— Ээээ… Ну, я уверен, Чжоу еще не забыла дорогу, — нашелся я наконец. — А я хотел бы еще проведать Джинни, если можно?
— Хм… — медсестра явно заколебалась, но все же милостиво кивнула. — Ну хорошо, думаю, твое посещение не принесет девочке вреда. Только не расстраивай ее, хорошо?
— Конечно, ну что вы! У меня и в мыслях не было! Я просто хочу узнать, как она, ну и поддержать, и все такое… — поспешно заверил я.
— Хорошо, хорошо. Конечно, я в тебе не сомневалась, — улыбнулась она. — Туда, за ширму, — мадам Помфри указала на отгороженный закуток в дальнем конце палаты. Я на мгновение снова прижал к себе Блейз, вызвав у нее улыбку, потом выпустил ее, и, улыбнувшись в ответ, пошел к указанным ширмам.
Джинни не спала, когда я вошел за ширму, отгораживающую ее постель от остальной палаты. Девушка лежала на спине, устремив в потолок безразличный взгляд, так что какое-то время мне представилась возможность рассматривать ее. Правду говоря, выглядела она сейчас не ахти как. Усталая, — да просто вымотанная! — бледная как смерть, под глазами проступают темные круги, а волосы все еще спутанные и растрепанные, словно у нее не было возможности расчесать их. Это было немного странно: ведь даже Блейз умудрилась выкроить минутку, чтобы причесаться, когда бегала за зельем, к тому же Джинни всегда следила за собой. Наверное, ей и впрямь очень плохо…
— Эй, привет, — сказал я наконец, чтобы обратить на себя ее внимание, и бесцеремонно уселся на край ее кровати. Джинни резко вздрогнула, приподнимаясь, но при виде меня с облегчением закрыла глаза.
— Ох, Гарри… — пробормотала она, и вдруг прижалась ко мне, уткнувшись лицом в мое плечо. — Гарри…
— Эй, ну ты чего? — слегка удивился я, хотя и не оттолкнул ее — наоборот, обнял и погладил по голове. — Сейчас-то уже что? Ведь, вроде, уже все закончилось…
— Да знаю, знаю… — глухо пробормотала Джинни. — Просто ты пришел — это для меня как… Как синоним безопасности. Еще с тех пор, как ты меня из Тайной Комнаты вытащил…
— Скажешь тоже, — невесело хмыкнул я. — «Безопасность»! Именно из-за меня тут скоро может стать далеко не безопасно…
— Я знаю, слышала ваши разговоры, — отозвалась Джинни, шмыгнув носом. — Да и леди Малфой потом тоже упоминала… Но я не о том. Безопасность в твоем присутствии — это как… Это просто ощущения, понимаешь? Психология…
— Понимаю, — тихо сказал я, легонько покачивая ее, как ребенка. — Понимаю. Ну, а как ты вообще?
— Вообще ничего, — как-то неохотно ответила Джин. — Когда проснулась, было плохо. А сейчас, вроде, лучше. Вот только… — она содрогнулась и замолчала, крепче прижавшись ко мне.
— «Вот только» — что? — поинтересовался я.
— Мне так страшно, Гарри… — совсем тихо шепнула она. — Я просто не могу…
— Страшно? — переспросил я. — Почему?
— Потому что я ЗНАЮ, чего бояться, — ответила Джинни, с нажимом выделив слово «знаю». — Ты ведь не забыл, что я была вместилищем ЕГО личности какое-то время, нет?
— Я помню, но… ведь это в прошлом. И потом, ты ни в чем не виновата. Такое могло произойти с любым человеком — любым, к кому мог попасть дневник…
— Не скажи, — возразила Джинни. — Человек более сильный духом мог бы сопротивляться. Ты ведь не поддался…
— Ой, не говори ерунды, — фыркнул я. — Я писал в дневнике всего один раз. Не думаю, что за один раз у него были шансы завладеть моей душой. Тебя-то он ведь тоже не с первого раза покорил? И потом, если уж на то пошло, меня он в тот раз тоже одурачил… И вообще, речь не об этом.
— Да уж, самобичевание будет потом, — согласилась девушка, снова шмыгнув носом. — Просто… Понимаешь, я… Я мало что помню о том периоде, когда он завладел мной. Почти ничего, если честно. Но… Как бы это объяснить… — Джинни замялась и медленно отстранилась от меня, чуть отодвигаясь и обхватив себя руками. — У меня остались даже не ощущения, а… какое-то ПОНИМАНИЕ, понимаешь?
— Если честно, не очень, — признался я.
— Ну… я не говорю, что понимаю ЕГО, или, упаси Мерлин, сочувствую. Я имею в виду — я понимаю, как он мыслит. Понимаю, как он к чему относится, и как на что может отреагировать. А еще — я знаю, насколько он коварен. Он был коварен еще тогда, когда был просто Томом Риддлом — а уж теперь… Даже представить трудно. Знаешь, после того, как я побывала у него в плену, и особенно после всех этих зелий — мне кажется, это мое понимание только углубилось. И именно поэтому мне так страшно…
— Кажется, я тебя понимаю, — медленно сказал я, серьезно глядя на нее. — Наверное, это немного похоже на то, что чувствую я. Ну, из-за своей связи с ним, — я потер шрам кончиками пальцев, и ощутил легкое покалывание. — Но ведь выхода-то у нас все равно нет. В конце концов — мне придется с ним встретиться, хочу я этого или нет, и не важно, насколько он при этом коварен. Я и так не жду от него ничего кроме смерти.
— Знаю… — вздохнула Джинни и ощутимо задрожала. — Знаю… Но, просто… Встреча-то ваша тоже может произойти по-разному. Одно дело — если вы окажетесь лицом к лицу, равноправные, и другое — если тебя притащат к нему в оковах. Мне надо уточнять, какой вариант он предпочтет?
— Пожалуй, нет, — хмыкнув, отозвался я. — Ты думаешь, он может попытаться похитить меня?
— Если есть хоть малейшая возможность — будь уверен, он ею воспользуется! — поежившись, сказала она. — Не обязательно похитить, он может попытаться заполучить тебя как-то еще. Шантаж, угрозы… да что угодно! Что, если, например, он предложит тебе сдаться ему в обмен на неприкосновенность школы?
— Ну… — я запнулся. Действительно, трудная ситуация. С одной стороны, ради того, чтобы обезопасить школу, я готов на все, а с другой, если вспомнить о пророчестве — как долго продлится эта неприкосновенность после моей смерти?
— Гарри, умоляю тебя — не верь ему! — горячо воскликнула Джинни, буквально схватив меня за плечи. — Ни под каким видом ни верь, ни одному слову! У него все с двойным или с тройным даже дном! Все его слова, все намерения — не то, чем кажутся… Что бы он ни предложил — он не сдержит слова! И даже если даст Нерушимую Клятву, он все равно сумеет так все повернуть, что обойдет все запреты, и — технически — ее при этом не нарушит! Ты же знаешь, как слизеринцы умеют играть словами. И Снейп, и даже Блейз, и… даже Драко, — тихо прибавила она, словно сама мысль о Малфое причиняла ей боль.
— Я знаю, — тихо сказал я, гадая, что значит ее реакция на упоминание Дрея. С одной стороны, я вроде был им обоим не чужой, так что мое беспокойство было вполне оправдано, а с другой… Почему-то спросить ее было неловко, словно я лез не с свое дело. Но и проигнорировать все, остаться в стороне было как-то неправильно. — Это… трудно, да? — проговорил я, пытаясь вообразить, что мог бы чувствовать на ее месте. Получалось не очень, если честно.
— А ты как думаешь, — горько хмыкнула Джинни, и как-то сникла, снова прижавшись ко мне. — С одной стороны, понятно, что мы были в одной лодке, и что опасность обоим грозила практически одинаковая. А с другой… Понимаешь, когда ритуал состоялся, я была процентов на девяносто пять уверена, что для меня все кончено. Что даже если нас освободят, мне все равно не выжить. Умом я понимаю, что Драко ни в чем не виноват — не больше, чем я сама, но… — она запнулась и уткнулась лбом в мое плечо, тихо всхлипывая. Я медленно поглаживал девушку по волосам, понятия не имея, что сказать. Да уж, утешитель из меня тот еще…
— Гхм, я вам не мешаю? — негромко спросил знакомый голос. Я вздрогнул и обернулся.
Малфой стоял, прислонившись к ширме — как он умудрился опереться на довольно-таки шаткую переборку, лично для меня было загадкой. Он не выглядел таким вымотанным, как Джинни: его бледность была не большей, чем обычно, к тому же парень был аккуратно причесан, собран и подтянут. И все-таки я не мог не чувствовать, что Дрей — да в сущности, как и я сам, — утомлен прошедшим днем, полным событий и потрясений. И так же как я, он не может дождаться, когда же этот адский денек наконец, закончится.
