторял: «Он в Хогвартсе». Видимо, все же потеряв связь с реальностью, он забыл, что мистер Поттер уже учится в школе, а в этом номере «Пророка» была статья о василиске и о связанных с ним событиях.
Гермиона видела, что министру крайне неудобно признавать свою возможную ошибку, и хоть она и не осуждала его, но подумала, что лучше бы мистер Фадж воздержался от снабжения преступников свежей прессой. А вот ее маму заинтересовало в словах министра совсем другое.
— Скажите, а почему в вашей тюрьме люди так быстро сходят с ума? Я, конечно, понимаю, что заключение не всегда способствует душевному равновесию, но все же в обычных тюрьмах люди сидят годами и крайне редко расстаются с рассудком.
Министр опять попросил взглядом помощи у леди Гринграсс, видимо, полагая, что она лучше сможет объяснить эту особенность волшебного мира людям, выросшим в другой среде.
— Джейн, все дело в том, что Азкабан охраняют не люди, а дементоры. Это магические существа, которые питаются светлыми чувствами людей. Преступники, заключенные в тюрьме, остаются в итоге один на один с самыми мрачными воспоминаниями своей жизни и каждый день переживают все темное, что случалось с ними. Это действительно очень страшное наказание, и хуже него может быть только одного — «поцелуй» дементора. Когда в волшебном мире казнят преступника, дементор выпивает его душу, и от человека остается только пустая оболочка.
От слов леди Гринграсс всех в комнате пробрал озноб. Гермиона уже знала, что магический мир это не то место, где царят доброта и нежность, но ее все равно поразила подобная суровость закона. Она дала себе слово найти в библиотеке побольше информации об этих страшных существах.
