1941 Михаил Троицкий «Застыли, как при первой встрече…» Михаил Троицкий (род. в (1904 г.) 22 декабря 1941 г. погиб в районе Невской Дубровки в сражении за Ленинград. Застыли, как при первой встрече. Стоят и не отводят глаз. Вдруг две руки легли на плечи И обняли, как в первый раз. Все было сказано когда-то. Что добавлять? Прощай, мой друг. И что надежней плеч солдата Для этих задрожавших рук? 1941 Ленинградский фронт Илья Френкель Давай закурим! Дует теплый ветер. Развезло дороги, И на Южном фронте оттепель опять. Тает снег в Ростове, тает в Таганроге, — Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать. Об огнях-пожарищах, О друзьях-товарищах Где-нибудь, когда-нибудь Мы будем говорить. Вспомню я пехоту, И родную роту, И тебя — за тó, что дал мне закурить. Давай закурим По одной. Давай закурим, Товарищ мой!.. Снова нас Одесса встретит, как хозяев, Звезды Черноморья будут нам сиять, Славную Каховку, город Николаев, — Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать. Об огнях-пожарищах, О друзьях-товарищах Где-нибудь, когда-нибудь Мы будем говорить. Вспомню я пехоту, И родную роту, И тебя — за тó, что дал мне закурить. Давай закурим По одной. Давай закурим, Товарищ мой!.. А когда не будет Гитлера в помине И к своим любимым мы придем опять, Вспомним, как на запад шли по Украине, — Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать. Об огнях-пожарищах, О друзьях-товарищах Где-нибудь, когда-нибудь Мы будем говорить. Вспомню я пехоту, И родную роту, И тебя — за тó, что дал мне закурить. Давай закурим По одной, Давай закурим, Товарищ мой!.. 1941 Юго-Западный фронт Юрий Черкасский Город Юрий Черкасский (род. в 1912 г.) погиб на фронте в 1943 г. в Белоруссии. Квартал горел — там шел смертельный бой, И дом наш бомбой вражеской расколот, Но все же, — как нас тянет этот город, Где мы впервые встретились с тобой! Там почернели худенькие клены, Что мы растили, помнишь, у пруда, И заросли и опустели склоны, — Но все же, — как мы тянемся туда! Пусть он в обломках, темен и изранен, У нас в сердцах он песнею живет, Всегда такой, как той весенней ранью, Очищенный от мелочных забот. Он связан с нами сотнями примет, Нагорным парком, улицей Артема, Грозой врасплох, когда померкнет свет И небо сразу вздрагивает громом. И, обрывая цвет на васильках, Веселые, шальные ливни хлещут, Когда деревья под дождем трепещут Диковинными птицами в силках. А после гроз от голоса грачей, От брызгов солнца праздничны дороги, Они с бугров бросаются под ноги — Одна другой просторней и звучней. Какую выбрать? Нет, не выбирай, На каждой встретишь дружбу и участье… Теперь стервятник рвет его на части — Мой гордый край, мой непокорный край. На тех дорогах падают друзья, Кто с пулей в сердце, кто с петлей на горле… Пришли враги, названья улиц стерли. Но выжечь их из памяти нельзя! Дыши одним законом — кровь за кровь, Готовь расплату гордо и сурово, Сквозь все заслоны гневная любовь Нас приведет к разрушенному крову. Сквозь все преграды мы туда придем В землянках жить и строить новый дом, Работать от рассвета до рассвета, Растить другие клены над прудом И славить город песней недопетой. И встанет он в проспектах и дворцах, Очищенным от горечи и дыма, Зеленым, ясным, шумным, ощутимым, Таким, как мы храним его в сердцах. 1941
Анатолий Чивилихин Мы прикрываем отход Отход прикрывает четвертая рота. Над Волховом тусклое солнце встает. Немецкая нас прижимает пехота. Мы смертники. Мы прикрываем отход. Браток! Вон камней разворочена груда — Туда доползи, прихвати пулемет. Кто лишний — скорей выметайся отсюда. Не видишь, что мы прикрываем отход. Прощайте! Не вам эта выпала доля. Не все ж отходить, ведь наступит черед… Нам надобно час продержаться, не боле. Продержимся, — мы прикрываем отход. Не думай — умру, от своих не отстану. Вон катер последний концы отдает, — Плыви, коль поспеешь, скажи капитану: Мы все полегли. Мы прикрыли отход. |
