Среди прочих защитников настроения царили почти такие же. Внизу не было ни Сириуса, ни Грюма, — очевидно, они проверяли или посты на верхних этажах, или наоборот, линию обороны снаружи. Время близилось к полуночи. Поболтав с часовыми в Холле (на сей раз это были близнецы Уизли), мы отправились с Большой зал. Спальные мешки оттуда убрали вскоре после прибытия Министра — тот счел, что это неподходящее место для импровизированной спальни, поэтому их перетащили в Южное Крыло и устроили в Танцевальном Зале — том самом, где проходил приснопамятный Маскарадный Бал на Хэллоуин. Откровенно говоря, приходилось признать, что тут Скримджер был прав. Все-таки, Большой Зал — одно из мест, которые наверняка подвергнутся атаке в первую очередь, и оставлять здесь спящих — пусть и не без присмотра, но все же, — не годилось. Впрочем, само по себе то, что министр лично вмешивался даже в такие мелочи, тоже вызывало тревогу. Что это — просто проявление его таланта руководителя, или же попытка прибрать к рукам и школу, и командование ситуацией?
Когда мы вошли, народу в Зале было сравнительно немного — ну, в сравнении с тем, сколько бывало обычно. Сам Скримджер неторопливо прохаживался по возвышению, на котором стоял преподавательский стол, то и дело бросая мрачные взгляды на директорское кресло. Кроме него в зале были еще человек шесть авроров, не считая Тонкс и Кингсли. Я походя удивился присутствию этих двоих — оба были измученными уже тогда, когда еще только прибыли, проведя на ногах уже больше суток! Я, честно говоря, ожидал, что они уже отправились спать! Вид — по крайней мере, у кузины, — был отсутствующий, словно она от усталости плохо понимала, где находится. Шеклболт держался получше, однако и его взгляд временами стекленел…
Помимо них в зале было еще несколько человек из Ордена. Артур и Билл Уизли что-то негромко обсуждали со Снейпом и МакГонагалл возле снова запечатанного камина. Напротив них, и чуть ближе к двери, устроившись на одной из факультетских скамеек, отодвинутых вместе со столами к стене, устроились Джаред Поттер и Люциус. Здесь, насколько можно было судить по выражениям их лиц и степенному, ровному течению разговора, беседа шла на какую-то отвлеченную тему. А впрочем, я слишком хорошо знал отца, чтобы не понять — это всего лишь маска. Что-то в происходящем ему не нравилось. Нет, понятно, что причин для тревоги было более чем достаточно, но, опять же, я готов был голову дать на отсечение — то, что беспокоит Люциуса, не относится к вещам очевидным. Мои подозрения только укрепились, когда я поймал его быстрый, предостерегающий взгляд, хоть я и не очень понял, к чему именно он относился. Времени раздумывать у меня, впрочем, не оказалось.
— А, вот и вы, мистер Поттер! — рыкнул министр, завидев нашу троицу в дверях. — И где вас только носит… — проворчал он, вроде бы, вполголоса, но так, чтобы его услышали все. — Подойдите сюда, вы мне нужны. — добавил он приказным тоном. Я нахмурился. Происходящее не нравилось мне все активнее и активнее.
— А что, что-то случилось, господин министр? — сухо спросил Гарри, с некоторым вызовом расправив плечи, и не очень охотно направился к возвышению, где стоял Скримджер. — Вы хотели со мной поговорить? — предположил Поттер, подходя ближе. — Или просто хотите, чтобы я немедленно сделал заявление для прессы, как я поддерживаю нашу политику?
— А разве моя… теперешняя политика не стоит того, чтобы ее поддержать? — холодно осведомился тот.
— Возможно, — неохотно проговорил Гарри, хмурясь. Мыслесвязь передавала его напряжение, парень как-то весь подобрался и ступал так, словно шел не по каменному полу, а по тоненькому льду, грозящему вот-вот провалиться под его ногами. — По крайней мере, до тех пор, пока вы не начали снова хватать невинных людей и сажать их в тюрьму из-за пары неосторожных слов. Только не ждите, что я буду кричать о своей поддержке на каждом углу.
— Хм, — нахмурился министр, одарив Поттера недовольным взглядом. — Неужели вам необходимо все время пребывать в оппозиции, мистер Поттер? Вы будто чувствуете себя не в своей тарелке, если вдруг ваши взгляды не идут в разрез со взглядами Министерства.
Гарри пожал плечами, и, взойдя на возвышение, остановился у противоположного от Скримджера конца стола, словно действительно противопоставляя себя ему. Его внимательный взгляд не отрывался от министра, брови сдвинулись вместе.
— «Дрей!» — позвал вдруг его мысленный голос, и я чуть на месте не подпрыгнул от неожиданности. С какой стати ему вдруг приспичило пообщаться? Я думал, у него разговор, так сказать «на высшем уровне», так какого боггарта он на меня отвлекается? С другой стороны, в таких обстоятельствах это не может быть пустая праздная болтовня…
— «Гарри, что?» — осторожно отозвался я, стараясь не подавать виду, что между нами происходит диалог. Благодаря мыслесвязи я ощущал, что напряжение внутри Гарри растет, он незаметно прикусил губу, одновременно пытаясь ответить министру спокойным, ледяным взглядом.
— «Слушай, может, у меня действительно паранойя, но мне кажется почему-то, что… Что тут что-то нечисто…» — в мысленном голосе Поттера, в отличие от всего его облика, сквозило сомнение и неуверенность.
— «Не тебе одному кажется», — мрачно отозвался я. — «Впрочем, думаю, министерство просто хочет прибрать школу к рукам, и…»
— «Да знаю я все эти твои соображения!» — перебил меня Гарри. — «Я о самом Скримджере. С ним что-то не так».
— «В каком смысле?»
— «Ну… Не знаю, может, ерунда, но… Он на прошлое Рождество подкатывал ко мне с этим… Ну, в смысле, с предложением сделать вид, что я поддерживаю политику Министерства, и все такое. А я знал, что Дамблдор его не очень одобряет, ну и послал его. Ну, не в смысле, чтоб прям послал, но сказал, что пока он сажает невиновных, нам с ним не по пути.»
— «Так, ну и что?» — я еле сдержался, чтобы не пожать плечами. — «Он вроде как перестал сажать всех подряд, или нет?»
— «Дело не в этом. В том, как он говорит. Может, конечно, все это фигня, но… В прошлый раз он все порывался называть меня «Гарри», и перейти на этакий, доверительно-отеческий тон. А сейчас… «Мистер Поттер», «мистер Поттер»… Такое ощущение, что я со Снейпом разговариваю, если не хуже».
— «То есть, дай уточню: ты это из-за того, что он к тебе не так обратился?» — спросил я, не сумев сдержать легкой насмешки. Однако Гарри этого будто и не заметил.
— «Не только», — неохотно ответил он. — «Просто, тогда — еще и из того, что говорил Дамблдор — было понятно, что за мою поддержку Скримджер джигу бы перед всеми сплясал, если б я его попросил. А сейчас он что-то не горит энтузиазмом, да и уговаривать не торопится. Если б я сам об этом не заговорил, не факт, что он бы вообще вспомнил эту тему. Да и вообще… Мерлин, не знаю. Что-то в нем есть странное. Черт… не могу понять, в чем дело. У меня такое странное чувство, когда я на него смотрю — как будто голову ватой набили…»
— «Странное, говоришь?» — В обычных обстоятельствах я не удержался бы от ехидства и колкостей, но чем дальше, тем больше я был с ним солидарен. По отдельности все детали и мелочи ничего могли не значить — но вместе составляли кусочки мозаики, пока еще не сложенной, но… Мой взгляд остановился на Кингсли, который приблизился к камину, за спиной у Северуса. Взгляд Шеклболта снова был стеклянным — и я впервые подумал, а усталость ли тому причиной? И вообще, слабо верилось, что аврор такого класса мог устать настолько, что был не в силах удержать концентрацию внимания. Ну, или раз уж он так утомился — почему не пойдет в Танцевальный зал и не выспится? Все равно ведь он не на дежурстве!
Сердце железными оковами сдавила тревога. Да полно, проверял ли кто-нибудь этих авроров и министра на предмет подлинности, или свободы от всяческих заклятий? Войти на территорию с враждебными намерениями, вроде, нельзя, благодаря защите… Но защита ослаблена, немножко самоконтроля и Окклюменции — и обмануть ее ничего не стоит! Я мигом окинул взглядом зал — и похолодел, точно на меня вылили ушат холодной воды. Случайно ли авроры Скримджера оказались за спиной у каждого из наших людей, заключая членов Ордена в кольцо? Что тут затевается — осуществление предательского плана Волдеморта, или попросту министерская акция по взятию Хогвартса под контроль?
