— Тогда слушай. У тебя есть домовик Добби. Ты отпустишь его на волю и можешь считать, что ничего мне не должен.

Малфой внимательно посмотрел на хитрую улыбку Поттера. Конечно, долг жизни это не отменит, но даже интересно, зачем рейвенкловцу понадобился этот придурок-эльф. К тому же мама давно хотела выгнать эту отцовскую «грушу для битья», оскорбляющую ее безупречный вкус своим внешним видом, но, не желая ссориться с супругом, никак не решалась сделать это. А сейчас это будет вполне подходящая мстя дорогому папочке. Пусть играется в другой раз где-нибудь подальше от него. Вот только надо выяснить, зачем «надежде магического мира» понадобилось освобождать одного из их эльфов, и откуда он вообще знает о существовании этого уникума.

— Идет, Поттер. Но ты рассказываешь, откуда его знаешь, и зачем тебе понадобилось это недоразумение.

Мальчики согласно кивнули друг другу, и Малфой негромко позвал: «Добби». Тут же перед ними появился небезызвестный домовик. Драко снял туфли, стянул с себя носки и кинул их эльфу.

— Властью наследника рода я отпускаю тебя на волю и дарю тебе одежду.

Дальнейшего не ожидали ни Гарри, ни Драко. Домовик несколько секунд удивленно таращился на полученные носки, а затем радостно завизжал, прославляя ВЕЛИКОГО И ДОБРОГО ДРАКО МАЛФОЯ. С самыми лучшими намерениями он обнял мальчика за ноги, причем так удачно и с такой силой, что через миг тот уже сидел на пятой точке. Гарри явно забавляла эта картина, он даже решил порадовать домовика, пригласив того как-нибудь навестить его. Это была не самая мудрая идея, так как Добби, отстав от Малфоя, бросился на ноги Гарри, и теперь тот также оказался задом на полу. Наконец домовик последний раз радостно взвизгнул, щелкнул пальцами и испарился в неизвестном направлении. Мальчики облегченно вздохнули.

— Поттер, и что это было?

— Проявление искренних чувств, — настроение у Гарри опять поднялось. — Он в этом году меня уже трижды искренне пытался спасти. После последнего раза я оказался в лазарете. Больше его «спасений» не хочется.

Гарри вынужден был подробно рассказать Драко о подпольной деятельности его домовика. Того тоже развеселили наивные попытки Добби помочь Гарри Поттеру.

— Хорошо, что я его освободил. А то случись отцу узнать про это, точно пришиб бы убогого. А так хоть маму рассказом развеселю.

* * *

На следующее утро друзья узнали результаты переговоров политиков. Хоть это и был выходной день, все школьники с самого утра заполнили большой зал, надеясь поскорее выяснить подробности вчерашних событий. О том, что девочка спасена и чудовище уничтожено, все были извещены еще вечером, но хотелось и официального подтверждения этого.

На завтрак директор вышел вместе с министром Фаджем. Судя по осунувшимся лицам обоих, переговоры продлились всю ночь. А по довольно кислому лицу Дамби Гарри определил, что директору пришлось несладко. Впрочем, Фадж скоро довел до всех новости, вызвавшие бурю восторгов среди учеников и отвлекшие их от размышлений над выражением лица директора.

Во-первых, министр официально подтвердил, что Тайная комната найдена, а Ужас Слизерина уничтожен раз и навсегда. При этом он отметил заслуги авроров, Снейпа и Гарри Поттера.

Во-вторых, профессора Снейпа и командира отряда авроров Балкинса наградили орденом Мерлина третьей степени. Первому вовсю аплодировал Слизерин, а второму — остальные факультеты. Поздравления от имени Балкинса приняла его дочь — ученица седьмого курса Хаффлпаффа.

В-третьих, Гарри Поттер получил «Золотой кубок за заслуги перед школой». Когда министр вручал его, он тихонько шепнул, что тот теперь будет стоять в Зале Славы вместо кубка Риддла. Гарри пожалел, что не удалось публично попинать директора за восхваление Волди, но решил не заморачиваться этим.

В-четвертых, виновником открытия Тайной комнаты был официально назначен бывший профессор Локхарт. Было объявлено, что он будет привлечен к суду после выздоровления, но Гарри сильно подозревал, учитывая слова мадам Помфри, что этого не произойдет никогда. О роли Джинни Уизли в этом деле не было сказано ни слова. Также школьникам сообщили, что до конца года обязанности профессора ЗОТИ будет исполнять аврор Нимфадора Тонкс, учувствовавшая в героической победе над чудовищем. Тут опять бурными аплодисментами взорвался стол Хаффлпаффа, где еще не забыли, что совсем недавно девушка училась на их факультете. Для барсуков сегодня явно был день великого праздника — слишком редко их факультет получал лучики славы.

И наконец, в-пятых, Фадж объявил, что начиная с этого момента, ученики всех курсов, сдавшие экзамены по чарам на «Превосходно» и «Выше ожидаемого», получают право колдовать на каникулах. В ответ министр получил такую бурю оваций, на которую вряд ли мог рассчитывать когда-либо ранее.

После этого внимание школьников бесповоротно переключилось на обсуждение утренних новостей, и министр смог, не привлекая лишнего внимания, увести Поттера на ставшую уже традиционной прогулку к озеру.

— Я вижу, мистер Поттер, вы не очень удивлены, что вместо Малфоя был наказан Локхарт?

— Догадываюсь, господин министр, что Малфой слишком хорошо спрятал концы в воду. Но вот что вы объявите виноватым этого клоуна, откровенно не ожидал.

— Ну, кто-то же должен был быть наказан. А Локхарт так или иначе заслужил то, что получил. Зато министерство вышло из этих неприятностей с триумфом. И не стоит думать, что Малфой и Дамблдор отделались только легким испугом. Дамблдору пришлось согласиться на изменение школьной программы и не только это, а Малфою выложил из своего кармана немалую сумму денег, которым найдется достойное применение. Да кстати, забыл вас обрадовать: из личного фонда министра, — Фадж ухмыльнулся, глядя на Гарри, который прекрасно понимал, откуда туда поступили деньги, — всем непосредственным участникам спасательной операции будет выплачена неплохая премия, а мистеру Криви и мисс Уизли — компенсация за причиненный ущерб. Так что можете подумать, на что потратить лишнюю тысячу галлеонов.

Гарри обдумывал слова министра. Конечно, лишние деньги никогда не помешают, но как поступить с ними можно решить и попозже. А вот что за изменения в школьной программе задумал министр, стоило выяснить прямо сейчас. Мальчик задал интересовавший его вопрос.

— Конечно, получив список учебников на следующий год, вы бы и сами все узнали, но не хочу, чтобы вы мучились от любопытства. Со следующего года для всех учеников, выросших в магическом мире, вводится изучение обычного мира, и наоборот. Причем, если раньше магловедение было необязательным предметом и изучалось только с третьего курса, зато теперь это будут предметы, обязательные к изучению в первые пять лет. А заодно удалось выкинуть из школьной программы прорицания — уже давно большинство преподавателей считают это шарлатанством, но, к сожалению, до сих пор Дамблдор стоял за профессора Трелони насмерть.

Поттер прекрасно понимал побуждения министра, решившего подобным образом вмешаться в дела школы. Хоть сам Гарри и был чистокровным волшебником, но он вырос в обычном мире, и до сих пор многие вещи из волшебного мира были ему непонятны. А ведь у него был прекрасный учитель в лице его подруги Дафны. Что же касается волшебников — мальчик искренне считал, что они теряют очень многое, не желая признавать наличие большого мира рядом с собой. И это вполне укладывалось в линию политики министра по сближению обоих миров. Но как оказалось, это еще не все.

— И самое интересное, мистер Поттер, со следующего года в Хогсмите открывается первая начальная школа для детей волшебников. Ее программа будет такая же, как и у обычных начальных школ. Думаю, вы уже заметили, что домашнее образование, с которым приезжают в Хорвартс многие дети, оставляет желать лучшего. Благо некий благотворитель согласился выделить на это деньги.

Гарри посмотрел на министра с чувством сильного уважения. Тот явно сумел выжать из Малфоя ну очень большую кучу денег, раз ее хватило и на немалые премии, и на открытие школы. Как подозревал мальчик, еще и у министра в личном фонде кое-что осталось. Ну что же, раз этого негодяя нельзя отправить за решетку, пусть хоть так будет наказан.