— Нет, — хрипло выдавил я, сопротивляясь из последних сил, отчаянно понимая, что их надолго не хватит. — Нет, я… Не буду! — я почти всхлипнул, понимая, что теряю последние остатки самоконтроля. Противиться власти зелья и афродизиака одновременно было выше моих сил.
— Не будешь? — холодно переспросил Темный Лорд. Вся наигранная мягкость исчезла из его голоса. Ну да, он-то ведь не знал, насколько слаба сейчас моя воля, что я почти уже сломался, что еще минута — и я подчинюсь его власти. Но сейчас — я почти физически ощутил хлынувшую от него жаркую волну гнева. — Значит, «не будешь»? Общение с Поттером явно не пошло тебе на пользу, юный Малфой! Ну что ж, раз так, возможно, нам следует вернуться к старым, более надежным и проверенным методам убеждения? — голос Темного Лорда все больше наливался яростью и раздражением. — Меня начали утомлять эти игры! МакНейр!
— Да, мой Лорд? — выступил из полумрака Пожиратель, и я, сглотнув, словно только сейчас понял, насколько он крупнее меня, испытывая почему-то безотчетный страх перед примитивной физической силой.
— Займи его место! — коротко приказал Волдеморт, и я от изумления и недоверия широко распахнул глаза. Как это — «займи его место»? После всей подготовки, после афродизиака, после всего?… — О да, — почти прошипел Темный Лорд. — Ты думаешь, что на тебе свет клином сошелся, мальчик? Не спорю, ты был неплохой кандидатурой, однако я все еще могу счесть байки о Великой Силе Любви, которыми так увлекается ваш любимый директор, пустопорожней чушью! Большинство моих Пожирателей — чистокровные, и они могут зачать младенца не хуже тебя! Конечно, жаль упускать состояние и магию твоего Рода — но это небольшая беда, имея тебя в руках, я все равно придумаю способ получить все это! А сейчас… чего ты ждешь, Уолден? — резко бросил он замершему в нерешительности Пожирателю. Тот поспешно, почти бегом подскочил к Алтарю, буквально пожирая отшатнувшуюся Джинни горящим даже из-под маски взглядом. Волдеморт пристально посмотрел на МакНейра, который неловкими пальцами терзал завязки совей мантии, и внезапно облизал свои тонкие губы, будто в предвкушении. Он метнул быстрый взгляд на меня, затем — на съежившуюся от страха Джинни. — А ведь я могу зайти еще дальше, — напряженным голосом проговорил Лорд, снова вперившись взглядом в меня. — Ребенок этой ночью будет зачат в любом случае, но почему бы не превратить этот затянувшийся фарс в развлечение? Ведь я могу приказать взять ее не только МакНейру, мальчик… Как ты отнесешься к тому, что твою единственную любовь пустят по кругу? — он снова в упор смотрел на меня, а я стоял как парализованный, просто не веря тому, что творилось вокруг. Физическое возбуждение никуда не исчезло и причиняло уже настоящую боль, но сознание полнилось леденящим ужасом при мысли о Джинни в похотливых лапах Пожирателей. А Лорду все было мало. — А возможно, я пойду еще дальше, и прикажу нескольким моим слугам взять ее одновременно? Ты ведь слышал о тайных развлечениях Пожирателей с магловскими девками, не так ли, Драко? Конечно, она нужна мне живой после ритуала, так что участь Джинни будет не столь страшной…
Он блефовал. В глубине души я понимал это. Слишком нужно было ему все то, от чего он сейчас с такой легкостью отмахивался — Сила Любви, мое имя, магия и состояние… Если бы дела обстояли так легко и просто, как получалось с его слов, он не стал бы выстраивать хитроумных планов по моей поимке, по привлечению на свою сторону Лавуазье, и всего прочего. Но все-таки Волдеморт неплохо разбирался в людях и всегда был умелым манипулятором. Я понимал, что весь этот спектакль рассчитан только на то, чтобы сломать меня и заставить сделать то, что он от меня требовал — но поделать с этим ничего не мог. Я затравленно огляделся. Пожиратели-мужчины покинули свои места и тоже приближались к алтарю, все как один — теребили завязки мантий. Бледное лицо Северуса, которое мой взгляд буквально выцепил из тьмы, напомнило мне о том, что даже если я подчинюсь, у нас все же останется еще хоть какая-то надежда, — но окончательно сдался я лишь поймав отчаянный, умоляющий взгляд Джинни. «Все равно умирать,» — одними губами шепнула она, в то время как руки МакНейра уже тянулись к ней, несмотря на то, что его собственная мантия все еще была на нем, хоть и сбившаяся в полном беспорядке. — «Лучше ты, чем они! Пожалуйста!» — снова шепнула Джинни, и я понял, что выбора у меня не остается.
Одним шагом преодолев оставшееся до алтаря пространство, я прыжком перемахнул через возвышение и обеими руками, что было силы пихнул МакНейра в грудь, отталкивая его от все еще сидящей на алтаре Джинни. Помимо собственной силы, я вложил в удар всю оставшуюся инерцию своего прыжка — и дюжий Пожиратель невольно отлетел на несколько шагов назад. Возмущенно крякнув, он по-медвежьи двинул на меня, не отрывая от Джин похотливого взгляда и явно намереваясь смести меня с дороги как щепку.
— Не тронь! — почти зарычал я. Потом, найдя взглядом пылающие раскаленными углями красные глаза, впервые посмотрел в них без страха — только с отчаянной, горестной решимостью. — Я согласен!
— Великолепно, — довольно отозвался Лорд, выпрямляясь с видом полного удовлетворения. — Я был уверен, что мы сможем договориться, Драко. МакНейр, займи свое место. Всех касается! — окинув взглядом топтавшихся вокруг Пожирателей, прикрикнул он.
Медленно, словно бы нехотя, Слуги Лорда начали расходиться по местам. Я отвернулся и встал лицом к Джинни. Девушка прятала взгляд и сидела неподвижно, но и я не торопился, несмотря на возвращающееся жаркое марево желания, потихоньку вновь заволакивающее мой рассудок. Стоило Лорду обратиться к Макнейру, в моем сознании всплыла картинка появления крестного и то, что он сказал мне. Ведь вся наша надежда была на то, что я окажусь на алтаре — выходит, я чуть было все не испортил? Как можно незаметнее я сунул руку в карман, нащупывая кончиками пальцев гладкую перламутровую поверхность кубика, который принес Северус. Какие там надо было нажать руны? «Эхвайз» в центре на одной грани, и «орбис» и «ибрис» на противоположной, по краям, — кажется, так. Под пальцами на гранях я явственно ощутил, что руны, украшающие их, были не просто нарисованы — их линии были объемными и чуть-чуть, слабенько, но все же ощущались пальцами. Одна беда — мне никогда доселе не приходилось читать какие-либо знаки на ощупь. Говорят, слепые люди — даже маглы! — умеют читать руками, по объемному алфавиту — но я-то не слепой! Наверное, вот так, сходу — и родные и привычные латинские буквы-то распознать Салазар знает как трудно, что уж говорить о рунах!? Оставалось надеяться на удачу. Нащупав центральный квадратик одной из граней, я придавил его — потом обхватил пальцами кубик, удерживая на вдавленном квадрате палец, нащупал два крайних на противоположной грани, нажал… Ничего не произошло, куб оставался в моей руке цельным. Я мысленно чертыхнулся. Каменная тяжесть в паху уже причиняла ощутимые неудобства, времени тоже катастрофически не оставалось — Пожиратели уже почти все заняли свои места, и даже Северус замер черной тенью в середине третьего заложенного прохода. Я рывком перевернул кубик другими гранями, ужасаясь мысли, что по закону подлости нужные наверняка подвернутся последними! К счастью, этого не произошло. Под моими пальцами что-то щелкнуло — и я почувствовал, как одна из граней куба открывается, словно крышечка от шкатулки. Дышать стало немного легче.
Я вытащил руку из кармана — активировать маячок было еще не время, нужно было сперва взобраться на алтарь. Джинни теперь уже сидела на нем с ногами, комкая ворот своей белой мантии и то и дело поглядывая на меня. Страха в ее взгляде уже почти не было — только слабые отголоски в самой глубине глаз. А я вдруг понял, что мне предстоит сейчас раздеться — и не просто раздеться, а раздеться в возбужденном состоянии! — перед целой толпой людей, которых я пусть плохо, но почти всех знал! (О том, что последует за раздеванием, я пока старался не думать). Одно дело толпа незнакомцев — и другое, когда ты точно знаешь, что в ней есть твоя тетка, твоя бывшая любовница, известная и весьма несдержанная особа (Алекто Кэрроу) — и, в довершение всего, двое папаш твоих школьных приятелей! Конечно, вряд ли Крэб и Гойл старшие станут рассказывать своим сыновьям о ритуале — но сам факт…
