Возле одной из металлических дверей, расположенных в стене через равные промежутки, Гюрзель остановилась. Ольга ожидала, что лейтенант, как обычно, воспользуется карточкой, и с удивлением смотрела на голую стену, без малейшего намека на электронный замок, но начальница отряда достала связку тяжелых ключей необычной формы, некоторое время перебирала, пока не нашла нужный, после чего вставила ключ в скважину.

За дверью обнаружилось небольшое помещение. Лейтенант сделала приглашающий жест, сказала сдержано:

— Заходи, располагайся. Минут через десять — пятнадцать откроется дверь, — она указала глазами на небольшую дверцу в противоположной стене. — Тебе туда. Обратно не ломись, не откроют. Ну, все.

Ольга шагнула в комнатку, за спиной хлопнуло, в замке повернулся ключ. Мельком оглянувшись, обстановка не поражает богатством: диванчик возле стены, низенький столик, вбитая в стену вешалка, Ольга сняла куртку, присела на краешек дивана. Но не смотря на все попытки расслабиться, возбуждение не уходило.

Медленно тянутся минуты, не принося успокоения. Сердце стучит так громко, что кажется, будто за стеной бьет молот. В голове царит хаос, перед глазами мелькают лица подруг, а в ушах звучат рассказы об ужасах заключительного испытания. От напряжения сводит челюсти, а ноги начинают дрожать самым жалким образом.

Когда ожидание начало превращаться в пытку, звонко щелкнуло. Подскочив, Оля несколько секунд смотрела на дверцу, ожидая, что сейчас оттуда выскочит что-то жуткое, но быстро взяла себя в руки, шагнув к двери, потянула за ручку.

За дверью открылся темный зев коридора. Не торопясь заходить, Ольга осмотрелась. Падающий из проема свет выхватывает кусочек пола и часть стены. Несмотря на идеально ровный пол и отштукатуренные стены идти во тьму не хотелось, тем более, что коридор закруглялся, скрывая за поворотом неизвестные опасности.

Ольга перенесла за порог ногу, и вновь изучила видимое пространство. Ничего не обнаружив, она почти смирилась с тем, что придется бродить в потемках, когда взгляд наткнулся на некую шероховатость. Вглядевшись пристальнее, она улыбнулась. Внизу, сразу под порогом, едва заметный в полутьме, из стены выступает включатель. Наклонившись, Оля протянула руку, и едва палец коснулся кнопки, под потолком вспыхнули до того невидимые лампы, мгновенно превратив кромешную тьму в яркий полдень.

На душе стало легче. Уже без страха, Оля перенесла через порог вторую ногу. Словно ожидая этого момента, дверь сразу же вернулась на место, негромко лязгнул засов. Ольга осторожно двинулась по коридору, готовая к неожиданностям, но пройдя несколько шагов, в удивлении остановилась. Впереди, на уровне лица, из стены торчит гладко оструганная, напоминающая черенок от лопаты, палка, чудь дальше выступает еще одна, но уже на полметра ниже, а за ней все видимое пространство коридора заполнено торчащими под всевозможными углами «черенками».

Оля усмехнулась. Палки не представляли большой опасности, но лезть в темноте через подобное нагромождение деревянных «ежей» должно быть не самое приятное занятие, которое, тем не менее, пришлось бы пережить, не прояви она внимание на самых первых шагах.

Пролезая между палками, Ольга двигалась неспеша, внимательно осматривая стены на предмет новых находок, но, судя по всему, первое испытание не содержало других сюрпризов. Закончив с «полосой препятствий», Ольга выпрямилась, оказавшись напротив очередной двери. За дверью обнаружился круглый зал с парой проходов в дальней части. Сделав несколько шагов, Оля обратила внимание, что под ногами мягко пружинит. Приглядевшись, она заметила, что поверхность пола покрыта плотно подогнанными плитами из материала отдаленно напоминающего резину.

Недоумевая, для чего могло понадобиться подобное покрытие, Ольга опустилась на колено, поскребла ногтем податливый материал. Внимание привлек едва слышный шорох. Подняв голову, Оля вздрогнула. Мягко ступая, из прохода выдвинулись трое. С головы до ног закутанные в черные обтягивающие костюмы, так что свободными остались лишь кисти, да узкие полосы для глаз, стройные фигуры и выпуклости груди выдавали девушек. Пройдя вдоль стены, они остановились на равном расстоянии друг от друга, разом повернувшись, застыли в расслабленных позах.

Ольга неторопливо поднялась, стараясь двигаться как можно медленнее. Но едва она выпрямилась, одна из девушек с резким выкриком метнулась навстречу. Увернувшись от нацеленного в грудь удара ноги, Ольга провела короткую пробную атаку, понимая, что, возможно, делает непростительную ошибку, теряя драгоценное время, но заученное на тренировках правило — «прежде чем ударить в полную силу — узнай соперника», не позволило бить на поражение сразу же.

Вскоре стало ясно, что противница, хоть и не намного, но уступает в навыках рукопашного боя. Но едва Ольга осознала собственное преимущество, в тот же момент, словно ощутив ее мысли, в бой вступила вторая девушка. Получив ощутимый тычок в пах и пропустив скользящий в скулу, Ольга разозлилась. Судя по движениям, новая соперница оказалась даже слабее партнерши, но действуя синхронно, они начали теснить Ольгу.

Отбивая сыплющиеся градом удары, Оля старалась не упускать из виду третью девушку, что все это время стояла недвижимо, безучастно глядя на происходящее. Приноровившись к темпу и отследив особенности техники противниц, Ольга время от времени контратаковала. Улучшая момент, когда, то одна, то другая открывались для ударов, Оля в резком выпаде доставала противниц ногами и вновь отступала, не позволяя себе увлечься на добивание.

И все же, ударив в очередной раз, она пропустила момент, когда в бой вступила третья участница. Заметив краем глаза движение сбоку, Ольга рванулась в противоположную строну, но не успела, тело потряс сильнейший удар, ее отбросило. Пол стремительно надвинулся, ударил, выбил дыхание. Локти занемели. Мелькнуло запоздалое понимание, для чего именно нужно мягкое покрытие: не будь на полу резины, она лежала бы со сломанными руками.

В голове еще гудит отдача падения, а тело уже катится в сторону, избегая ударов. Рывок, и мир обретает привычное положение. Противницы, больше похожие на известных японских ниндзя, двигаются слаженно, словно специально обучались драться в тройке. Удары сыплются один за другим, почти без перерывов, так что большая часть сил уходит лишь на то, чтобы блокировать мельтешащие руки и ноги, не помышляя о нападении.

Удары легки. Девушки, как одна, хрупкие, будь они хоть немного крупнее, бой бы давно закончился. Но это единственное преимущество, вернее даже не преимущество — облегчающий задачу фактор, слаженность соперниц такова, что создается впечатление, будто это не три различных человека, а одно многорукое чудовище, преследующее единственную цель — уничтожить врага.

Ноги занемели от напряжения, а руки превратились в сплошную боль. Удары все чаще достигают тела, болезненно отдаваясь внутри, а силы стремительно тают. Еще немного и она упадет, не в силах защищаться, после чего все будет кончено. Лежащий противник забивается почти мгновенно, уже через несколько минут превращаясь в кровавый фарш, сочащийся кровью и ощетинившийся обломками костей.

Внутри поднимается уже знакомая темная волна. Нельзя позволять инстинктам брать верх, но, нет сил противиться. Последние искры разума гаснут, погружаясь в пучину, где сомнения чужды, а боль лишь подливает сил, возбуждая лютую жажду крови. Лицо искажается, глаза вылазят из орбит, а из горла рвется нечеловеческое рычание. Тело рвется вперед, и уже не имеет значения, чем закончится бой, лишь неугасимым огнем пылает бешеная жажда крови.

Но что это! В то мгновение, когда остатки разума уже готовы раствориться в всесокрушающей ярости, противницы, словно по команде, останавливаются, и медленно, стараясь не поворачиваться спиной, пятятся к выходу. Миг, и зал пустеет, лишь только боль и опустошенность, возникающие следом за откатом ярости, свидетельствуют, что бой не привиделся в страшном сне, навеянном тяжелыми тренировками прошедшего дня.