— И теперь ты, Гермиона, будешь всерьез думать, что это я натравляю этот самый Ужас Слизерина на грязнокровок? — мальчику стало обидно, что на него опять свалились проблемы.

— Дурак, как ты мог такое подумать?! — Гермиона в гневе повернулась спиной к Гарри. Дафна и Невилл осуждающе уставились на мальчика.

— Герми, прости, пожалуйста, я, видимо, действительно дурак, — слова девочки заставили его забыть об обиде. Действительно, как он мог подумать об этом? Друзья не отвернутся от него, даже если в глазах остальных детей он будет выглядеть подозрительным типом, ведь они даже словом не обмолвились об эпизоде с этой коброй, пока Гарри сам не заговорил об этом.

Гермиона решила не сердиться на друга, которому сегодня и так досталось, и они принялись обсуждать, как можно использовать этот талант Гарри. Мальчик почти серьезно заявил, что, если его выгонят из школы, он теперь не пропадет — пойдет работать в цирк заклинателем змей. Но вскоре он вспомнил еще кое-что.

— Когда мы с Малфоем вышли от Снейпа, он предупредил, чтобы мы не забывали беречь Гермиону. По его сведениям нападения еще продолжатся.

— Гарри, когда Малфоя треснула эта змеюка, она ему ничего не повредила в голове? Ты еще скажи, что он поблагодарил тебя за спасение. Да он только рад будет, если случится еще одно нападение на ребят из обычных семей.

— Невилл, не хочу тебя огорчать, но Малфой действительно поблагодарил меня.

На лице Лонгботтома застыло выражение величайшего удивления. То, что сделал слизеринец, никак не вписывалось в обычный его образ. Скорее, он поверил бы, что тот сам натравливает наследие Слизерина на школьников.

— Это ни капельки не странно. Малфою действительно угрожала серьезная опасность. От яда змеи он мог умереть быстрее, чем ему успели бы помочь. И теперь на нем висит долг жизни, а магия не позволяет забыть о таких долгах. Кроме того, его мама происходит из рода Блэков, а они традиционно трепетно относились к своим обязательствам. Так что нет ничего удивительного, что он в меру своих возможностей постарался уберечь твою подругу.

Слова Дафны вызвали массу вопросов у Гарри и Гермионы, все еще недостаточно хорошо разбиравшихся в традициях волшебного мира. Мисс Гринграсс просветила их, что, если один волшебник спасает жизнь другому, то между ними возникает особая связь, называемая долг жизни. Сама магия толкает спасенного оказывать услуги своему спасителю. И только когда их последствия будут достаточно значимыми для последнего, эта связь пропадает.

— И еще, если нанести вред человеку, спасшему тебя, можно даже полностью или частично лишиться своей магии. Такие случаи бывали, и поэтому волшебники, связанные подобным обязательством и не являющиеся друзьями или родственниками, стараются как можно быстрее рассчитаться с подобными долгами.

Поттер и Грейнджер еще долго могли бы расспрашивать Дафну об этом феномене, но та твердо заявила, что завтра рано вставать и поэтому пора идти спать. А свои вопросы они могут задать и потом.

Гарри лежал в своей постели и старался вспомнить о том, какая же идея мелькнула в его голове, когда он узнал о парселтанге. Мальчик попытался восстановить в голове все факты. Змеиный язык — это редкий дар, им обладал сам Салазар Слизерин и его потомки. Стоп, ведь наследник Слизерина, скорее всего, тоже говорит на этом языке. И тот голос, который слышал только Гарри в день нападения на кошку Филча, вполне мог звучать на нем. Недаром же остальные ребята ничего не услышали. Но тогда получается, что Ужас Слизерина это какая-то змея, видимо, волшебная. И кстати, как тут не вспомнить герб зеленого факультета. Змеюка там на самом виду.

Мальчик решил на следующий день поговорить на эту тему со своими друзьями. Его познания о магических существах были более чем поверхностными. Но ведь рядом есть Гермиона Грейнджер, и не может быть, чтобы она ничего не успела прочесть на эту тему. Так что, если все сойдется, одним вопросом станет меньше. И они будут еще на один шаг ближе к решению этой загадки.

Глава 14. Наследник Слизерина

* * *

На следующий день Гарри ощутил на себе все прелести излишней известности. Стоило ему появиться в коридоре, как все разговоры вокруг замолкали, и школьники принимались старательно прятать от него глаза. Однако мальчик не сомневался, что за его спиной взгляды учеников буквально буравят его затылок.

Случайно услышанный разговор первокурсников-хаффлпаффцев заставил его еще больше злиться на подобное отношение. Видите ли, им абсолютно точно известно, что быть змееустом — верный признак темного мага. И теперь понятно, что это именно он, Гарри Поттер, желает извести всех полукровок в Хогвартсе. А уж вопрос, кто может быть истинным наследником Слизерина, теперь и вовсе не стоит. Ясно, почему Тот-кого-нельзя-называть не смог убить ребенка — его защитила древняя темная магия. Очень хотелось подойти и надавать им подзатыльников, но мальчик сдерживал себя.

Если бы не друзья, жизнь в школе вообще превратилась бы для Гарри в каторгу. Но их поддержка не давала ему скатиться в депрессию. Ребята понимали, что на каждый рот замок не повесишь, и предпочитали демонстративно не обращать внимания на сплетников. Гарри с горечью думал, что в глазах людей расстояние от Мальчика-который-выжил до злобного темного мага, жаждущего погубить как можно больше народа, оказалось до обидного маленьким.

Однако не все внимание было столь отрицательным. Девочки с первого по третий курс, а кое-кто и постарше не оставили своим вниманием привлекательных дуэлянтов. И хотя большинство из них обратили свои благосклонные взоры на более симпатичного Драко Малфоя, но нашлось и немало любительниц острых ощущений, бросающих заинтересованные взгляды на новоявленного «наследника Слизерина». Но от этих поклонниц Гарри был надежно защищен Дафной и Гермионой. Стоило подругам увидеть очередную особу, слишком пристально разглядывающую их друга, как на лицах девушек появлялось четко читаемое выражение «МЕСТО ЗАНЯТО!», а взгляды, бросаемые на «соперниц», обещали последним массу весьма неприятных приключений. Это заставляло поклонниц держаться подальше, но не более того.

Уже на завтраке к Гарри прилетело несколько сов с записками. Когда мальчик открыл первую, то чуть не подавился от удивления. В ответ на заинтересованные взгляды друзей, он передал записку Гермионе. Та прочитала ее, сделала каменное лицо и отправила ее Дафне.

— Ну что же, не так плохо, — ледяным голосом прокомментировала послание мисс Гринграсс, передавая записку Невиллу. — Какая замечательная рифма:

Твои глаза подобны изумруду

Разбили сердце мне в осколков груду.

— Думаю, даже Киплинг до такого не додумался бы.

— Как хорошо, что мы сейчас только на втором курсе, а не на пятом или шестом. Тогда пришлось бы силой отгонять этих девиц от Гарри, — Гермиона ревниво посмотрела на мальчика.

— Да, тогда ему было бы чересчур опасно ходить по темным коридорам. Ведь губная помада так плохо отстирывается, — Дафна не могла не поддержать подругу в этом вопросе. А ласковый тон, которым девочка произнесла эти слова, дополнился взглядом, сразу же понизившим температуру в зале на несколько градусов.

Гарри понял, что если он немедленно не покажет, как ему безразличны эти любовные записки, то подруги точно изведут его своим ехидством. Стоило найти достойный ответ, и он моментально сложился в голове мальчика:

— И весь этот девчачий бред

Изрядно портит мне обед.

После чего Гарри с самым невозмутимым выражением лица принялся поедать яичницу с беконом. Девочки осознали, что их друг не поддается на провокации «этих авантюристок», и приняли вполне довольный вид. Но свою бдительность они ослаблять не собирались.

На следующее утро записки пришли не только Гарри, который их демонстративно проигнорировал, но и Гермионе с Дафной. Мисс Грейнджер первая открыла одно из этих произведений эпистолярного жанра и через секунду поменялась в лице.