Я сделал шаг к двери, и снова замер на минуту. Как же я сразу не подумал? Ведь все-таки, есть способ проверить кое-что уже сейчас! Конечно, у Темного Лорда не спросишь, говорил ли он когда-нибудь с призраком Елены, но у нее-то спросить никто не запрещает!

Едва приняв решение, я буквально сорвался с места, подгоняемый жаждой действия. Вылетев в коридор, я по инерции пробежал целых два поворота, прежде чем до меня дошло, что я не имею ни малейшего представления о том, где искать нужное привидение. За то время, которое я потратил на размышления, призрак, свободно ходящий сквозь стены, мог уже оказаться в любой точке Хогвартса. Как назло, ни одного другого призрака поблизости тоже не наблюдалось. Барон, правда, наверное, бродил уже где-нибудь в подземельях, распугивая младшие курсы Слизерина, но спрашивать у него, где в данный момент может быть Елена, было явно бесполезно. А может быть… ну конечно — портреты! Я опрометью бросился в конец коридора, где, помнится, висело несколько картин, и остановился прямо перед ними, совсем запыхавшись.

— Простите! Вы не видели… здесь не было… Девушка… призрак… Рейвенкло! — выпалил я, тщетно пытаясь перевести дух. Изображенный на портрете человек неодобрительно покосился на меня — это был какой-то ученый с пробиркой в руках, внимательно ее разглядывавший.

— Успокойтесь, юноша, — наставительно сказал он. — Незачем так торопиться. Если вы ищете Серую Леди, она от вас не убежит. Призракам некуда бежать, тем более факультетским.

— Я… Мне… Мне срочно необходимо поговорить с ней! — выдал я, переводя дыхание. Портрет ученого хмыкнул.

— В таком случае вы найдете ее возле библиотеки — она направлялась туда, — ответил он.

— Спасибо! — бросил я, снова срываясь на бег. Отсюда до библиотеки, насколько я помнил, прямых дорог нет, но все равно, нужно попытаться максимально сократить себе путь.

Насколько я помнил, за поворотом был один из скрытых проходов, как раз ведущих примерно куда надо. Я чуть ли не сломя голову влетел в него, промчался по узкому коридору, не обращая внимания на то, что моя мантия развевается при этом не хуже, чем у крестного, и выскочил с другой стороны, лихорадочно озираясь. Пара испуганных третьекурсников отшатнулась в сторону, когда я вылетел из прохода, но я не обратил на них внимания — за углом мелькнул край призрачно-туманного платья.

— Эй! Эй, погодите! — крикнул я, от волнения совершенно позабыв о манерах. — Мэм! Серая леди! Постойте!

Я уже свернул за угол, следом за ней, но привидение, словно и не слыша, уплывало вперед, неторопливо покачивая юбкой.

— Елена! Мисс Рейвенкло! — выкрикнул я. Если бы привидения могли дрожать, Елена бы, вероятно, вздрогнула. Она медленно обернулась и несколько секунд молча разглядывала меня, а потом вдруг едва заметно усмехнулась.

— О. Ну надо же, — проговорила она. — Мне всегда казалось, что исследованием родословных и историей должны в большей степени интересоваться студенты моего факультета. Но — вот вы уже второй староста Слизерина, называющий меня по имени, в то время как из студентов Рейвенкло этого не делал еще никто.

— Ну, вероятно, это потому, что их интерес — исключительно научный, — предположил я, неторопливо приближаясь к ней. Кажется, мне удалось ее заинтриговать, в любом случае, неспешный шаг позволил мне немного отдышаться после моей пробежки.

— Из чего я заключаю, что Ваш интерес — практического свойства, не так ли? — предположила Елена, чуть склонив голову. При жизни она вряд ли могла называться красавицей, подумал я. В лучшем случае, хорошенькой. Но все-таки, должна же была быть в ней какая-то изюминка, благодаря которой Барон в нее влюбился?

— Ну, можно сказать и так, — ответил я на ее вопрос.

— Догадываюсь даже, о чем вы, — покачала головой девушка-привидение. — Что ж, не могу вас винить. Толика ума еще никому не мешала. Но увы, боюсь, мне придется вас разочаровать. Мне неизвестно нынешнее местонахождение диадемы Ровены Рейвенкло.

— Но вы знали, где она была, разве нет? — спросил я, ощущая, как в душе разгорается азарт гончей, учуявшей близкую добычу. — Именно о ней вас спрашивал тот, другой слизеринский староста, которого вы упомянули, не так ли? Вот почему вы сразу предположили, что и мне нужно именно это. Верно?

— Верно, — с чуть удивленной усмешкой согласилась она. — Но раз уж вы сами все знаете, зачем вам тогда нужна я? К тому же, тот юноша наверняка забрал ее из тайника. Так что вам эти знания уже не помогут.

— Как знать, — возразил я. — Скажите, когда это было? Ну, тот человек, которому вы открыли, где диадема… Когда он спрашивал вас о ней? Сколько лет назад?

— Ах, милый мальчик, человеческие годы мало значат для нас, призраков. По нашим меркам это было недавно. А по вашим — может считаться, что прошел долгий срок, — покачала головой она. Я на мгновение прикусил губу.

— Но вы ведь помните, как его звали?

— За те годы, что я живу в Хогвартсе, здесь было столько студентов… — пожала плечами Елена. — Я легко могу запутаться в их именах, тем более, что ни головы, ни памяти у меня теперь нет. У того мальчика было вполне обычное, ничем не примечательное имя.

Я на мгновение запнулся, слегка обескураженный, но вовсе не собираясь сдаваться так просто. Что-то в ее тоне и в самих словах меня насторожило, и через мгновение я увидел несоответствие.

— Вы можете путать сотни других лиц и имен, — возразил я. — Но не того, кто проявил к вам такое понимание и сочувствие, что вы поведали ему тайну, которую хранили столько веков.

— Умный мальчик, — похвалила девушка с одобрительной улыбкой. — Верно. Как я и сказала, имя у него было совершенно обычное, ничем не примечательное, но вот фамилия… — улыбка превратилась в лукавую. — Моей матери она пришлась бы по душе. Человек-загадка…

— Риддл… — выдохнул я, только теперь осознав, что затаил дыхание. — Том Риддл!

— Да, — сказала она. Я не смог сдержать ни радостной улыбки, ни пожара торжества в груди — да и не пытался. Я на верном пути!

— И вы сказали ему, где находится диадема? — уточнил я.

— Ну да. Я спрятала ее в подвале заброшенного монастыря в лесу, где скрывалась. Сама я построила себе хижину поодаль оттуда — там жутковатое место. Но диадеме нужно было более надежное убежище, чем лесной домик одинокой ведьмы. Впрочем, как я уже говорила, эти знания вам не помогут — Том, конечно же, уже забрал ее оттуда.

— Как знать, — повторил я, мысли мои уже вскачь неслись дальше. — Спасибо за помощь, дорогая леди, вы просто не представляете, как вы мне помогли! И не только мне! — выпалил я, вскидывая взгляд на Елену. На ее лице было нечитаемое выражение — наверное, если бы призраки могли краснеть, она бы уже светилась алым цветом с головы до пят. — Если бы мог, я бы вас расцеловал, — добавил я, похоже, смутив ее окончательно, после чего с максимальной вежливостью поспешил откланяться. Ну вот, теперь можно и к Дамблдору!

Прикинув время, я предположил, что директор, вероятнее всего, еще на ужине, однако разговаривать с ним в Большом зале было бы верхом глупости. Решив подождать его у кабинета, и испытывая легкое дежа вю по отношению к концу своего пятого курса, когда вот так же ожидал его после ужина, я подумал, что неплохо было бы заодно и Гарри поставить в известность о своих соображениях.

— «Это если он захочет с тобой разговаривать, после того как ты полмесяца разыгрывал из себя бездушный манекен!» — ехидно заметил внутренний голос. Я фыркнул и мысленно представил, как затыкаю воображаемому голосу воображаемый рот (какой-нибудь воображаемой тряпкой). Гарри беспокоился за меня — и к тому же, он все понимает. В конце концов, со мной это было не на ровном месте, и не то чтобы по моей воле. Я и сам не был в восторге от своего состояния, но ничего не мог поделать. Странно, а что же все-таки вывело меня из ступора? «Неужели «Лирный корень»?» — мелькнула дурацкая мысль, и я чуть не расхохотался в голос. Нет, надо будет все-таки спросить у крестного, что это за фиговина на самом деле. Никогда не слышал названия «лирный корень» прежде, да и самого похожего корня, если честно, не видел, но Северус-то, наверное, сталкивался с чем-то подобным, не зря же он Мастер Зелий высшей категории.