Оставалась только Пэнси, и достаться ей должен был либо Майкл Корнер, либо Драко. Вот интересно, кто из них? Сделав два глотка, Паркинсон поставила пробирку в подставку, и обернулась к классу. Драко поджал губы, и, сделав шаг назад, спрятался ко мне за спину. Я хихикнула. Малфой на целую голову выше меня, неужели он надеется стать незаметным? Однако Пэнси продолжала хмуро разглядывать класс, а потом повернулась к Снейпу.
— Не действует, профессор! — жалобно сказала она. Выудив из стойки пробирку, Снейп помахал над ней палочкой, невербально используя вторичное наполнение.
— В самом деле? — сказал он. — Любопытно… Кстати, все запомните — заклинание вторичного наполнения вы можете применить к зелью только в том случае, если сами его готовили, и знаете, сколько, чего и когда туда положили. В противном случае вы получите опасную бурду, и вам повезет, если она не взорвется у вас в руках. А теперь, мисс Забини, будьте любезны, подойдите сюда. Я знаю, ваша очередь прошла, но за дополнительные баллы, не согласитесь ли вы? — он протянул мне пробирку с искристо-синим зельем, в глубине которого то и дело вспыхивали серебристые искорки, словно звезды в ночном небе. Хм, интересно, кто это все-таки? Синий цвет — цвет Рейвенкло, так что это может быть Майкл, но с другой стороны, это любимый цвет Драко, и серебряные искры тоже очень подошли бы Малфою. Взяв пробирку, я выпила зелье до дна, и обернулась, нашаривая глазами Майкла. Однако Корнер казался таким же серым и обычным, как и все остальные. Зато когда я посмотрела на Драко, меня охватило уже знакомое чувство. Его изящная фигурка словно засветилась изнутри, очерчивая все контуры серебристым свечением. Я отмечала каждую черточку, которая раньше казалась мне незначительной — то, как падает на лоб платиновая челка, какие длинные и густые у него ресницы, или то, что брови и ресницы у него темнее волос (Люциус говорил, что это знак аристократической породы). Летний загар, который уже начал сходить — у Драко он никогда не держался долго, несмотря на всю интенсивность, — шел ему, и в то же время, была в нем какая-то неправильность, даже неестественность. Кажущиеся на первый взгляд узкими для мужчины плечи — но это из-за общей конституции Малфоя, уж я-то видела Дрея без рубашки не раз, и знаю, что мускулы там на месте. Просто Малфои считают, что сильно раскачанные плечи — признак плебейства. Я шагнула к нему, и протянув руку, коснулась кончиками пальцев его гладкой щеки — благодаря крови вейл, Драко, как и Люциус, совсем не нуждался в бритве. Меня огнем обожгло воспоминание о его поцелуе несколько минут назад.
— Драко… — выдохнула я. Он ласково улыбнулся, но покачал головой и не сделал движения навстречу.
— Блейз, не делай ничего, о чем потом будешь жалеть, — сказал он. Я улыбнулась. Что бы я сейчас ни сделала — разве можно об этом жалеть?
— Ты потанцуешь со мной на празднике в честь Хэллоуина? — спросила я, вспомнив, что то же самое говорила Гарри Гермиона. Драко с улыбкой кивнул.
— Конечно, сестренка, — отозвался он. Слово «сестренка» причинило боль. Я для него лишь сестра… Но эта боль породила гнев. Я напряглась, и на меня накатило знакомое чувство — звон в ушах, и уходящие краски. Чары зелья ушли, а вместе с ними и гнев, и боль, и все остальное. Я улыбнулась брату.
— Музыка за мной? — сказала я. Это была наша старая шутка, еще из детства, когда мы учились танцевать в Бальном зале Малфой Манора, и, расшалившись, опрокинули подставку для музыкантов, где играли заколдованные инструменты. Естественно, чары прекратились, а нам надо было еще отрепетировать несколько па. Пришлось напевать, но Драко мигом стал жаловаться, и мы тянули жребий, кто из нас будет этим заниматься. С тех пор это и значило «обеспечивать музыку». Сейчас, услышав это от меня, Малфой расхохотался.
— Пожалей мои ушки, Дейзи, — фыркнул он.
— Дуралей, — хмыкнула я, отворачиваясь. Я давно перестала обижаться на «Дейзи». (прим. автора — по-английски «дейзи» (daisy) — ромашка или маргаритка, маленький наивный цветочек).
Довольный Снейп велел всем рассаживаться по местам, и найти по учебнику рецепт того зелья, которое он только что использовал на нас, используя собственный опыт. Открыв журнал, он наградил каждого из нас пятью баллами за практическую работу, и еще двадцатью — меня, за повторное согласие выпить зелье. И тут Финниган поднял руку. Профессор с удивлением разрешил ему задать вопрос.
— Профессор Снейп, вы так и не объяснили нам, почему зелье, которое прекрасно подействовало на Блейз, не оказало влияния на Паркинсон.
— Вы невнимательно слушали мистера Малфоя в начале урока, мистер Финниган, — сурово отрезал Снейп. — Минус пять баллов Гриффиндору. Первая оговорка, которую он упомянул — зелье не действует в том случае, если жертва уже испытывает некую любовь к объекту. Думаю, ни для кого не станут новостью нежные чувства мисс Паркинсон к мистеру Малфою. Запомните — чем более сильнодействующее зелье используется, тем более сильная любовь нужна, чтобы его побороть. Например, для столь сильного зелья, как Амортенция, потребуется истинная любовь, такая, о которой пишут романы и слагают легенды. Но для простенького кратковременного зелья вроде того, что я использовал на вас сегодня, довольно и юношеского увлечения. А теперь — возвращайтесь к работе.
Pov Драко Малфоя
Остаток занятия мы занимались определением зелья, которое использовал крестный — да уж, я, честно говоря, определил его сразу, как только он достал бутылку. Отыскав рецепт на нужной странице в учебнике, я быстро переписал его в тетрадь, провел анализ компонентов и их сочетаний в данном порядке, написал выводы о том, какой компонент и какую роль играет в составе зелья, и, перечитав для верности, сдал работу крестному. Северус бегло пробежал глазами, улыбнулся, чиркнул внизу «П», и вернул мне тетрадь.
— Ты как? — спросил он незаметно, когда я взял ее.
— Все хорошо, — улыбнулся я. В самом деле, сегодняшнее приключение с зельями сильно продвинуло нас вперед на почве подкопа под сердце Поттера. Усевшись на место, я принялся разглядывать его — очкарик не столько смотрел в учебник, сколько на нашу парту (и слава Мерлину, не на меня!). Право, даже жаль, что ему досталась Грейнджер. Интересно, подействовало бы на него зелье Блейз?
Мне и правда стало любопытно. А что если… Нет, Блейз я результат все равно не скажу — не надо ей знать, если он будет отрицательный, да и если положительный тоже — лишняя уверенность в таком деле ей только помешает. Лучше пусть за нее буду уверен я. Ну, а придумать план и осуществить его — это для меня и вовсе было делом техники. Для начала — галантно предложить Блейз отнести ее работу Снейпу и дождаться пока он ее проверит (главное тут, конечно, вовсе не сделать приятное сестренке — хотя совместить… скажем так, полезное с полезным, никто не запрещает. Главное — под шумок, незаметно от крестного, стырить со стола одну из пробирок, куда он разливал зелье, но волоса на нее не понадобилось.) Вернувшись на место, я сделал вид, будто стряхиваю соринку с плеча Блейз, и стянул у нее волосок.
В конце урока, перед тем как выходить, я притворился, что меня заинтересовал какой-то кусок текста в учебнике, и, собрав свои вещи, двинулся на выход, держа учебник в руках и читая на ходу. Ага, вот оно!
— Малфой, ты что, не видишь куда идешь? — возмущенный вопль Поттера, когда его учебник, тетрадь и чернильница полетели на пол. Мой учебник отправился следом.
— Ой, извини, Поттер, — быстро сказал я, нагибаясь, чтобы подобрать вещи. Когда я выпрямился, ошеломленный Поттер стоял с открытым ртом, таращась на меня сквозь свои дурацкие очки. Нет, ну неужели после поезда его еще удивляет моя вежливость!? — Вот, держи, — сказал я, подавляя желание расхохотаться в голос, и протянув ему его тетрадь, чернильницу (закупоренную, к счастью) и мой учебник. Поттер, все еще ошеломленный, машинально взял все это и стал запихивать к себе в сумку. Пряча довольную ухмылку, я поспешно покинул класс.
