* Концепции, введенные Хэлфордом Дж. Маккиндером и Николасом Спайкменом соответственно, посвященные вопросам геополитического влияния в Евразии.
В 1725 году царь Петр Великий, вскоре после аннексии пяти персидских провинций и города Баку и незадолго до своей смерти завещал своим потомкам следующее:
«Я твердо верю, что государство Российское должно установить власть над всей Европой… Вы должны всегда расширяться в направлении Балтийского и Черного морей. Вы должны стараться приблизиться к Константинополю и Индии, продвинуться так далеко, как только возможно. Вы должны стремиться к господству на Черном море и стать хозяевами Балтийского. Это наиболее важно для наших будущих целей. Вы также должны сделать все возможное, чтобы спровоцировать распад Персии как можно скорее и открыть пути через Персидский залив»[123].
В 1985 году мистический абсолютист Петр Великий мог бы признать, если бы он был в курсе дел, что диалетико-материалистические узурпаторы в Кремле сделали эту работу довольно неплохо. В тот роковой день 4 августа 1985 года, когда советские войска перешли в наступление, царь Петр был бы потрясен, узнав, где дислоцировался в это время советский военно-морской флот. Два самых мощных флота дислоцировались в отдаленных районах в Мурманске и на Камчатке, а два других были заперты — один на Балтийском море, другой на Черном. Как советская военно-морская мощь могла быть эффективно брошена на поддержку грандиозного плана? Конечно, решающий удар не должен был быть нанесен, пока комбинация обстоятельств, дипломатических и силовых мер не позволила бы Советам установить контроль над выходами из Балтийского и Черного морей.
Большой упор был сделан на три принципа, направленные на достижение военной цели Организации Варшавского Договора, заключающейся в уничтожении вооруженных сил НАТО и ее партнеров. Этими принципами были: внезапность, координация действий всех родов войск и концентрация сил. Такие планы существовали, постоянно обновляясь, с тех пор, как советская военная мощь возросла достаточно по сравнению с НАТО, чтобы у советских лидеров появилось искушение использовать ее при возникновении благоприятных обстоятельств. В советском военно-морском флоте не было необходимости рисковать, доводя эти планы до сведения персонала ниже командования флотов, да и получение ими директив было завязано на день «Д». Они оставались в неведении до «Д -5». Это гарантировало, что никакие изменения в структуре деятельности советского военно-морского флота не дадут средствам раннего оповещения НАТО информации о возможном нападении. С другой стороны, каждый советский военный корабль, находившийся за пределами основных пунктов дислокации должен был полностью готов к началу войны, а в мирное время не допускалось развертывание основных единиц флота далее, чем в пяти днях хода от пунктов базирования. Средства разведки и слежения должны были быть достаточными, чтобы обеспечить начальное развертывание без существенного усиления работы, чтобы не прилечь внимания непривычной активностью. Оперативный контроль над всеми военными кораблями, торговыми и рыболовецкими судами передавался главнокомандующему советским флотом в «Д -1», а его первый заместитель, начальник главного штаба ВМФ, готовился взять на себя контроль над операциями по всему миру.
Похоже, что оценка НАТО основных задач советского флота в случае войны была недалека от истины. Они включали: поддержание в постоянной готовности ПЛАРБ как стратегических сил ответного удара, а также защита их от любого возможного противодействия; противостояние, насколько это возможно, ПЛАРБ флотов США, Великобритании и Франции; уничтожение или вывод из строя авианосных ударных групп ВМФ США и других крупных боевых кораблей; поддержку сухопутных войск, как непосредственной огневой мощью кораблей, так и косвенно, путем доставки сил и материально-технической части; нарушение вражеского судоходства, включая прекращение любых морских перевозок, оказывающих прямую поддержку вражеским силам; а также осуществление слежения и разведывательных операций, необходимых для выполнения вышеизложенных задач.
Из советских документов следует, что для выполнения требований военно-морского плана был развернут следующий расклад сил. В течение последней недели июля 1985 года восемь ПЛАРБ, каждая с шестнадцатью или двенадцатью ракетами на борту постоянно находились на боевом патрулировании в Баренцевом море, и еще пять в Охотском. С этих позиций они могли поразить любую цель в континентальной части США. С целью защиты ПЛАРБ от нежелательного внимания потенциально враждебных «нарушителей», советы развернули дизель-электрические подводные лодки, которые вели патрулирование, пользуясь преимуществами, которые им обеспечивала меньшая, чем у их атомных оппонентов, шумность электродвигателей. ПЛАРБ поддерживали, конечно же, и противолодочные самолеты берегового базирования, а также всеобъемлющая оперативная информация от разведывательной сети.
Советский Союз пришел к выводу, что возможности прямо и полноценно противостоять ПЛАРБ флотов США, Великобритании и Франции нет. Однако, некоторые меры, призванные ограничить ущерб в Советском Союзе при ответном ударе ПЛАРБ, могли быть приняты. Единственными военными кораблями, предназначенными для этой цели, были дизель-электрические подводные лодки — шесть на Северном и четыре на Тихоокеанском флоте — задачей которых была постановка минных заграждений у баз ПЛАРБ противника. Другие меры, принятые советами, не являлись чисто военно-морскими, и здесь не представляют для нас интереса. В любом случае, они были не слишком эффективны.
Следует также напомнить о развертывании сил США и НАТО, которые Советский Союз должен был учитывать в своих планах — и, как было отмечено ранее, западные державы не всегда соответствовали «московскому взгляду». К 1985 году, ВМС США достигли успеха в программе продления срока службы (SLEP) своих авианосцев. Это добавило кораблям еще пятнадцать лет к их нормальному тридцатилетнему сроку службы. Программа была разработана для того, чтобы ВМС США имели в строю по крайней мере двенадцать авианосцев до конца столетия. По состоянию на август 1985 года, USS «Саратога» и «Форрестол» прошли через SLEP и стали «почти что новыми». USS «Индепенденс» был передан на военно-морскую верфь Филадельфии — что могло показаться жестоким по отношению к Вирджинцам, но, по крайней мере, Ньюпорт-Ньюс[124] получил заказ на постройку CVN-70 «Карл Уилсон»!
Широкую огласку получили слова, произнесенные в 1981 году начальником штаба ВМФ США адмиралом Томасом Б.Хейвордом, который сказал, что от него требовалось «… удовлетворить потребности в трех океанах силами флота, которого хватает на один-полтора». Следовало признать, что в течение последующих лет, он получил три введенных в строй авианосца, чтобы исправить положение. Таким образом, к середине 1985 года на постоянном дежурстве в Средиземном море находилась одна авианосная ударная группа, одна, а иногда две в Индийском океане и одна, иногда две в западной части Тихого океана.
Ни одна группа не находилась на постоянном дежурстве в Атлантике: Авианосная боевая группа Атлантического океана должна была быть сформирована из сил, проходящих подготовку в прибрежных водах США в ходе мобилизационного развертывания. Каждый из авианосцев нес около восьмидесяти пяти самолетов — истребителей, штурмовиков, противолодочных самолетов с фиксированными или складывающимися крыльями, а также один-два самолета, специально разработанных для РЭБ и дальнего радиолокационного обнаружения (ДРЛО). Для защиты этого американского плавучего аэродрома предназначались два-три ракетных крейсера и десяток современных эсминцев и фрегатов. Довольно часто, он сопровождался также ядерной «ударной» подводной лодкой для оказания прямой поддержки.
