— Ты хочешь сказать, что ничего не было!?

Тяжело вздохнув, Ольга устало произнесла:

— Валериан Петрович, единственное, что я могу сказать — свою работу я выполнила, хотя, надо признаться, это было не совсем… просто. Да, была перестрелка, вернее, стреляла я и только по колесам, да, пришлось немного превысить скорость, возвращаясь домой, да, была группа ребят спортивного вида общавшихся с вашей дочерью на серьезные темы. Ничего более внятного я не скажу, просто потому, что была озадачена несколько другими вещами, чтобы запоминать лица и выяснять подробности.

Хозяин некоторое время хмурился, грозно сверкая глазами, затем разом опал, поинтересовался невпопад:

— Как оружие-то, ничего?

Ольга перевела взгляд на пистолет, что по-прежнему сжимала в руке, сказала с признательностью:

— Оружие выше всяких похвал. Если бы не оно… скорее всего мы бы сейчас с вами не разговаривали.

Валериан Петрович бледно улыбнулся, сказал враз охрипшим голосом:

— Что ж, хоть одна хорошая новость. — Тяжело поднявшись, он потоптался, добавил сурово: — С дочерью я поговорю отдельно. Что же касается тебя… Похоже придется поднимать оклад, — развернувшись, он вышел в коридор.

Негромко хлопнула дверь, под удаляющимися шагами заскрипел снег, и все стихло.

На деревьях во всю щебечут свиристели, крупные, чуть меньше голубя, с небольшим хохолком на голове и ярким желтым пятном на хвосте, они стайками слетаются на кусты рябины, деловито прыгая по веткам, бойко отрывают оставшиеся ягоды, спеша насытиться за время короткой передышки на долгом пути в родные северные леса. С каждым днем набирающее силу, солнце греет все сильнее, и на белых боках сугробов кое-где уже появились серые подпалины. Ледовая корка на тротуарах почернела, в извилистых, словно вены, промоинах зажурчали стремительные ручейки.

Наслаждаясь свежим весенним воздухом, Ольга прогуливалась по аллее, подставляя лицо солнечным лучам. Последние пару недель, с трудом удавалось урвать время даже на тренировки, ближайший спорткомплекс находился в получасе езды на автобусе, не говоря уже о том, чтобы просто пройтись, и, пользуясь возможностью, Оля второй час бродила по городу, с упоением рассматривая витрины и подолгу задерживая взглядом на заполонивших улицы огромных рекламных плакатах.

— Девушка, не желаете прокатиться?

Ольга с удивлением обернулась. Вдоль тротуара, не отставая, но и не уходя вперед, двигается машина, водитель, мужчина неопределенного возраста: невзрачные серые глаза, короткий ершик тронутых сединой волос, на переносице вертикальные морщины, какие обычно остаются от долгих тяжелых размышлений, чуть повернул голову, смотрит прямо в глаза, но взгляд не оценивающий, каким обычно награждают потенциальных подруг ищущие свежих эмоций мужчины, а расчетливо-холодный, таким уверенный хищник смотрит на жертву. Ощутив опасность, Оля внутренне напряглась, но не показав виду, сказала с улыбкой:

— Благодарю за предложение, но вынуждена отказаться: слишком мало свободного времени, чтобы променять прогулку на общение.

Мужчина не проявил эмоций, чему Ольга отчего-то не удивилась, улыбнувшись одними губами, он сухо произнес:

— Я вас прекрасно понимаю, но, к сожалению, вынужден настаивать.

По-прежнему ощущая смутный дискомфорт, Оля поинтересовалась:

— Любопытно, каким именно образом?

Мужчина молчал. Усмехнувшись, Ольга развернулась, рассчитывая свернуть в ближайший проулок, когда за спиной раздалось негромкое:

— Семьсот тринадцатая, потрудитесь сесть в машину.

Ольга замедленно развернулась, вопросительно взглянула на мужчину, что с отстраненным видом рассматривал витрину магазина. Не отводя глаз от развешенных за стеклом костюмов, водитель произнес:

— Ты не ослышалась. И поторопись, у меня не слишком много времени.

Оля подошла ближе, вгляделась внутрь машины, тонированные стекла не позволяют разглядеть салон в деталях, но, судя по смутным силуэтам сидений, в кабине только водитель, потянув за ручку, решительно вошла. Дверца захлопнулась, набирая обороты, рявкнул мотор, за стеклом замелькали посеревшие туши сугробов. Ольга некоторое время смотрела в окно, не поворачиваясь, поинтересовалась:

— Кто вы, и что хотите?

— Хороший подход, сразу к делу, и без лишних вопросов — произнес мужчина. Покосившись на спутницу, спросил с иронией: — Неужели не интересно?

По-прежнему глядя в окно, Оля произнесла:

— Интересно, но меня учили не задавать лишних вопросов.

— Правильно учили, — мужчина усмехнулся. — Что ж, представлюсь. Меня зовут Геннадий Леонидович. Я осведомлен кто ты, где проходила обучение, и за какие… заслуги.

Услышав последние слова, Ольга нахмурилась, но сказала лишь короткое:

— Не сомневаюсь.

Мужчина кивнул, продолжил:

— В этом городе деятельность выпускников координирую я. Это означает, что время от времени я буду давать задания, и тебе придется их выполнять. Для начала запиши номер своего мобильника, — он протянул блокнот и ручку. Видя, что Ольга на мгновение задумалась, с усмешкой добавил: — Надеюсь, у тебя все в порядке с памятью, чтобы, совершенно случайно, в номер не затесались одна — две неверные цифры. Будет не очень удобно ехать за тобой на край города, да и наниматель начнет задавать вопросы. Ведь ты остановилась у Валериана Петровича?

Ольга остро взглянула на собеседника, сказала с вежливым удивлением:

— Вы и это знаете… Я не заметила слежки.

Геннадий Леонидович снисходительно произнес:

— Слежка… прошлый век. Вовремя поставленный чип дальней связи даст информацию намного быстрей и на порядок точнее. — Перехватив удивленный взгляд девушки, он кивнул на сумочку, сказал короткое: — Телефон.

Не теряя самообладания, Ольга достала мобильник, осторожно отщелкнула крышку, под панелью, тускло поблескивая полупрозрачным глазком, прилепился небольшой, размером с ноготь, пластиковый прямоугольник. Поддев ногтем, Ольга потянула на себя, чип с тихим хрустом отклеился, упал на ладонь невесомым кусочком.

— Зачем? — Оля перевела взгляд на спутника.

Тот пожал плечами, рассудительно произнес:

— Не смотря на контракт и прошлые… заслуги, некоторые выпускницы решают, что никому ничего не должны, не согласовывая с координатором, пытаются начать новую жизнь.

В отстраненном голосе спутника промелькнули такие нотки, что Ольга поежилась, глядя на лежащий на ладони чип, поинтересовалась:

— Так мне его оставить?

— Выбрось, — мужчина отмахнулся, — он свою роль сыграл. Там зарядки — от силы на трое суток.

Секунду помедлив, Оля щелчком отправила чип в окошко, после чего записала в блокноте номер, спросила сухо:

— Мне требуется знать еще что-то?

Геннадий Леонидович резко переложил руль, так что автомобиль, обогнув грузовик, почти вплотную подошел к тротуару, ответил:

— Все что нужно, узнаешь в свое время. Пока все.

Дома за окошком перестали двигаться, машина замерла. Отложив блокнот, Ольга взялась за ручку дверцы, поинтересовалась:

— В таком случае, я могу идти?

Мужчина кивнул. Глядя, как Ольга выходит из машины, неожиданно спросил вслед:

— Оружие достала?

— ЗИГ, — бросила Оля через плечо.

Захлопнув дверцу, она отступила на шаг, замедленно повернула голову. Геннадий Леонидович несколько мгновений смотрел ей вслед, затем стекло поднялось, и машина мягко отошла от тротуара. Гулять как-то разом расхотелось, задумавшись, Ольга побрела к остановке. С прошлым порвать не удалось, хотя на некоторое время Оля в этом почти уверилась, неведомая организация, свозящая девушек со всей страны, и превращающая их в высокоэффективных бойцов, продолжала контролировать своих оперившихся птенцов и после обучения, и не оставалось ничего другого, как следовать указаниям… по крайней мере, пока.

Поймав идущее в нужном направлении маршрутное такси, Ольга расплатилась, присев на свободное место, замерла, глядя на проплывающие за окном деревья. Мысли вновь вернулись к произошедшему. Возникло сильное желание забыть, отбросить, словно дурной сон, продолжая жить как раньше, когда работа привычна, отношения легки, а будущее не несет угрозы.