— Вот это да! А я тебя не узнала.

Ольга передернула плечами, сказала с досадой:

— Давно не красилась. Сильно плохо вышло?

Лолита сказала с восторгом:

— Нет, что ты. Очень хорошо. Просто… лицо совсем другое.

Едва они вышли из туалета, спутники, успевшие вернуться, и уже поджидавшие подле двери, подхватили их под руки и потащили за собой. Ольга слегка оторопела, но не стала противиться, позволяя себя увлечь.

В заполненном шумом и разноцветными огнями зале их встретила толпа, охватила, властно повлекла, норовя разъединить, и, уже не торопясь, по-очереди, поглотить. Проталкиваясь сквозь хаос телосплетений, ослепленная яркими вспышками, Ольга вновь ощутила страстное желание присоединиться к этой ритмично движущейся массе молодежи, забыв о работе и отбросив условности. Зарычав, она рванулась вперед, туда, где, отгороженные от волнующейся толпы, виднелись расставленные полукругом спасительные столики.

Возбужденные, они вырвались из круга танцующих, прошли к сиротливо стоящему столику. Дмитрий указал на стулья, перекрывая грохот музыки, крикнул:

— Садитесь скорее! Еле достал. А то стояли б сейчас, как бомжи.

Вместе с приятелем они ускользнули к барной стойке, о чем-то зашушукались с барменом. Ольга обвела взглядом зал, сказала с тоской:

— Как давно я не танцевала.

Лолита услышала, повернулась, распахнув глаза, воскликнула с жаром:

— Так иди же! Иначе, зачем мы сюда пришли?

Ольга покосилась на соседку, сказала насмешливо:

— У нас разные цели: ты развлекаешься, я работаю.

— Да брось ты, — Лола отмахнулась. — Я тебя больше для компании взяла. Что со мной может случиться?

Оля обвела взглядом зал: беззаботные лица, радостные улыбки… В памяти всплыли фигуры охранников на входе. Несколько мгновений прошли в мучительных размышлениях. Решившись, Ольга повернулась, сказала вопросительно:

— Я немного потанцую, а ты пока, пожалуйста, посиди. А то развлечение — развлечением, а работа — работой. Идет?

— Конечно! — Лолита мелко закивала. — Иди, танцуй. Тем более… говоришь, давно не танцевала. Я бы умерла!

Ольга глубоко вздохнула, сказала с озорным блеском в глазах:

— Ох, узнает Валериан Петрович, из зарплаты вычтет. А то и уволит к чертям.

— Не узнает, — Лолита заговорщицки подмигнула. — Или мы не подружки?!

Повесив сумочку на спинку стула, Оля замедленным шагом направилась туда, где многорукой и многоголовой массой колыхалась стена танцующих. Мелодия закончилась, началась следующая. Вновь вспыхнули фонари, а люди задвигались с новой силой. Глубоко внутри зародилась пульсация, стремительно разрослась, наполняя мышцы. Не в силах сдерживаться, Ольга закружилась в бешеном танце. Голова запрокинулась, а из груди, пробиваясь спазмы, рванулся крик освобождения.

Вспышки фонарей слились в огненную карусель, из которой то и дело выныривали лица, музыка заполнила мир, вошла в тело, заставляя двигаться в одном ритме с мелодией, мысли исчезли, сменившись бездумной радостью, настолько приятной и необременительной, что хотелось пребывать в этом состоянии бесконечно, отринув обязательства и забыв о тяготах жизни.

Когда от непрерывного движения перед глазами замелькали разноцветные пятна, а, натруженные, ноги приятно загудели, Ольга стала постепенно продвигаться обратно. Вернувшись, она неприятно удивилась, за столиком, потягивая пиво из огромного стакана, с унылым видом сидел Николай. Завидев Олю, он подскочил, придвинулся ближе, воскликнул с радостью:

— Ну наконец-то, а то ни в какие ворота: пришел в ночной клуб и сижу как дурак, сумки охраняю.

— Коля, ты не видел, куда Лола ушла? — осмотревшись, сдержанно поинтересовалась Ольга.

Тот отмахнулся, сказал беспечно:

— Да куда тут пойдешь… вон, танцпол рядом, ну, или на второй этаж, там темно, диванчики… — Он закатил глаза, причмокнул. Затем, словно опомнившись, хлопнул себя по лбу, сказал с досадой: — Да что я тебе рассказываю-то, пойдем, сама посмотришь!

Оля не успела возразить, как Николай забросил сумочки на плечо, взял ее под руку и потянул за собой к выходу из зала. В холле, то тут, то там попадались увлеченно обнимавшиеся парочки. Пока шли к лестнице, Оля поглядывала по сторонам, но фигурка дочери хозяина на глаза так и не попалась.

Едва они поднялись на один на пролет, навстречу шагнул парень, сказал грубо:

— Проход закрыт.

— А в чем дело? — полюбопытствовала Николай.

— Я сказал, закрыт, — парень набычился. — Или тебе повторять надо?

Николай покосился на Ольгу, сказал нервно:

— Но как нам на второй этаж-то попасть? Сам видишь… — он чуть заметно кивнул в сторону спутницы.

Парень хмыкнул, сказал насмешливо:

— Ну да, ну да… но, я же не сказал, то этаж закрыт. Только этот проход, — он выделил интонации последние слова. — Шибко надо, обойдите с другой стороны. Небось, ноги не собьете.

Не принимая участия в разговоре, Ольга тщательно прислушивалась к доносящимся со второго этажа звукам. Немного мешала музыка, но даже сквозь далекий грохот ритма слуха дважды коснулся женский голос, звучащий на повышенных тонах. Вполне возможно, это лишь показалось, а быть может, какие-то рассорившиеся влюбленные выясняли отношения. В другое время Оля не придала бы этому значения, и, воспользовавшись советом незнакомца, просто повернула назад, но это был не тот случай.

Не говоря ни слова, она двинулась наверх. Оба парня на мгновение оторопели, но незнакомец опомнился быстрее, отступив на шаг, растопырил руки, сказал с угрозой:

— Ты… стой, куда прешь! Я что, неясно выразился?

Ольга продолжала идти, остановившись лишь после того, как подошла почти в упор, взглянув парню в лицо, с улыбкой произнесла:

— Давай так. Он, — Оля кивнула на опешившего Николая, — остается здесь, а я поднимусь. Ну подумай сам, какие проблемы может создать одинокая хрупкая девушка?

Парень молчал. На его лице отразилось сомнение, но быстро исчезло, губы растянулись в насмешливой улыбке. Он процедил сквозь зубы:

— Что ж, коли так хочется приключений на жопу, давай. Боюсь только, твоему парню это не сильно понравится, но это уже ваши проблемы, — он посторонился, пропуская.

Ольга кивнула, обернувшись, произнесла, глядя в глаза спутнику:

— Подожди внизу, я скоро вернусь.

— Но Ольга!.. — он взволнованно всплеснул руками.

Оля с нажимом повторила:

— Подожди внизу. Со мной все будет в порядке.

Она двинулась вверх. Парень-охранник тут же встал на место, сказал вполголоса, обращаясь к Николаю:

— Девка у тебя, конечно, смелая, но дура…

Ольга усмехнулась про себя, но секунду спустя уже забыла о сказанном. Коридор поворачивал направо, шагнув за угол, Ольга остановилась, оценивая ситуацию. В полутемном проходе, освещенном парой тусклых светильников, вдоль стены, полукругом расположились трое парней: спортивные фигуры, скрещенные на груди руки, скучающие лица, чуть дальше, на диванчике, вжавшись в спинку, застыла Лола, рот полуоткрыт, глаза в страхе распахнуты, взгляд прикипел к угрожающе нависшей фигуре.

Потрясая кулаками перед лицом девушки, парень что-то говорил вполголоса, до слуха долетали лишь отдельные слова. Ольга нахмурилась, спокойствие, с которым держались незнакомцы, настораживало, заставляя заподозрить в присутствующих либо обнаглевших от безнаказанности юнцов, либо уверенных в своих силах представителей теневых структур, причем второй вариант представлялся гораздо менее предпочтительным.

Решившись, Оля двинулась вперед, сказала мягко:

— Ребята, вы же не будете против, если я заберу подругу?..

Кричавший на Лолиту парень замедленно повернул голову, сказал брезгливо:

— Это еще что? Игорь, убери дуру.

Лола замотала головой, воскликнула протестующе:

— Не надо, это моя подруга!

— А ты молчи. Я еще не договорил, — зло рявкнул парень.

От стены отклеился ближайший парень, вразвалочку двинулся навстречу. Ощущая, как сильнее забилось сердце, Ольга прикрыла глаза, не позволяя противнику проследить за взглядом, дождавшись, когда дистанция сократилась до минимума, а к лицу потянулась растопыренная пятерня, она резко вскинула руку, рванула кисть на излом. Сухо хрустнуло, со сдавленным воплем противник опустился на колени, с ужасом глядя на неестественно вывернутые пальцы.